Кордвейнер Смит - Инструментарий человечества [сборник litres]

– Но ты не?..

– Нет. Я не чувствую, не слышу и не ощущаю вкусов и запахов, как и ты. Способность говорить не слишком мне помогает. Но я заметил, что она радует окружающих.

– Это изменило бы жизнь Люси.

Чан глубокомысленно кивнул.

– На этом настоял мой отец. Он сказал: «Ты можешь гордиться тем, что ты сканер. Но мне жаль, что ты не человек. Скрывай свой недостатки». И я попробовал. Я хотел рассказать старику о Наверху-и-Снаружи, о том, чем мы там занимаемся, но его это не интересовало. Он сказал: «Конфуция устраивали самолеты. Меня они тоже устраивают». Старый плут! Изо всех сил пытается быть китайцем, а сам даже не умеет читать на старокитайском. Но он отлично соображает и неплохо передвигается для человека, кому скоро исполнится две сотни.

– На своем самолете? – улыбнулся Мартел.

Чан улыбнулся в ответ. Он потрясающе контролировал лицевые мышцы: сторонний наблюдатель не заподозрил бы, что Чан был хаберманом, управлявшим своими глазами, щеками и губами при помощи холодного рассудка. Выражение его лица было естественным, как у живого. Поглядев на мертвые, холодные лица Парижански и других, Мартел ощутил укол зависти к Чану. Он знал, что сам выглядит нормально, но почему бы и нет? Ведь он был под кабелем. Повернувшись к Парижански, Мартел произнес:

– Видел, что Чан сказал о своем отце? Старик летает на самолете.

Парижански зашевелил губами, но звуки ничего не значили. Он достал планшет и показал его Мартелу и Чану: Жжж жжж. Ха ха. Млдц.

В этот момент Мартел услышал шаги в коридоре и машинально посмотрел на дверь. Другие глаза проследили за его взглядом.

Вошел Вомакт.

Группа выстроилась четырьмя параллельными рядами по стойке «смирно». Сканеры просканировали друг друга. Множество рук потянулось к электрохимическим регуляторам грудных блоков, которые начали перегружаться. Один сканер вытянул сломанный палец, обнаруженный напарником, чтобы его обработали и наложили шину.

Вомакт взял свой церемониальный посох. Кубическое навершие озарило комнату красной вспышкой, ряды перестроились, и все сканеры сделали жест, означавший: Явился и жду указаний!

Вомакт принял позу, означавшую: Я старший и беру командование на себя.

Говорящие пальцы поднялись в ответном жесте: Мы подчиняемся и отдаем себя в ваше распоряжение.

Вомакт поднял правую руку, согнул запястье, словно оно было сломано, в странном испытующем жесте, означавшем: Присутствуют ли здесь люди? Не усыпленные хаберманы? Все ли чисто для сканеров?

Единственный из присутствующих, кренчнутый Мартел услышал странное шуршание ног, когда все повернулись вокруг своей оси, не сходя с места, пристально оглядывая друг друга и озаряя поясными фонарями темные углы огромного зала. Когда сканеры вновь встали лицом к Вомакту, тот сделал новый жест: Все чисто. Следите за моими словами.

Мартел заметил, что расслабился он один. Другие не понимали смысла расслабления, ведь их сознание было заблокировано в черепной коробке, соединенное лишь с глазами, а все остальные части тела контактировали с разумом исключительно посредством управляющих нечувствительных нервов и панели инструментов на груди. Мартел осознал, что, будучи под кабелем, ожидал услышать голос Вомакта: старший сканер говорил уже некоторое время. Ни звука не сорвалось с его губ. (Вомакт никогда не прибегал к звуку.)

– …и когда первые люди, отправившиеся Наверх-и-Наружу, достигли Луны, что они там обнаружили?

– Ничего, – ответил безмолвный хор губ.

– И потому они отправились дальше, к Марсу и Венере. Год за годом корабли продолжали улетать, но ни один не вернулся назад до Первого космического года. Тогда вернулся корабль с Первым эффектом. Сканеры, я спрашиваю вас, что такое Первый эффект?

– Никто не знает. Никто не знает.

– И никогда не узнает. Слишком много переменных. Как распознать Первый эффект?

– По Великой космической боли, – ответил хор.

– А каковы дальнейшие симптомы?

– Жажда, жажда смерти.

Снова Вомакт:

– И кто остановил жажду смерти?

– Генри Хаберман победил Первый эффект в Третьем космическом году.

– И, сканеры, что же он сделал?

– Он сделал хаберманов.

– Как делают хаберманов, сканеры?

– Их делают разрезами. Мозг отсекают от сердца и легких. От ушей и носа. От рта и желудка. От желаний и боли. Мозг отсекают от мира. Остаются только глаза. Только контроль над живой плотью.

– И каким образом, сканеры, осуществляется контроль над плотью?

– Посредством блоков, помещенных в плоть, панелей управления, помещенных в грудь, знаков, созданных, чтобы управлять живым телом, знаков, по которым живет тело.

– Как живет хаберман?

– Хаберман живет под контролем блоков.

– Откуда берутся хаберманы?

В ответ Мартел услышал оглушительный рев хриплых голосов, разнесшийся по залу: сканеры – сами хаберманы – озвучили свои слова.

– Хаберманы – отбросы человечества. Хаберманы – слабые, жестокие, наивные и неприспособленные. Хаберманы – приговоренные к худшей участи, нежели смерть. Хаберманы живут лишь в своем сознании. Они погибают ради Космоса – и живут ради него. Они водят корабли между Землями. Они живут в Великой боли, пока обычные люди спят ледяным, ледяным сном полета.

– Братья и сканеры, ответьте мне: хаберманы мы или нет?

– Мы хаберманы по плоти. Мы рассечены, мозг и плоть. Мы готовы выйти Наверх-и-Наружу. Каждый из нас прошел через Устройство Хабермана.

– Значит, мы хаберманы? – Вомакт задал ритуальный вопрос, сверкая глазами.

Вновь ответ сопроводил рев голосов, который слышал только Мартел:

– Мы хаберманы, но не только, не только. Мы избранные, ставшие хаберманами по собственной воле. Мы агенты Инструментария человечества.

– Что должны говорить нам Иные?

– Они должны говорить: «Вы храбрейшие из храбрых, опытнейшие из опытных. Все человечество должно почитать сканера, который объединяет человеческие Земли. Сканеры – защитники хаберманов. Судьи в Наверху-и-Снаружи. Они заставляют людей жить там, где люди отчаянно нуждаются в смерти. Они достойнейшие из людей, и даже главы Инструментария с радостью отдают им честь!»

Вомакт выпрямился.

– Каков тайный долг сканера?

– Повиноваться Инструментарию лишь в соответствии с Законом сканера.

– Каков второй тайный долг сканера?

– Хранить наш закон в тайне и уничтожать тех, кто его узнает.

– Как уничтожать?

– Дважды в «перегрузку», затем в «смерть».

– Если хаберманы гибнут, каков наш долг?

В ответ все сканеры стиснули губы. (Кодекс предписывал молчать.) Мартел, давным-давно знакомый с Кодексом, заскучал. Он заметил, что Чан слишком тяжело дышит, протянул руку и отрегулировал его легочные настройки. Чан глазами поблагодарил Мартела. Вомакт заметил, что они отвлеклись, и смерил обоих гневным взглядом. Мартел расслабился, пытаясь сымитировать мертвое, холодное спокойствие других сканеров. Под кабелем это было непросто.