Сергей Васильев - Центральная реперная

— Чего начинать, Сергеев? Чего? Чтоб начать, надо закончить! Ты это поймешь когда-нибудь?!

— Давай позже, Наташ, не сейчас, а? Видишь, мы с Климом по делу идем. Ему учиться надо. Он же не может туристом. Страховки медицинской у него нет, полиса образовательного — нет. Вообще документов нет. Без учебы никак.

Наталья впервые внимательно смотрит на меня. Разглядывает. Оценивает.

— Вот что, Сергеев. Пришли его ко мне, — Вася пытается что-то возразить, но девушка решительно его обрывает. — Я сказала — ко мне! У меня ему лучше будет. Проверим на ксенофобии и дадим работу. И не спорь. Если ты действительно хочешь Климу добра, то согласишься.

Василий разводит руками. Он не может возражать Наталье. Или не хочет.

— Сейчас, мы пойдем, — мямлит он. — На пару слов только.

Наталья кивает и зацепляется ногой за петлю у пола. Вася тянет меня подальше от девушки, хватается рукой за стену и негромко произносит:

— Иди с ней, Клим, — морщится. — Иди. Тяжело мне. Говорю с ней, а внутри трясет всего. Знаешь, как бывает? Думал всё, забыл уже что было. Нет, не забыл. Внутри оно. Сидит, не вылазит. И лучше б там и сидело. Потому что не может ничего получиться. Только душу травить. Иди…

После чего с силой толкает меня в направлении Натальи.

Я еле успеваю затормозить, чтобы не врезаться в девушку, а когда оборачиваюсь, Сергеева уже нет в коридоре. Может, долетел до ближайшего перекрестка и повернул за угол, может, залетел в одну из дверей — теперь не узнаешь.

Не попрощался. Ничего, еще увидимся.

Поворачиваюсь к Наталье. Она еще раз оглядывает меня с ног до головы и сухо произносит:

— Значит, так. Я — начальник отдела ксенологии, Наталья Германовна Федотова. На нашем отделе лежат обязанности по общению с инопланетниками и предотвращению возможных конфликтов. До сих пор конфликтов не было. А общение — есть.

— Какова будет моя задача?

Наталья кивает головой.

— Правильная постановка вопроса. Думаю, сработаемся. Для начала, познакомитесь с моим помощником — Астаховым, он вам объяснит техническую суть работы. Главная цель работы — поддержание нормальных межличностных контактов в смешанных бригадах. То есть, чтобы люди понимали гланг, а мы — их. И в экстремальных ситуациях действовали бы слаженно и сообща.

Я осторожно спрашиваю:

— Часто у вас экстремальные ситуации?

— Бывают, — в голосе Натальи проскальзывают недовольные нотки. — Скажем, совсем недавно на станции был пожар.

— Большой? — что-то я уже слышал про пожар. Или видел.

— Не очень. Хорошо сработали. Некоторые про него только на другой день узнали — по общей сети оповещения.

Мы летим по коридорам станции. Куда — я уже не могу понять: потерял ориентацию. Я еще плохо знаю станцию, а сейчас лечу по местам, где раньше не был. Главное — не потеряться. Разговор — самое простое средство для этого.

— Можно личный вопрос?

Федотова оборачивается и смотрит на меня с подозрением. Решает — дозволить ли подчиненному немного свободы, или сразу поставить его на место. Потом неохотно кивает.

— Вы всегда такая суровая? — быстро говорю я.

Наталья хмыкает, треплет меня по плечу и проникновенно говорит:

— С мужиками иначе нельзя. А то распуститесь — хуже некуда. Вас надо в узде держать. Ясно?

— Почти. Вы действительно одна женщина на станции?

— Да. Кто сказал?

— Василий.

— И что вам Сергеев еще про меня порассказал?

— Ничего, — я честен.

— Странно. Я думала, какую-нибудь гадость обязательно скажет.

— Нет. Он не так к вам относится.

