Александр Белый - Мореход

В каждой из трёх арб стояло по пять пятиамфорных бочек тростникового (сахарного) вина* и три бочки муки. В четвёртой арбе было место отдыха торговца, там же держали пропитание для команды, недорогие ткани и различные поделки из железа, в том числе ножи и наконечники для копий. Железные наконечники для стрел дикарям никогда не продавали, они их могли получить исключительно в виде трофеев. А ещё у дикарей очень ценились серебряные монеты, они из них делали различные ожерелья.

* Перебродивший напиток из сока сахарного тростника, на Земле известен задолго до рождества Христова. Рафинированного сахара здесь ещё не знали.

За перевалом и северными отрогами гор вся команда переодевалась в тёплую одежду — вязанные кофты, стёганые ватники–халаты, штаны и рукавицы, там было снежно и морозно. При переходе через степь, да и в тайге надо было ухо уже держать востро, здесь броню почти не снимали, так как в любой момент могли подвергнуться нападению. Кстати, если каждый воин был обеспечен собственным доспехом, то обмундированием ездовых заботился сам торговец. Броники не одного из них от стрелы защитили и жизнь спасли.

— Что ещё знаю? — сам себя спросил Лагос, взглянул в потолок и продолжил, — Муку господин Саридон брал не здесь, а на Севере, в экзархии Ардалан, там она раза в два дешевле. Ну и по пару торб овса на лошадь тоже там покупал.

— А чем же быков и лошадей кормили на пути к Ардалану? — спросил у него.

— По времени выходить надо где‑то через месяц, когда здесь начнутся дожди, а ближе к Северу они уже прекратятся, но земля будет смочена дождями и вместо летней пожухлой травы попрёт зелень, так что будет чем кормить, — Лагос вдруг замолчал и тяжело вздохнул, — Но все мои сказки есть обычный трёп. Вы уж простите, господин Дангор, но никакая команда охранников с вами не пойдёт, даже за обещанные две десятины от выручки. Разве что я бы согласился, может быть.

Он опять с минуту помолчал и продолжил:

— Идут за любимцем богов, за торговцем удачливым, а вы пока ещё даже не торговец, и какой из вас воин, тоже никто не знает. Да и без лучниц на землях кочевников делать нечего, перебьют нас, а они нанимаются только к мужчине серьёзному, кто что‑то значит, а вы…, — он пожал плечами, развёл руками и, склонив голову задумчиво глядя в стол, закончил, — А жаль.

— Лучницы, говорите? Ну‑ка, господин Лагос Корван, давайте‑ка выйдем на улицу! — я встал из‑за стола, а отец с сыновьями удивлённо переглянулись, ухмыльнулись и последовали на выход.

Выйдя во двор, направился под навес к привязи, где снял притороченный к седлу мерина чехол с арбалетом. Распаковал и собрал за две минуты, а затем стал демонстрировать его технические возможности по дальности, точности и скорости. Нужно сказать, что семейка была впечатлена, а когда ещё предложил и провёл спарринг трёх против одного, при этом сделал всех троих за четыре секунды, то семейка была обескуражена.

— Каждый, кто пойдёт со мной в поход, будет иметь такой же арбалет. Не навсегда, лишь на время похода. А в будущем, те воины, которые войдут в мою команду, получат точно такой же меч, как у меня, кстати, стоит он как три ваших дома или как один мой. А вас бы, господин Корван, в походе назначил бы старшим, с соответствующей долей заработка, конечно. Подумайте!

Мало сказать, что предложением они крайне заинтересовались. У парней от азарта сверкали глаза, а их отец со странным выражением лица смотрел куда‑то вдаль. На этой ноте мы попрощались и договорились продолжить разговор на следующий день.

Как и предполагал Лагос никто из профессиональных воинов о сопровождении каравана через земли кочевников даже говорить не стал, в первую очередь потому, что предприятие затеяно рисковое, при этом немаловажное значение имел тот факт, что наниматель есть никто и звать его никак. То есть, считалось, что вернуться из похода живым — шансов мало.

— Ездовыми есть кого посадить, дед Котяй согласился при условии, что я участвую в этом деле, — докладывал Лагос, — Это тоже бывший наёмный охранник, правда, староват, но ещё крепкий, некоторых молодых запросто заломает. Он же обещал обоих внуков с собой взять. А на место четвёртого ездового моего Вида можно посадить, с быками управляться умеет. Только с командой охраны ничего не получается, не знаю, что предложить.

— А если молодёжь пригласить? — спросил у него.

— Сложно. Большинство из них родитель не отпустит, именно с вами, имею ввиду, а некоторые из сиротских семей пошли бы, но у них, как и у моего Диноса, пока что ни доспеха нормального нет, ни лошади. А про опыт вообще молчу.

— Опыт, это дело наживное, господин Корван, месяц сроку у нас есть, вот и будем тренироваться с утра до ночи. Что же касается вооружения и оснащения, то эти вопросы беру на себя, вся команда будет иметь лошадей, тёплую одежду, доспехи и оружие, в счёт будущей оплаты, конечно. И плюс арбалеты, такие как у меня.

Прошёл ещё один день, и теперь на поляне, где мы недавно покрошили насильников, собралось пятнадцать человек. Кроме нас с Иланой здесь были Лагос и двое его сыновей, дед Котяй — совершенно седой, но крепкий и резвый старик с двумя внуками, и ещё семеро парней из воинского сословия, в возрасте от пятнадцати до восемнадцати лет. С тех пор и началась наша учёба: Илана вела курс стрельбы из арбалета и фехтования, при этом несказанно удивляя мастерством и молодых ребят, и старых наёмников; Лагос обучал коллективным действиям в сплочённом строю и правильному распределению целей; дед Котяй учил порядку движения и действий в колонне. Кстати, увидев прибывший на поляну контингент, дед порывался сразу же уйти, но переговорив с Лагосом, решил задержаться, как потом говорил — из любопытства. Но на следующий день и сам втянулся, и с большим удовлетворением наблюдал за успехами своих внуков в стрельбе из великолепных арбалетов.

Этот месяц пролетел быстро, но для решения неоконченных вопросов нужно ещё два дня, затем можно отправляться в путь. Сегодня у моей Иланы день рождения и природа ей сделала незабываемый подарок: она впервые в жизни увидела собственными глазами и ощутила собственным телом настоящий дождь. И вот сейчас мы лежали вместе в постели под покрывалом, а холодная как ледышка хитрюга плотно прилипла ко мне, ожидая образования энтальпии системы. Наконец она отобрала у меня достаточное количество тепла, и я перестал чувствовать холод её тела.

— Отправляемся через два дня, — сказал ей, — Народ подгонит обмундирование, проверит оружие, лошадей и всё, можно будет грузиться.

— И прекрасно, — промурлыкала она, лёжа у меня подмышкой, — Надоело уже, целый месяц одно и то же, монотонно и скучно, хочется разнообразия, движения, увидеть что‑то новое.