Николай Захаров - Авантюристы. Книга 6

Последовав за будущим фюрером, парни убедились, что это удалось сделать ему гораздо раньше. Гитлеру повезло, экипаж остановился и дама решила покинуть его, протянув узкое запястье спутнику. В тот самый момент, когда туфелька барышни ступила на грешную землю, Адольф и подлетел к ней, запыхавшийся. Он, не церемонясь, цапнул свою собственность, сбивая попутно шляпку и принялся бережно укладывать «шедевр» на свое законное место. Совершенно не обращая внимания на что-то выговаривающего ему кавалера, который вступился за честь дамы.

Михаил с Сергеем подъехали ближе и услышали его последнюю, возмущенную реплику:

– Вы, сударь, хам и невежда,– Гитлер повернул к нему наглое лицо и процедил через губу:

– Сам хам, а это мо-е-е-е-е!– потряс он папкой перед носом кавалера, который выглядел настоящим джентльменом рядом с щуплым и низкорослым Адольфом.

В ответ джентльмен, парень плечистый и очевидно горячий, уже не сдержавшись, влепил Адольфу оплеуху, впрочем более оскорбительную, чем преследующую цель нанести физический вред.

– Вот так я привык обращаться с хамами,– пояснил джентльмен, хватая Адольфа за шкирку и разворачивая к себе задом. А вот пинок джентльмен отвесил вполне полноценный, выполнив его профессионально. Будущего фюрера, даже слегка подбросило и пролетев метра три, он приземлился на четвереньки, но к чести его сказать, папку из рук не выпустил. И прежде всего встав, позаботился о ней. Повертев головой, он встретился глазами с Сергеем, почти подъехавшим к нему вплотную и сунув ему свое имущество, рявкнул:

– Подержи-ка, монах. Отблагодарю парой марок,– затем, пристроив папку, повернулся к своему обидчику. Нет, фюрера не зря потом наградят двумя крестами на фронте, трусом он не был и кинулся в атаку без слюнтяйских разговоров и оскорблений. Зарычал зверем и вцепился в джентльмена, как бульдог в батон колбасы. Грыз так бедного, что даже дама завопила, заламывая сначала руки отчаянно, а потом принялась, охаживать Адольфа по спине тюлевым зонтиком: – По-мо-ги-те!!!– вопила она, пытаясь сбить Адольфа зонтом с кавалера, который, прижавшись спиной к стене дома, старался безуспешно разжать руки фюрера, сомкнутые на его шее. А тот еще и грыз ему его руки, только кровь брызгала из прокушенных жил. Двое, мимо проходящих горожан, попытались оттащить взбесившегося Адольфа, но получив от него удары ногами и пару кровавых плевков, отскочили прочь сквернословя. – По-о-о-о-л-и-и-и-ц-и-и-ия-а-а-а-а!!!– вопила дама, охаживая Гитлера остатками зонта по голове. Полиции, как назло, рядом не оказалось и следующие два добровольца кинулись усмирять безумца. Адольф отцепился от джентльмена и оскалившись, как вурдалак, окровавленным ртом, начал гоняться за добровольцами, сея суматоху и панику.

Джентльмен, чудом оставшийся жив, подхваченный подругой, скрылся в парадном подъезде, остальные так же спешно ретировались и Гитлер остался один на «поле брани», победителем. Он победно озирался по сторонам и размазывал рукавом кровь врага по своему торжествующему лицу. Затем, приходя в себя, полез в карман за зеркалом, но наткнувшись на его осколки, грязно выругался и достав платок не первой свежести, принялся протирать лицо на ощупь. Взглянув в оконное стекло и убедившись, что кровь размазана равномерно, Адольф подошел вразвалочку к Сергею и выдернув из его рук папку, развернулся и зашагал прочь.

– Эй, парень, а где обещанные деньги? Пара марок?– крикнул ему в спину Сергей, удивленный наглостью и не благодарностью абсолютной Гитлера. Адольф, услышав его, остановился и медленно повернулся:

– Что-о-о-о?– спросил он, наливаясь яростью.

– Деньги, придурок, кто обещал? Гони монету,– Сергей тоже начал «заводиться», не обращая внимания на дернувшего его за рукав Михаила.

