Ольга Самойлова - Последние дни в системе Лима

– Боже, как же плохо ты выглядишь, – вздыхает он и поднимается, чтобы идти. – Увидимся на старте, – добавляет он, прежде чем исчезнуть в коридоре.

Кейси чувствует, что ему надо взбодриться. Он залезает в тумбочку, находит нужный пузырек – на нем стоит медицинское название, внизу мелким шрифтом пометка: «От лобковых вшей». Все препараты у него хранятся в емкостях из-под лекарств, причем от таких болезней, что их лишний раз никто не захочет брать в руки. При внезапных рейдах такая система оказывалась полезной. Он распыляет немного на вены у запястья, потом растирает и ждет, пока подействует.

Ему становится лучше. Он застегивает молнию комбинезона и быстрым шагом проходит коридор. В ангаре он забирается в машину, надевает шлем, пристегивается. Идет отсчет на старт, затем лоно станции исторгает его корабль в первозданную пустоту. Уже там, в темноте, Кейси чувствует, как в желудке просыпается знакомая боль, и с тоской думает о том, что что-нибудь горячее он поест в лучшем случае через несколько часов. С этими мыслями он начинает набирать скорость.

Истребитель Кейси вклинивается в строй в последний момент, когда вся эскадрилья уже формирует боевой порядок и ложится на курс. Они приближаются к границе солнечной системы. Позади остается окутанное сияющим газовым покровом тройное солнце, это невероятное взаимодействие энергии, так же далеко остается неприметный астероид, вокруг которого вращается станция LC-2234. Теперь они на чужой территории, маленькая эскадрилья легких истребителей с серебряными звездами Содружества на крыльях.

Кейси обходит Марко и занимает свое место в звене.

– Его Высочество с нами, – без восторга комментирует тот его появление.

– Выговор с занесением в летную книжку, Делавера, – слышит Кейси в наушниках спокойный голос Диаса. – Я предупреждал.

– Есть, сэр, – рапортует Кейси мрачно.

– База, мы ждем указаний, – запрашивает станцию Диас.

Некоторое время слышны помехи, потом на экране связи появляется лицо полковника Мицлава, он серьезен и сосредоточен.

– Произошел прорыв в секторе Бета 14–2–4. Сейчас ситуацию держат под контролем два боевых корабля-носителя класса «Эпсилон-1» и три эскадрильи истребителей. Ваша задача – занять позицию на удалении от места боя и перекрывать вражеским истребителям путь к отходу. В бой не ввязываться, ни при каких обстоятельствах. Никто не должен уйти, иначе командование противника может получить данные о передвижении нашего флота в пограничных районах. Если хоть один ускользнет, операция провалена.

– Всем все ясно? – уточняет Диас, когда Мицлав отключается. – Тогда отсюда начиная, и до зоны исхода полета включительно действует режим радиомолчания. Нам не нужно лишнее внимание.

Полет продолжается в тишине.

Ожидание тянется мучительно долго. С их позиции видны лазерные вспышки и изредка взрывы. Насколько хорошо там идут дела, определить трудно. Эскадрилья в молчании рассредоточилась по заданному квадрату. Кейси смотрит прямо перед собой через стекло кабины. Тишина в эфире настолько угнетает, что он был бы рад услышать даже Торрини.

Действие наркотика начинает ослабевать, и к нему возвращается этот непереносимый внутренний зуд. Он вспоминает свое отражение в зеркале утром – он видит свое лицо, на котором ему чудятся едва уловимые первые признаки старения. От этой мысли его бросает в жар.

В этой беззвучной темноте воспоминания цепляются одно за другое и всплывают из глубины памяти. Он видит руку, которая гладит его по щеке, руку, плотно окутанную венами, в жестких хитиновых пластинах. Ощущения такие же ясные, как много лет назад. Потом неожиданно видит, как открывается дверь в ванную комнату. На краю ванной сидит женщина с рыжими волосами до плеч. Она в белой облегающей футболке и простых брюках. В зеркале перед ней нет отражения, это скорее окно – звезды и галактики, поразительная панорама сияющего света. Женщина поворачивается к нему. На ее губах улыбка, едва заметная, с легкой тенью сожаления. Взгляд спокойный и серьезный. У нее голубые глаза.

– Мое сердце перестало биться , – говорит она так буднично, как если бы речь шла об остывшем обеде.

Она некоторое время смотрит на Кейси, потом снова отворачивается к зеркалу. Волосы взлетают от движения. Кейси заворожено следит за ними, но их контуры все больше начинают размываться, это выглядит очень красиво, но потом все исчезает.

И снова становится темно.

Кейси кажется, что ему бритвой срезали кожу. Тяжесть оставшегося ощущения невыносима. Некоторое время он остается в оцепенении, как после сильного удара.

Потом в нем просыпается ненависть, настолько сильная, что ему хочется разорвать кого-нибудь на куски. Ярость душит его, становится трудно дышать. Он видит впереди бойню. Видит ракеты, видит на радаре контуры вражеских кораблей. Он больше не может переносить бездействие. Мозг начинает работать как часы, мгновенно просчитывая варианты действий. Кейси приводит корабль в боевую готовность, отключает связь и до упора выжимает рычаг ускорения.

Его истребитель проносится мимо и теряется вдали в лазерном фейерверке.

– Псих! – орет Торрини, и тоже начинает закладывать вираж, но его останавливает ледяной голос Диаса.

– Вернитесь на место, Торрини, пока я не открыл огонь.

Диас мысленно считает до десяти. Все остаются на своих позициях, попыток прорваться больше никто не делает.

– Больше предупреждений не будет, – добавляет он уже совершенно спокойно. – У нас приказ.

Всем им остается только наблюдать.

– Вот черт, – выдыхает Марко, все еще не в силах отойти от изумления.

Альбер останавливается у иллюминатора, наблюдая, как корабли заходят на посадку. Руки скрещены на груди, пальцы привычно отсчитывают на предплечье неслышный ритм. У него очень горделивая осанка, подбородок всегда высоко поднят, даже когда он просто стоит, задумавшись. Безупречная выправка осталась как память с прежних времен.

Они с полковником Мицлавом первыми встречают команду пилотов в коридоре, ведущем из ангара. Впереди Делавера в окружении своей свиты, волосы откинуты назад, комбинезон расстегнут. Он прямо сияет – ни следа хандры, в глазах блеск, даже мокрые от пота волосы и воротник футболки не портят впечатления.

– Вот это ты показал класс! – восхищается Торрини. – Сколько ты их сбил, десять?

Кейси улыбается.

– Это же я, – отвечает он небрежно.

«Делавера, такой же наглый, такой же элегантный», – думает Альбер, но его мысли лишены эмоций, скорее просто констатируют факт.

Пилотов на станции не больше двадцати. После вылета настроение у всех разное: Торрини и Марко оживлены, в то время как остальные обмениваются неодобрительными взглядами. Диас держится позади, он выглядит совершенно спокойным, но его взгляд не предвещает ничего хорошего.