Алексей Шепелёв - Переплавка

— А вам как? Смотрю, вы молчите. Что-то не так?

Валерка от этих слов весь сжался внутри. Неприятности надвигались на них, словно шторм на плывущее в открытом море судно. Одно дело знать, что в море штормит, готовиться к возможному шторму, и совсем другое — испытать его на себе на самом деле. Даже если ты уверен в себе и в своем корабле — всё равно страшно.

Но смелый человек — это не тот, кто ничего боится. Такие называются иначе — дураками. Смелый — это тот, кто идет навстречу своему страху, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, сразиться и победить.

Вот и Валерка, стараясь, чтобы не было заметно волнение, нарочито ровным голосом произнёс:

— Да нет, нормально.

— Нормально, — подтвердил Никита. Вот уж у кого голос звучал — естественнее не бывает. — Только уж слишком наивно. Наверное, на малышей рассчитано, да?

После этих слов снова прозвучал дружный хор пионерских эмоций, только уже возмущенных. Сравнение с малышами пришлось ребятам не по вкусу. Игорь снова с удовольствием отметил, что в хоре явственно различим был голос Серёжки.

— На малышей? Почему же на малышей? — снисходительно поинтересовался Мурманцев. — С чего ты так решил?

— Ну, если фотограф, например, говорит мальчишке, что из объектива вылетит птичка, то явно не считает его за взрослого, — охотно пояснил Никита.

И тут в комнате раздался смех. Недолгий, негромкий, не очень дружный, но Игорю он показался ударом грома. Улыбки после слов чужака играли на лицах у всех, кроме разве что Алексея-Аннита. И Мурманцев вдруг осознал, что перед ним не беззащитная жертва, которую можно будет красиво изничтожить под восхищенными взглядами и одобрительными криками зрителей, а опасный противник, способный нанести встречный удар. Но так, пожалуй, было даже лучше: Игорь был уверен в себе и жаждал не только триумфа, сколько настоящей победы.

— А если писатель пишет в книжке как эта птичка вылетела и получилась прекрасная фотография, значит, он пишет для малышей, которые в это поверят. Вот я и сказал, что эта история для маленьких, — пояснил между тем Никита.

— И где же там птички вылетают? — как не странно, но вопрос задал не Серёжка, Ромка Лобов. На самом деле, Серёжка тоже хотел об этом спросить, просто Ромка его опередил.

— Да они там на каждом шагу летают, целыми стаями, — охотно ответил Никита. — Вот смотри, зачем вообще нужна эта экспедиция?

— Ясно же сказано: чтобы составить карту, — фыркнул Серёжка, на сей раз не упустивший возможности возразить первым.

— А почему бы её не составить по данным космической съёмки? Вывести на орбиту несколько спутников и отщелкать всё как надо. А потом обработать снимки.

— Ха… Кто же поверит данным аппаратуры? — снисходительно, словно малому ребенку пояснил своё несогласие с идеей Ромка.

Валерка внутри вздрогнул: Стригалёв буквально дословно угадал реакцию мальчишек.

— А почему нет?

— Да потому что аппаратура не надёжная.

— Так значит надо использовать надёжную. Зачем вообще делать спутники с ненадёжной аппаратурой? Надо сразу надежную ставить.

— Ты дурак или прикидываешся? — рассердился Ромка. — На спутники ставят самую лучшую аппаратуру, но она всё равно не надёжная.

— То есть, ты мне доказываешь, что в России не могут сделать нормальную надежную аппаратуру для космической съёмки? — спокойно уточнил Никита.

Ромкину агрессию как рукой сняло. Он беспомощно оглянулся на товарищей, но те тоже не знали чего сказать: ведь и правда получалось, что если надежной аппаратуры в России нет, значит, создать её не могут. Ну ведь не не хотят же…

— А вот ты мне скажи, — теперь уже роли поменялись и Никита агрессивно давил на Ромку. — Что Летягин распорядился поставить на дирижабль вместо носового орудия?

— Аппаратуру для топографической съёмки, — нехотя признался Лобов. Он уже понял, как его сейчас будет полоскать землянин, но ничего поделать с этим уже не мог: Никита имел на это полное право. Ошибки надо признавать и исправлять, а Ромка, увы, ошибся глупо и грубо.

— Надежную?

— Наверное, надежную. Вообще-то я в этом не разбираюсь.

— Но Олег-то разбирался?

— Ещё бы! Он же командир.

— Значит, он считал её надежной? Ведь иначе получается, что он отправлялся на задание, заранее зная, что может его провалить из-за ненадежности аппаратуры.

— Разумеется, это была надежная аппаратура, — Игорь посчитал, что пришла пора вмешаться и осадить «засланца». Хорошо, что пионеры сами, без подсказки, возразили его попыткам поглумиться над героем аудио, плохо, что у них не хватило сил самостоятельно довести дело до конца. — Разумеется, Олег никак не мог повалить порученное ему дело, раз он за него взялся. Он знал, что эта техника его не подведет.

— Тогда неувязочка получается, — заявил Никита. — На дирижабле техника надежная, а на спутнике нет.

— Никакой неувязочки не получается, — Игорь испытывал настоящее удовольствие. Сейчас он на глазах у всех пригвоздит этого мерзавца так, что ему нечем будет ответить. — Потому что съёмка с дирижабля и из космоса — это совершенно разные вещи. И дело тут не в том, что аппаратура ненадёжна в том смысле, что она ломается, а в том, что ненадежны результаты: слишком много помех. И детализацию нужную не получишь.

— Вообще-то в России в самом начале двадцать первого века уже была аппаратура для спутниковой съёмки, которая позволяла делать снимки с разрешением в полметра.

— Во сколько? — недоверчиво переспросил Ромка.

— В полметра.

— Ух ты. В двадцать первом и полметра?!

— Ну да. Это когда ещё о полетах к другим звёздам только мечтали. Так что составить карту всей планеты по данным даже безнадежно стареньких спутников — не проблема.

Игорь молчал. Потому что на самом деле не знал, что сказать. Скажи он, что это невозможно, а вдруг это неправда? Вдруг такая аппаратура действительно существует? Получится, что он при всех соврал. Если это потом где-то когда-то всплывет, то от такого пятна на репутации будет очень трудно отмыться. Практически невозможно. А всплыть может, слишком много ребят слушало этот разговор, и поди разберись, что там кто из них думает. Хоть один ляпнет слово в неподходящий момент из самых добрых побуждений — и пиши пропало.

Эх, если бы знать, правду и говорит нахальный мальчишка на самом деле или нагло врёт? Но в том, то и дело, что Игорь это не знал, хотя и имел в дипломе отличную оценку по картографии. Но получена она была именно за ручное составление карты, а не за обработку спутниковых данных. Этот вопрос в Лицее рассматривался наскоро и неглубоко, потому что считалось глупым тратить время на изучения возможностей техники, которые по сути ничего не решают: ведь всё решают возможности человека. Кто же мог предугадать то, как сейчас нужны ему эти знания…