Роберт Хайнлайн - Нам, живущим. Реквием

– А? Тогда говори.

Чарли уставился на скатерть:

– Вы с мамой летите на Венеру. Никси и я остаемся здесь.

Никси почувствовал, как в мужчине вскипает гнев… и как он берет его под контроль.

– Ты рассчитываешь снова сбежать?

– Нет, сэр, – ответил Чарли упрямо. – Вы можете передать меня в бесплатную государственную школу.

– Чарли! – это сказала мать Чарли.

Никси пытался разобраться в потоке обрушившихся на него эмоций.

– Да, – сказал отец после долгой паузы, – твоим билетом я мог бы оплатить первые три года или около того, и еще я мог бы гарантировать твое содержание, пока тебе не исполнится восемнадцать. Но я не стану.

– Почему, папа?

– Потому что, пусть это и звучит старомодно, я – глава этой семьи. Я за нее отвечаю – не только за пищу и кров, но и за ее полное благополучие. И пока ты не достаточно взрослый, чтобы о себе позаботиться, я намерен за тобой приглядывать. Одна из прерогатив, которые влечет за собой моя ответственность, – право решать, где должна жить наша семья. Мне предложили на Венере работу лучше любой другой, на которую я когда-либо мог рассчитывать здесь, поэтому я отправляюсь на Венеру – и моя семья отправляется вместе со мной… – Отец помедлил, постукивая пальцами по столу. – Кроме того, я думаю, что на девственной планете у тебя будет больше перспектив, чем на Земле. Если ты будешь думать иначе, когда достигнешь совершеннолетия, я оплачу твой проезд обратно. А сейчас ты отправляешься с нами. Понятно?

Чарли кивнул, его лицо помрачнело.

– Очень хорошо. Меня неприятно удивило, что ты, похоже, больше волнуешься о собаке, чем о собственной матери – и обо мне. Но…

– Это не так, папа. Никси нуждается…

– Помолчи. Ты вряд ли это поймешь, но все же я попытаюсь до тебя донести: я не отнимаю у тебя пса из вредности. Если бы я мог себе это позволить, я купил бы ему билет. Но вчера вечером твоя мать кое-что сказала, и это навело меня на мысль, что у нас есть и третий вариант.

Чарли вскинул голову, и то же самое сделал Никси, удивленный искрой надежды, вспыхнувшей в его мальчике.

– Я не могу купить Никси билет, но могу отправить его с багажом.

– Как? Ну конечно же, папа! О, я знаю, что его нужно будет держать в клетке, но я буду спускаться к нему, и буду кормить его каждый день, и гладить его, и говорить ему, что все в порядке, и…

– Притормози! Я вовсе не это имел в виду. Все, что я могу себе позволить, – это то, чтобы его отправили, как и всех животных на космических судах… в «холодном сне».

Рот Чарли открылся, но он долго не мог ничего сказать.

– Но это…

– Да, это опасно. Насколько мне известно, шансы пятьдесят на пятьдесят, что он проснется на другом конце пути. Но если ты хочешь рискнуть – что ж, возможно, это будет лучше, чем отдать его в чужие руки, и я уверен, что ты предпочтешь такой вариант, чем отведешь его к ветеринарам и позволишь им усыпить его.

Чарли не отвечал. Никси почувствовал такую бурю противоречивых эмоций в Чарли, что пес нарушил правила столовой: он поднялся и облизнул руку мальчика.

Чарли потрепал его за ухо.

– Хорошо, папа, – сказал он мрачно. – Мы рискнем – раз это единственная возможность для нас с Никси остаться вместе.

Дни до отъезда не доставили Никси никакого удовольствия, слишком много перемен они принесли. Конечно, настоящая собака любит всякую суету, но дом предназначен для покоя и тишины. Здесь должен поддерживаться заведенный порядок – пища и вода всегда в одном и том же месте, газеты должны приносить в определенные часы, молочники должны приходить регулярно, мебель должна стоять на надлежащих местах. Но в последнюю неделю все изменилось – ничто не делалось вовремя, и заведенный порядок был нарушен. Чужие люди приходили в дом (всегда повод для подозрения), а ему, Никси, не разрешали даже протестовать! Мало того, чужакам позволяли уносить все, за чем они приходили.

Чарли и миссис Вон уверяли его, что «все в порядке» и что он должен немного потерпеть, но все – и это было очевидно – не было в порядке. Его словарь английского языка насчитывал несколько дюжин слов, но не было никакой возможности объяснить ему, что почти все вещи, принадлежавшие семье Вон, продавались или выбрасывались… как будто это объяснение могло его успокоить! Кое-что в этом мире всегда остается неизменным. Раньше он никогда не сомневался в том, что дом семьи Вон относится к таким вещам.

В ночь перед отъездом в комнатах не осталось ничего, кроме кроватей. Никси носился по дому, обнюхивая места, где некогда стояли знакомые предметы, просил свой нос сказать ему, что глаза его обманывают, а потом жалобно скулил. Но больше, чем физические перемены, обескураживало эмоциональное изменение, пьянящее и не со всем счастливое возбуждение, которое он мог чувствовать во всех трех людях.

В тот вечер произошло радостное событие – Никси разрешили посетить скаутский слет. Раньше Никси всегда ходил в походы и присутствовал на всех заседаниях. Но после инцидента, случившегося прошлой зимой, он посещал только встречи на открытом воздухе – сам Никси считал, что тот случай вызвал слишком много суеты: всего лишь пролитое какао и несколько разбитых чашек… и, во всяком случае, во всем был виноват кот.

Но на этом собрании ему разрешили присутствовать, потому что это был последний скаутский слет Чарли на Земле. Никси не знал об этом, но он вовсю наслаждался нежданной привилегией, тем более что встреча сопровождалась вечеринкой, на которой Никси с комфортом загрузился хот-догами. Скаут-мастер Макинтош выдал Чарли открепительное письмо, удостоверяющее его статус и знаки отличия, с просьбой принять его в любой отряд на Венере. Никси с радостью присоединился к аплодисментам, вклинившись в них внезапными приветственными возгласами.

Затем скаут-мастер скомандовал:

– Давай, Рип.

Рип был старшим звеньевым отряда. Он встал со своего места и сказал:

– Тишина, товарищи. Да успокойтесь же, сумасшедшие дикари! Чарли, наверное, я не должен говорить тебе о том, как все мы сожалеем, что ты уходишь… Но мы надеемся, что и на Венере тебе выпадут хорошие деньки и ты сможешь время от времени посылать открытки двадцать восьмому отряду и рассказывать нам о себе, – а мы поместим их на нашу доску объявлений. Вообще-то, мы хотели вручить тебе прощальный подарок. Но мистер Макинтош объяснил, что у тебя очень строгие ограничения по весу и его перевозка встанет тебе намного дороже, чем мы за него заплатим, ну или ты не сможешь забрать его целиком или хотя бы большую его часть.

Но в конце концов нам пришло в голову, что мы можем сделать одну вещь. Никси…

Уши Никси встали торчком, но Чарли тихо сказал:

– Спокойно, мальчик.

– …Никси был с нами почти так же долго, как и ты. Намного дольше, чем любой из новичков, и даже дольше, чем некоторые скауты второго класса. Он много чего повидал и много куда успел засунуть свой холодный нос. Поэтому мы решили, что он должен иметь свое собственное открепительное письмо, чтобы отряд, в который вы вступите на Венере, знал, что Никси – скаут с хорошим послужным списком. Выдай ему, Кенни.