Кордвейнер Смит - Инструментарий человечества [сборник litres]

– Не знаю, – любезно солгал лорд Сто Один. – Быть может, они послали мне кусок конгогелия в пару к твоему.

– Ты лжешь! – воскликнул танцор. – Подойди к двери.

Флавий подвел лорда Сто Один к причудливо-прекрасным готическим вратам.

Танцор прыгал с ноги на ногу. Конгогелий испускал тревожное тускло-красное сияние. Музыка рыдала, словно весь гнев и опасения человечества соединились в новой незабываемой фуге, безумном атональном контрапункте Третьему браденбургскому концерту Иоганна Себастьяна Баха.

– Я здесь, – спокойно произнес лорд Сто Один.

– Ты умираешь! – крикнул танцор.

– Я начал умирать еще до того, как ты впервые заметил меня. Я выставил свой регулятор жизненных сил на максимум, когда вошел в Округ.

– В таком случае заходи, – пригласил Солнечный Мальчик, – и ты никогда не умрешь.

Сто Один взялся за край двери и опустился на каменный пол. Удобно уселся и лишь тогда заговорил:

– Верно, я умираю. Но предпочел бы не входить. Я просто посмотрю, как ты танцуешь, пока жду смерти.

– Что ты делаешь? Что ты сделал? – крикнул Солнечный Мальчик. Он перестал танцевать и подошел к двери.

– Обыщи меня, если хочешь, – предложил лорд Сто Один.

– Я ищу, – ответил танцор, – но вижу лишь твое желание достать кусок конгогелия для себя и перетанцевать меня.

Тут Флавий пришел в бешенство. Он помчался к паланкину, наклонился, затем выпрямился и вернулся к двери. В каждой руке он держал по гигантскому шару из твердой стали.

– Что творит этот робот? – воскликнул танцор. – Я читаю твой разум, но ты ничего ему не говоришь! Он использует эти стальные шары, чтобы разрушать препятствия…

Солнечный Мальчик ахнул: его атаковали.

Движением слишком быстрым для человеческого глаза рука Флавия, способная развить усилие в шестьдесят тонн, метнула первый стальной снаряд прямо в Солнечного Мальчика. Солнечный мальчик – или сила внутри него – отпрыгнул в сторону со скоростью насекомого. Шар пробил два одетых в тряпье человеческих тела, что лежали на полу. Одно тело, умирая, выдохнуло: Ву-уф! Другое не издало ни звука: от удара оно лишилось головы. Прежде чем танцор смог заговорить, Флавий метнул второй шар.

На этот раз его остановил дверной проем. Вновь ожили силы, прежде удерживавшие Сто Одного и его роботов. Оказавшись в дверном проеме, шар загудел, замер в воздухе и вновь загудел, когда дверь отбила его обратно в Флавия.

Шар не попал роботу в голову, но уничтожил его грудную клетку, где находился истинный мозг Флавия. Робот со вспышкой отключился, однако даже перед смертью успел в последний раз схватить шар и метнуть в Солнечного Мальчика. В процессе Флавий перестал функционировать, и тяжелый шар, пролетев по безумной траектории, попал лорду Сто Одному в правое плечо. Лорд Сто Один страдал, пока не подтащил к себе своего манекена-мэээ и не отключил всю боль. Затем он осмотрел плечо. От него почти ничего не осталось. Кровь из органического тела и гидравлическая жидкость из протезов смешивались и тягучей, густой струей стекали по боку лорда.

Танцор почти забыл про свой танец.

Сто Один подумал о том, далеко ли ушла девушка.

Давление воздуха изменилось.

– Что случилось с воздухом? Почему ты подумал о девушке? Что происходит?

– Прочти меня, – предложил лорд Сто Один.

– Сперва я станцую и восстановлю силы, – ответил Солнечный Мальчик.

Несколько минут казалось, что танцор с конгогелием вызовет обвал.

Умирающий лорд Сто Один закрыл глаза и обнаружил, что смерть успокаивает. Пламя и шум внешнего мира по-прежнему вызывали интерес, но утратили значимость.