— А как? — оживляется Наталья. — Как?!

— Это — личное, — я не хочу говорить за Сергеева. Он прекрасно справится и без меня, если сочтет нужным.

— Тогда будем думать, что — хорошо. Так же лучше думать? А блажь у него пройдет. Вы как, Клим, думаете? — голос Натальи становится глубже, наполняется теплом и светом. Она чему-то радуется внутри себя, стараясь не выдать этого наружу.

— Пройдет, да. Всё проходит. Воспоминания остаются.

Я не могу забыть. Это выше меня. Всё равно буду помнить, что бы ни случилось, ее взгляд, ее голос, ее губы. Тонкие руки, которыми Вика прижимала меня к себе, не желая отпускать. А я всегда уходил, не оставался с ней. Почему? Зачем? Теперь нет ответа. Я не смогу ее спросить. Не смогу узнать, что она думала. Я не увижу ее. Ни-ког-да.

И вот от этого "никогда" мне хуже всего. Но я держусь. Пытаюсь жить. Пытаюсь выглядеть и поступать так, чтобы никто не косился с удивлением на странного субъекта…

— Клим?!

Это Наталья. Будем считать, что я просто задумался. Я так и говорю ей.

— Нет, Клим. Здесь иное место. Нельзя терять контроль над окружением. Иначе… Иначе может случиться что-нибудь не то. То, чего никак не ждешь. Что-то плохое. Вы понимаете, Клим?

— Понимаю.

— Очень хорошо. Теперь — знакомство с сотрудниками.

Мы долетели. Наталья сдвигает дверь, и перед нами оказывается полноватый мужчина среднего возраста. Он оценивающе оглядывает меня с ног до головы, смотрит куда-то в сторону и радостно восклицает:

— Отлично! Быстро дошел! Только приказ вывесили, а ты сразу здесь! Уважаю!

— Подожди! Какой приказ? О чем ты, Астахов?

— Да обычный приказ, Наталья Германовна. О приеме на работу. Вот, смотрите: "Клим Вэйцин назначается на должность рабочего на вспомогательные работы с сегодняшнего числа…" — Астахов разворачивает монитор с приказом к Наталье. — Я думал, он нас полдня искать будет. Я бы сам фиг нашел, если б не знал, где наш кабинет. Да еще и вы здесь, Наталья Германовна. Прямо совпадение. Клим сразу со всеми нами познакомится.

— Почему совпадение? Он со мной пришел.

— То есть, вы уже знали о приказе?

— Да ничего я не знала! — возмущается Наталья.

— Тогда зачем Клима привели? — удивляется Астахов еще больше.

— Не приводила я!!

— Он сам пришел?

— Астахов! Помолчи!

— Всё-всё, — он прикрывает рот руками и хитро смотрит на меня.

— Дело было так, — начинает Наталья, глубоко вздохнув. — Иду я по коридору, а навстречу мне Клим с Сергеевым. Вот я его к нам на работу и взяла.

— Сергеева?

— Да нет, Клима!

— Без приказа?

Наталья растерянно смотрит на Астахова и недоумевает.

— Ну, да. А действительно, как же я его могла без приказа взять? Наверно, подсказал кто-нибудь…

— Женская интуиция, — невинно предполагает Астахов.

Наталья задумывается, вспоминая нашу встречу, а потом негодует во весь голос:

— Ну, Василий!.. Ну, жук! Попадется еще — придушу!

— Это вы про Сергеева? Напрасно! Классный мужик, без дураков!

— Да он мне битый час впаривал, что Климу еще учиться и учиться, что у него ни страховки, ни полиса, ни документов вообще нет! Как же его тогда на работу приняли? Да еще и к нам! И, главное, я последней об этом узнаю! — Наталья приостанавливается на секунду, чтобы набрать воздуха для новой обличительной фразы и задумывается. — Впрочем, я Клима сама пригласила. Так что тут возражений быть не может.