– Деньги-и-и-и? Придуро-о-о-к?– завыл Адольф совершенно по волчьи.– Кт-о-о-о-о-о?

– Конь в пальто,– машинально рявкнул ему в ответ Сергей.– Вер, мне нельзя, а тебе можно, дай пару пинков наглецу, для ума, только не зашиби придурка,– а Гитлер уже ринулся в атаку №2-а на очередного обидчика, посмевшего что-то от него потребовать.

Первый удар копытом Верка нанесла так ловко, что Адольф пролетев по воздуху метров пятнадцать, приземлился аккуратно на ветку липы и она приняв его и побаюкав, ласково опустила на землю, чтобы фюрер будущий мог снова броситься на врага. Второй удар был так же аккуратно выполнен. Даже и не удар, а как и в первый раз – бросок, но на этот раз Гитлера подбросило вверх и он, кувыркнувшись пару раз, приземлился на мимо проезжающий дилижанс, мягкий верх которого, принял его опять же без травм и прочих негативных последствий для организма. Гитлер, так и не выпустивший из рук свою драгоценную папку, скакал верхом на дилижансе, плюясь и грозя кулаком.

– Может, догнать желаешь и продолжить развлечение с «гением»?– поинтересовался Михаил.– Ты понимаешь, что он нас теперь на всю жизнь запомнит и будет бросаться, как только увидит? И как теперь с ним работать?

– «Протри» ему мозги. Пусть забудет этот инцидент,– предложил Сергей.

– Хрен вот, «протрешь» их ему. Я же тебе говорил, что полный мрак там у него, как в погребе. Что протирать?

– Вот сволочь. Действительно «гений», только злой. Он и без «шестерки» опасен. Странно, что его до сих пор в сумасшедший дом не упекли.

– Ты думаешь он постоянно на всех набрасывается? Нет, эта сволочь набрасывается только тогда, когда все просчитает. Просто в этот раз ситуация вышла из-под контроля, все слишком спонтанно произошло. Не успел сдержаться. В такой же ситуации, но в другой обстановке, он все же, пусть и коряво, но принес бы свои извинения джентльмену и инцидент был бы исчерпан. И оскорбление перетерпел бы. Особенно если бы увидел полицейского. Фюрер панически боялся полиции. И вообще форма повергала любая его в трепет. Поэтому и сам влез в нее. Форма – это символ власти и силы. И фюрер трепетал перед ее атрибутами. Стоило только заявиться на крик этой дамы самому зачуханному жандарму и все, Адольф бы сник. Такой вот тип.

– Вот и способ нормальный нашелся воздействия на бесноватого. Переодеваемся жандармами местными и догоняем козла. Вяжем и трясем, пока все сам не скажет.

– Мысль хорошая,– согласился Михаил, выпуская Филю следом за Адольфом.

Еще через полчаса они уже преследовали его в мундирах жандармов, которые Михаил скопировал, внимательно осмотрев первого встречного представителя этого славного племени, побеседовав с ним о погоде. Жандарм оказался целым майором и о погоде поговорил с удовольствием, сожалея о том, что она их департаменту не подчинена и поэтому порядка не имеет. Переоделись тоже не мудрствуя в первой же попавшейся лавчонке бакалейной. Зашли монахами, заморозили посетителей с продавцом и вышли уже майорами-жандармами, перепугав старушку, которая, как ей показалось мигнув, вместо монахов, получила на сетчатку глаз изображение двух служивых в форме. Старушка охнула и принялась протирать «диафрагмы», видать «линзы» запотели и потеряли резкость восприятия. Когда она их протерла, то увидела опять монахов, но не двух а целую толпу, ввалившуюся тем временем с улицы. Старушка опять охнула, перекрестилась и выскочив проворно из бакалейной лавки, сходу влетела в марширующую жандармскую роту. Этого уже бабушкины нервы вынести не смогли. Потрясенная постоянной сменой окружающих ее персонажей именно этой категорией сограждан и явно с тенденцией к увеличению в геометрической прогрессии, темная и забитая жизнью старушка взбунтовалась, завизжала и принялась дубасить жандармов зонтиком, разогнав и рассеяв роту за пять секунд. Разогнала и посеменила прочь, пугливо шарахаясь от поваливших ей на встречу, то жандармов, то монахов.