Сергей Спящий - Солнце в две трети неба

Солнечный зайчик проехал мимо поломанного строительного робота. Метровый механический паук навечно застыл неловко раскинув манипуляторы. Что с ним случилось: перегрелся или вышел из строя какой-то компонент? Теперь уже не узнать.

Денис помолчал, а потом спросил: –Я вот думаю: если сделанные для работы в агрессивной среде на поверхности меркурия роботы так часто выходят из строя, то что насчёт остальной нашей техники?
Остаток пути до базы они проехали молча. Дважды приходил вызов с Прометея и Ира, чтобы не отвлекать Дениса, отвечала, что у них всё в порядке.
У входа в сформированный базой шлюз застыла ещё пара мёртвых строительных роботов. Они последовательно проехали мимо них. Сначала мимо массивного, с руками-лопатами, заточенного под выполнение операций «копать» и «не копать» и никаких других. Через десяток метров мимо второго: маленького разведчика тащившего куда-то запорный механизм, да так и остановившегося вместе с ним медленно расплавляться под прямыми лучами неистового светила.
Встреченные жертвы опаляющего солнца производили тягостное впечатление. Казалось, будто база мертва. Будто заброшена много лет назад. Но впечатление обманчиво.
Согласно отчётам системы дистанционного контроля подавляющая часть автономных конструктов (как, в целом, именовались механизмы способные самостоятельно передвигаться, имеющие собственную управляющую систему и не зависящие напрямую от электронного мозга зародыша базы) прекрасно себя чувствовала. Если быть честным, то не совсем прекрасно. Отчёт пестрил множеством мелких поломок. При взгляде на него становилось ясно, что ремонтных мощностей базы явно недостаточно. Однако каждый конструкт был при деле и с разной степенью успешности выполнял свою функцию. Просто так получилось, что им на пути попалось сразу три мёртвых робота.
Словно подтверждая отчёт системы дистанционного контроля, через служебный вход, расположенный в двух метрах от основного шлюза выползла пара похожих на гусеницы транспортных конструктов и споро поползла. Денис запросил у них цель путешествия и получил в ответ мигающую точку на карте. Замеченные конструкты оказались водовозами, направляющимися за очередной порцией льда в кусочек вечной ночи, спрятавшейся на залитой солнцем равнине на дне глубокого кратера.
Внешний шлюз скрывался в тени образованной искусственной горой, дополнительно укреплённой металлическими стойками. Двухметровая полоса тени обещала какую-никакую защиту от главного меркурианского проклятия – прямого солнечного света.

Ира глубоко вздохнула и отправила подтверждение.
Две белые фигурки, действуя медленно и неторопливо, вкатили «зайчика» в приготовленный, согласно плану базы, конструктами «загон». Полностью следуя инструкции: зафиксировали, подключили через энергетические и информационные разъемы к базе.
Денис вручную открыл внешнюю дверь шлюза. Развёртываясь, база сразу сформировала шлюз запертым. Потом роботы навалили сверху холм из выброшенного из котлована грунта обеспечивая дополнительный и весьма эффективный теплоизолирующий слой. Сейчас был первый раз, когда главный шлюз использовался по назначению.
Внутри жарко. Не так, как снаружи, но уже через пару минут можно свариться вкрутую. Столкнувшийся с неразрешимыми проблемами на финальном этапе развёртывания, электронный мозг базы не мог закончить формирование систем охлаждения и рециркуляции воздуха. Атмосфера во внутренних повешениях базы не годилась для дыхания человеку. Во всех помещениях, кроме двух. Там можно было существовать. Если, конечно, не обращать внимания на предельную температуру и «технический», только теоретически пригодный к употреблению, воздух.
Первым делом они восполнили запас кислорода и энергии. Кислород база уже научилась производить, а энергии имелось целое море способное с лихвой заполнить гигантские бездонные накопители собранные конструктами.
Обойдя невеликие владения, заглянув в тёмные углы и найдя там ещё парочку сломавшихся конструктов, космонавты приступили к поиску препятствий мешающих базе закончить развёртывание. В запасе у них имелось почти трое суток, а если понадобиться, то и больше. Запасов и энергии хватит на годы существования. Вопрос лишь в том, сколько сможет выдержать лишённый возможности нормально отдохнуть человек.

Над планетой плыли два искусственных спутника: старый и новый. По космическим меркам они оба появились здесь недавно. Что такое для планеты пятьдесят или сто лет или даже тысяча. Ничего. Меньше чем пыль на ветру.
Руки людей с далёкой планеты создали искусственные спутники и доставили их на орбиту первой от солнца. Разные люди. Разные спутники. Каждый, неизбежно, дитя своего времени. Совсем разные времена.
И только солнце, что пятьдесят, что сто лет назад пылает всё так же неистово и по-прежнему горячо. Полоса света неспешно скользит по поверхности планеты. Раз за разом, от перепада температур, понемногу трескаются стены гигантских кратеров. Солнцу всё равно для кого светить: для героев или злодеев. Всё равно кого сжигать и кого ослеплять своей слепой огненной любовью. В этом солнце отличается от человека.
В кают-компании Прометея, пристёгнутые серебристыми ремнями к серебристым креслам, оба пилота занимались каждый своим делом. Гончарова Саша делала вид, будто изучает статистические отчёты о влиянии состава подкормки на относительный прирост биомассы на экспериментальной делянке. Именно делала вида потому, что уже довольно давно и с интересом слушала рассуждения младшего пилота Головатова Сергея. Он также был пристёгнут серебристой лентой ремня, что, впрочем, не помешало закинуть ноги на большой, рассчитанный на шесть человек, стол. Чтобы закинуть ноги на стол, младшему пилоту приходилось не столько сидеть, сколько лежать в кресле. Саше, с другой стороны стола, оставалась видна только его голова и краешек голографического экрана развёрнутого младшим пилотом. Сергей читал вслух подборку последних новостей с далёкой Земли, полученную во время последнего сеанса связи и творчески её комментировал. Оба пилоты одеты в светло-голубые комбинезоны. Традиция, оставшаяся ещё с древних времён. Как будто космонавты, улетая, пытались забрать с собой кусочек ясного земного неба.