Талагаева Веда - Катриона-3217. Космическая летопись.

— Это вы к чему ведете? — грустно спросил Шеф.

— К тому и ведет, — вздохнула Антарес, — Джек прав. Нечего нам тут собираться и бухтеть. Посмотрите на себя со стороны: заперлись в подсобке и злопыхаем помаленьку. Просто заговор какой-то.

— Как бы это расценили в армии? — с кривой улыбкой полюбопытствовала Рона.

— Подрыв авторитета руководства, — пожал плечами Джек, — Подстрекательские разговоры среди младшего командного состава. Суток десять ареста потянет. И выговор с занесением в личное дело.

— Погодите, и до этого дойдет, — мрачно предрек Шеф и встал с погрузчика, — Но ты прав, командир. Объективная реальность такова, что ты больше не командир.

Сырой синеватый туман лизал покрытую трещинами землю. Он беспокойно волновался в темноте, наползал со всех сторон, мешая вздохнуть. А потом растекся в стороны, и впереди, подобно миражу в пустыне, из дымки встали черные стены и развалины башен. Тусклый лунный свет скользил в провалах разбитых окон, как во впадинах пустых глазниц. Его блеклые лучи обостряли игру теней на земле, превращая ее в медленный невеселый танец. Что-то двигалось в темноте, что-то отделилось от мертвых темных стен и приближалось. Приближалось…

Сон был не из приятных и за те двое суток, которые «Катриона» была в пути, повторялся дважды. Джек старался не обращать на него внимания, но начинал подозревать, что скоро сон начнет его раздражать и тревожить. Предвидя это, Деверо старался сконцентрироваться на раздражителях, существующих в реальности. Их было предостаточно: после перерыва, вызванного чрезвычайными обстоятельствами, с новым командиром на борту, с обновленным и поредевшим составом экипажа, на новом маршруте почтовый звездолет заново входил в рабочий ритм. Благодаря тому, что схема работы почтовика была давно и хорошо отлажена, а персонал был с ней превосходно знаком, сделать это было не трудно. На третьи сутки полета, сбросив почтовый груз на Уран, «Катриона» готовилась совершить телепортационный рывок, чтобы сократить расстояние на пути следования к планете Эриния, конечной станции нового маршрута.

Как раз была вахта Джека, и капитан Хофман подошел к его месту за навигационным монитором.

— Штурман, откройте, пожалуйста, карту по квадрату сорок сектора С-3, — сказал капитан, указывая на экран, — Мне нужно, чтобы вы рассчитали координаты телепортационного шлюза.

— Уже готово, командир, — Джек, как обычно, заранее рассчитал траекторию прохождения звездолета по нулевой зоне и время перемещения из исходной точки в конечную.

— Мы выйдем из нулевой зоны не здесь, — посмотрев на карту, открывшуюся на мониторе, и расчеты Джека, возразил капитан Хофман, — Рассчитайте шлюз для перемещения вот в эту точку.

Он направил лазерную указку на монитор, показав место на карте. Джек пробежал глазами по обозначенному квадрату.

— Но ведь это не на нашем маршруте, сэр, — удивился он и показал на зеленую линию, мигающую на карте, — Вот почтовая трасса, ее траектория совпадает с курсом «Катрионы». А точка, заданная вами несколько в стороне.

— На два парсека в стороне, — спокойно уточнил капитан, — Штурман, наш маршрут отклоняется от стандартной трассы, потому что в этом рейсе руководство обязало нас взять на борт коммерческих пассажиров на планете Деянира-316. К ней мы и телепортируемся.

— Прошу прощения, но мне почему-то было об этом ничего неизвестно, — заметил Джек.

Они с капитаном говорили вполголоса, склонившись над навигаторским пультом. Другие вахтенные офицеры в рубке пристально следили за показаниями своих приборов, и никто из них не повернул головы в сторону командира и штурмана. Но по напряженным позам Деверо догадался, что остальные внимательно прислушиваются, и что им также ничего неизвестно об изменениях маршрута.

— Я отдал соответствующие распоряжения через капитана Ковалевски, — невозмутимо заметил капитан Хофман, — Вы их не получили?

— Нет, сэр, — в тон ему ответил Джек и начал вводить в компьютер заданные командиром координаты, — Могу я сказать?

— Пожалуйста, — кивнул Хофман.

— Я понимаю, что вы долгое время работали вместе с капитаном Ковалевски и привыкли общаться непосредственно с ней по служебным вопросам, — подчеркнуто мягко начал Джек, — Но, поскольку я являюсь командиром навигационной службы, то не вполне корректно отдавать общие распоряжения по навигации через одного из офицеров. Как штурман я должен получать их в первую очередь. А подобная ситуация является нарушением пункта пятого положений о субординации. И затрудняет работу.

Старший механик Мишин на своем кресле вытянулся в струнку и придвинулся чуть ближе, чтобы было лучше слышно.

— Ваше обращение ко мне также является прямым нарушением данного пункта, — с приветливой улыбкой заметил капитан Хофман, — Для заявления подобных требований вам следует сначала говорить с помощником, младшим лейтенантом Морено. Правильно?

— Да, сэр, — с непроницаемым лицом глядя в монитор, согласился Джек.

— Рассчитайте траекторию шлюза и время рывка, — как ни в чем не бывало предложил капитан Хофман и неспешными шагами направился назад к своему месту за пультом.

На панели задач в компьютере Джека замигал нарисованный конвертик. «Здорово он вас приложил, — гласило сообщение от Мишина, — И это за вашу лояльность!» «В этом нет ничего особенного, — быстро набирая текст одним пальцем, ответил Джек, — Знаете, как у нас в армии? Командир всегда прав. Если не прав — смотри выше.» «А у нас на гражданке: ты начальник — я дурак, я начальник — ты дурак», — в своей желчной манере отозвался Мишин. «Это тоже самое», — заметил Джек, и на том переписка закончилась.

— Варвара, — обратился Джек к компьютеру, — Обработай координаты и выведи данные по траектории телепортации и затратам времени на экран.

— Время расчета пять минут ноль секунд, — механическим голосом отозвался компьютер, — Время пошло.

— Старший механик, — не дойдя до своего места, капитан Хофман обернулся, — А для чего в главном процессоре искусственная личность? Ее наличие имеет какую-либо рабочую целесообразность?

— Чисто этического плана, — ответил Мишин, стараясь перенять холодный ровный тон; скрыть неприязненные эмоции ему удавалось плохо, поэтому голос механика при разговоре с капитаном становился низким и грубым, — Капитан Полубояров считал, что персонификация искусственного интеллекта облегчает экипажу работу с компьютером и скрашивает рутинные обязанности во время долгих перелетов.

— То есть Варвара — это развлечение? — уточнил капитан Хофман.

— Не только, — еще более низко пробасил Мишин, — Это вид пользовательского интерфейса.

— Ну, да, работа в игровой форме, — покачал головой командир, — У нас же не обучающий компьютер, а бортовая система почтового космического корабля. И получается, что в нем в качестве средства от скуки сидит электронная барышня. Кому же здесь скучно?