Конгогелий с тысячью переменчивых радуг и танцор стали почти прозрачными, когда Солнечный Мальчик вернулся, чтобы прочесть сознание Сто Одного.

– Я ничего не вижу, – встревоженно сказал Солнечный Мальчик. – Твой уровень жизненных сил слишком высок, и ты скоро умрешь. Откуда идет весь этот воздух? Кажется, я слышу далекий рев. Но его причина не в тебе. Твой робот обезумел. Ты лишь с удовлетворением смотришь на меня и умираешь. Это очень странно. Ты хочешь умереть по-своему, когда мог бы прожить невероятные жизни здесь, с нами!

– Это верно, – ответил лорд Сто Один, – я умираю по-своему. Но станцуй же для меня, станцуй с конгогелием, а я тем временем расскажу тебе твою собственную историю так, как рассказал мне ее ты. Будет приятно разобраться в ней перед смертью.

На лице танцора отразилось сомнение, он было затанцевал, потом вновь повернулся к лорду Сто Один.

– Ты уверен, что хочешь умереть прямо сейчас? Благодаря силе того, что ты зовешь планетами Дугласа-Оуяна, которую я получаю напрямую с помощью конгогелия, ты мог бы неплохо себя чувствовать, пока я танцую, и мог бы умереть, как только пожелаешь. Регуляторы жизненных сил намного слабее мощи, которой я владею. Я могу даже помочь перенести тебя через порог моей двери…

– Нет, – ответил лорд Сто Один. – Просто станцуй для меня, пока я умираю. По-своему.

Так перевернулся мир. Миллионы тонн воды неслись к ним.

Через считаные минуты Зону и Округ затопит, когда весь воздух поднимется вверх. Сто Один удовлетворенно отметил, что над залом танцора проходит вентиляционная шахта. Он не позволил себе тройную мысль о том, что произойдет, когда материя и антиматерия конгогелия погрузятся в бурлящую соленую воду. Нечто вроде сорока мегатонн, предположил он с усталостью человека, который давным-давно решил задачу и теперь, по прошествии времени, мельком вспомнил о ней.

Солнечный Мальчик изображал религию докосмической эры. Он пел гимны, он возводил глаза, воздевал руки и свой кусок конгогелия к Солнцу; он играл на погремушке кружащихся дервишей, на храмовых колоколах Человека на Двух Деревяшках и на других храмовых колоколах святого, который спасся от времени, увидев его и выйдя из него. Кажется, его звали Будда? Затем Солнечный Мальчик перешел к грубым богохульствам, поразившим человечество после падения Старого мира.

Музыка следовала за ним.

Огни тоже.

Целые процессии призрачных теней тянулись за Солнечным Мальчиком, когда он показывал, как старое человечество отыскало богов и Солнце, а затем – иных богов. Он изобразил древнейшую загадку человека: человек делал вид, будто боится смерти, хотя на самом деле это жизнь никогда не понимала смерть.

И пока он танцевал, лорд Сто Один рассказывал ему его собственную историю.

– Ты покинул поверхность, Солнечный Мальчик, потому что люди были глупыми кусками глины, счастливыми и тупыми в своем жалком счастье. Ты сбежал, потому что не мог оставаться курицей в курятнике, стерильно зачатой, безопасно устроенной и замороженной после смерти. Ты присоединился к другим несчастным, ярким, беспокойным людям, которые искали свободы в Зоне. Ты узнал про их наркотики, и алкоголь, и курительные смеси. Ты узнал их женщин, и вечеринки, и развлечения. Этого оказалось недостаточно. Ты превратился в джентльмена-самоубийцу, героя, ищущего забавной смерти, которая заклеймила бы тебя твоей индивидуальностью. Ты спустился в Округ, самое презираемое, забытое место. И ничего там не нашел. Только старые механизмы и пустые коридоры. Кое-где – мумии или кости. Лишь безмолвные огни и тихий шелест воздуха в коридорах.