Александр Ярославский - АРГОНАВТЫ ВСЕЛЕННОЙ

Горянский нажал скрытый в стене рычажок; завертелась по винтовому нарезу и через минуту широко распахнулась металлическая дверца, открывая вход в небольшой четырехугольный коридорчик, похожий на миниатюрную переднюю бокового выступа ракеты…

Все вошли туда, причем Горянский захватил еще огромный красный флаг для сигналов.

Коридорчик был так мал, что они с трудом в нем разместились.

Горянский нажал внутренний рычажок — дверь завертелась обратно по винтовому ходу и через минуту бесшумно и плотно захлопнулась; доступ в каюту был прегражден.

Горянский показал жестом, чтобы все повернулись к ней спиной. Еле заметное нажатие боковой кнопки — дверь на луну раскрылась широко. Первым ступил Горянский на почву завоеванной планеты. Он чувствовал себя лунным Колумбом.

Поворот небольшого кольца в борту ракеты — раскрытая дверь захлопнулась. «Победитель», гладкий и неуязвимый, лежал, как большая темная рыба…

Горянский чиркнул спичкой из заранее приготовленной коробки с русской надписью «Ираида Лапшина» (по иронии случая эта коробка с ним попала на луну), но бесполезно — спичка не загорелась… Еще и еще — он истратил более десяти спичек — бесцельно; с таким же успехом он мог бы применить любую щепку.

Несомненно, воздуха не было; предосторожности, принятые ими, были как раз кстати.

Горянский сказал по телефону Елене, чтоб она помогла ему развернуть флаг, и через минуту они с Муксом, забравшись по маленькой лестнице на верхнюю площадку, водрузили громадный красный флаг над ракетой.

— «Мне необычайно хорошо и легко», — телефонировала Елена, — «я, как птица: я чувствую себя наполовину легче…»

— «Это оттого, что сила тяготения здесь намного меньше, чем на земле», — ответил Горянский, — «мы собственно напрасно подымались по лестнице на площадку…» — Он слегка подпрыгнул и через минуту опять стоял у красного флага.

Мукс немедленно последовал его примеру, но, не рассчитав движения, перепрыгнул через ракету…

Елена тоже легко подпрыгнула, несильно оттолкнувшись от поверхности на площадку, и встала рядом с Горянским у флага.

— «Как хорошо на луне! Мы уже почти стали птицами!» — телефонировала она мужу.

— «Посмотрим, что будет дальше!» — отвечал он.

Красный свет на поверхности начинал слабеть…

Атмосферы, создающей розовую поэму зари, порождающей мягкие земные сумерки, не было; резко и грубо, без полутонов, почти без перехода, наступала ночь.

Видно было, как по всему горизонту явственно надвигалась черная полоса мрака, медленно наползая, — как перед ней отступал красноватый свет.

Резко и четко выделялась черта, отделявшая их друг от друга. Полутеней не было.

Через минуту черная черта прошла над «Победителем»… Везде была ночь.

Небо черное, как чернила. испещрилось красноватыми угольками звезд. — Грубо, красно и четко горели они и не серебрились и не мерцали бриллиантово, как над островом, покинутым ракетой…

Над горизонтом всходила земля. Диск ее, красноватый и светящийся, напоминал луну, но был раза в три больше земной луны.

Она, как огромный аляповатый фонарь, сильно освещала, теперь черную, испещренную трещинами, поверхность.

Она всходила все выше и выше, как ночное, лунное солнце, и снова медленно, черной плотной стеной отползал мрак… Горянский решил пойти навстречу земле, приходившей им на помощь: он повернул выключатель и два могучих радиоактивных прожектора «Победителя» брызнули ослепительные, мощные разливы света…

Но свет этот не был белым и серебристым, как на земле,

— красный и немного зловещий, тянулся он гигантскою полосою до самого горизонта, сливаясь со светом земли. «Победитель» сам стал маленьким солнцем.

— «Вот — дорога победы! — воскликнул Горянский, указывая на полосу света с «Победителя», раздвинувшую по обе стороны темь. — Идем!»

— «Да!» — ответила Елена твердо.

Они, спрыгнув с площадки, медленно и осторожно пошли вперед, держась в полосе света с «Победителя».

Горянский зажег электрический фонарик и освещал каждую пядь поверхности: он боялся, чтобы как-нибудь не упасть в одну из ращелин.

Вот путешественники подошли к гигантскому кратеру;

— необозримый, еще более черный, чем черный мрак, он казался страшным; — Горянский остановился… Но потом он все-таки решил исследовать.

Осторожно приблизясь, он осветил фонариком край кратера; край этот не везде был отвесен; слева виднелись три отлогих ращелины, по которым можно было спускаться… Горянский наклонился над кратером; на мгновенье ему показалось, что он слышит шум…

— «Елена, ты слышишь?» — телефонировал Горянский.

— «Нет», — отвечали Елена и уцепившийся за нее Мукс, тоже наклонившиеся над краем.

— «Здесь тихо и страшно, мистер Горянский… Там притаился, наверное, лунный дракон! Не будем идти туда!»

Но они все-таки стали спускаться.

Горянский по-прежнему шел впереди, сжимая в правой руке электрическое ружье, а левой освещая кратер фонариком. Спуск неожиданно становился более отлогим.

Минут пять они шли, почти не опускаясь, по сравнительно ровной дороге. Кто-то тронул Горянского за плечо: — «Володя, — услышал он в телефон взволнованный голос Елены, — смотри, Володя!» — она показала рукой вправо — Горянский взглянул: там виднелись одна за другой грандиозные каменные ступени.

Подошли ближе.

Как раз там, где кончался отлогий спуск, массивно вырисовывались эти ступени, влево, где только что шел Горянский с Еленой, и Муксом. Горянский приподнял фонарик выше — виднелся ровный отвесистый край, уходивший в темную пустоту, которую не мог осветить даже электрический свет… Не обрати Елена внимания на ступени — кто-нибудь из компании провалился бы туда!..

Горянский внимательно изучал эти широкие мощные ступени, уходившие без конца вниз и вверх; очевидно, это была лестница в кратер, восходившая, вероятно, до поверхности; —и думал, что, несомненно, только разумные существа могли обтесать и высечь эти каменные плиты.

Более полутора аршин отделяло одну ступень от другой; какие ноги каких гигантов спускались по этой лестнице? И есть ли они сейчас на луне?

Что это? — Спуск в лунные рудники или шахты? Памятник жизни, давно погибшей, или существующей и сейчас?

Еще осторожнее, еще крепче сжимая ружье, стал Горянский спускаться по ступеням. Елена и Мукс последовали за ним. Минут двадцать они прыгали со ступеньки на ступеньку… При условиях облегченного тяготения это не было трудно.

После каждых десяти ступеней следовала площадка. Вот уже девять таких площадок… Дальше виднелась плоская облицованная стена, плотно прижимавшаяся к краям кратера.

Слева площадки был отвесный, ничем не прикрытый край, уходивший вниз.