Александр Белый - Мореход

Когда мы вошли, то обратили внимание, что баня эта общая, то есть, рядышком друг с другом мылись и мужчины и женщины. Стеснительности меня отец не научил, а Илана о таком понятии даже представления не имеет, поэтому весь курс от начала до конца мы прошли совершенно спокойно, и с большим удовольствием. А после массажа ушла даже ноющая боль в седалищной группе и внутренней части бёдер, возникшая при длительной поездке верхом. Единственное, что меня напрягло, так это некоторые удивленные взгляды присутствующих.

Мы с Иланой уже тогда выглядели неплохо атлетически сложенными с хорошо развитыми рельефными мышцами. Проходившая мимо и шевелящая телесами матрона окидывала меня заинтересованным взглядом, но когда вышла вперёд и опять оглянулась, её лицо выражало крайнюю степень недоумения. Точно так же в бассейне один дядька посмотрел не только на меня, но и на Илану. И вдруг мне стало ясно, что несмотря на внешние физические данные, наши безволосые тела с невыдающимися половыми признаками говорят сами за себя — мы есть малые дети.

Да, здесь маленький прокол, коль я декларирую себя, как совершеннолетний, то с этими общими банями надо быть осторожней.

После помывки чувствовалась удивительная лёгкость в теле, между тем, дорога дала себя знать, поэтому мы разделись и завалились спать. Моя девочка подлезла мне подмышку, свернулась калачиком и тихо пробормотала:

— Все нормально, мы никому не интересны, — коротко вздохнула и мгновенно отключилась, а я еще долго лежал и никак не мог уснуть, вспоминая прошедший день, дорогу и встреченных в пути людей.

Действительно, встречные путники внимания на нас обращали мало. Я выглядел как молодой воин, который сопровождает в столицу богатую горожанку. Лишь однажды воин–охранник купеческого каравана очень внимательно и недоумённо смотрел на мой палаш. Тогда ещё подумал, что привлекать ненужное внимание своим холодное оружием тоже не следовало бы. Монокристаллические клинки штурмового палаша и боевого ножа были упрятаны в ножны, но что ты сделаешь, если сами ножны с внутренними пластиковыми вставками, а так же сложная гарда палаша были изготовлены из серо–зеленого титана, и выглядели необычно. Но ту дубину из сырого железа, которую они называют саблей, цеплять себе на пояс никак не хотел.

Однако, не это меня взволновало в пути, а совсем другое открытие. Оказывается, купеческие караваны охраняются, значит, бандитизм присутствует и не все так хорошо в этом государстве.

— В районе крупных городов дорожных разбойников нет, — ответил на мой вопрос Фагор, — Их выловят за два дня, заклеймят и отправят на рудники, а главарей казнят. Но в окраинных эпархиях они встречаются, а на границах империи и в некоторых царствах, так сплошь и рядом. Видно, этот караван пошел торговать в Старту или Лагон.

Такой ответ меня мало удовлетворил и теперь, когда Илана говорила, что чувствует приближение одиночного всадника, небольшой группы или большого каравана, всегда был начеку и держал руку на игольнике. К счастью, всё обошлось, и на этой позитивной мысли я уснул.

От почтового двора мы отъехали с рассветом. И прошли, казалось, совсем немного, когда над далёким холмом в сиянии восходящего солнца увидели величественный древний город.

— Андрогорн! — воскликнул наш учитель.

Чисто автоматически отметил, что в переводе на общий язык Содружества, это звучит, как «Повелитель морей». Постой–постой, моряк — здесь звучит, как «горнис», капитан корабля — «ангорнис», моя фамилия дословно переводится, как «шагающий или идущий морем», а Фагор — «под водой», то есть, утопленник.

— Фагор, а кто тебя фагором назвал? — с удивлением повернулся к нему.

— Господин, меня так прозвал мой бывший наставник. Было дело, я чуть в реке не утонул, с тех пор и стал Фагором, — он немного подумал и тихо добавил, — Только потом все стали Умником называть.

На электронной карте снятый из космоса город был виден во всех деталях. Он стоял в глубоком заливе на высоком холме, омываемом рукавами устья большой реки, фактически на острове, размерами около двенадцати километров вглубь материка и около восьми — вдоль морского побережья. Собственно, здесь было два города — верхний, расположенный на вершине холма и огражденный семиметровой стеной и нижний, имеющий высоту стен около двенадцати метров. Её приморская часть тянулась на четыре с половиной километра и имела двадцать три башни, с расположенной на них допороховой артиллерией в виде камнеметательных баллист.

Здесь было идеальное место для порта и очень сложное для штурма неприятелем. Но, вероятно, неприятель сюда не приходил давно, так как с наружной стороны каждой из внешних стен прилепилось по три–четыре утопающих в садах поселка, с каменными домами давних построек.

— Это было сто двадцать лет назад, — рассказывал старик, — Когда наш император Тинос Пятнадцатый повёл армии на войну с Ахеменидой, под стены Андрогорна приплыл огромный объединённый флот трёх островов: Аманаса, Скариды, а так же нашей бывшей экзархии, а ныне постоянного злейшего врага, республики Стиллоны. Они наши военные корабли пожгли, но город не смогли взять, зато весь пригород разграбили и разрушили. На всём побережье тогда тоже беды натворили.

— И что, этот ваш Тинос Пятнадцатый, когда вернулся, справедливость восстановил?

— Да, восстановил. Построили новые корабли, сначала отправились на Стиллону и сожгли тамошний флот, правда, вернуть экзархию и закрепиться на острове не смогли, но пограбили знатно и вернулись домой. На следующий год ходили к Аманасу и тоже пришли с добычей, а Скарида сама откупные прислала, два корабля золота.

Увидев, что Илана приподняла платок и активировала видеокамеру, сделал то же самое. Столица Парсии выглядела величественно и богато. Вблизи этой красоты, наверное, не увидишь, будут мешать стены, но издали, благодаря холмистой местности, архитектуру нижнего и верхнего города можно рассмотреть очень хорошо. Возвышающиеся ступеньками двух и трёх этажные дома нижнего города были выстроены из тёмно–серого камня и светло–серого ракушечника, а все дворцы верхнего — исключительно из белого мрамора. Да, богатый город.

— Он постоянно строится и перестраивается, — рассказывал Фагор, — Тысячу лет назад нижний город был пригородом, затем, на протяжении семисот лет строили наружную стену, а дома верхнего города разломали и построили то, что вы видите.

— А там красиво? — спросила Илана.

— В верхнем городе я никогда не был, госпожа, но говорят, красиво. В нижнем городе сейчас тоже неплохо, особенно после того, как Глэн Восьмой, это отец нынешнего молодого императора Абасса Первого разломал трущобы и изгнал за ворота всех бродяг.