Фрэнк Герберт - Машина бытия

«И что же нам с ним делать?» – удивилась ó Катье, рассматривая симулякра. У него были грубые черты лица, какие нечасто увидишь у людей.

– Джордж? – позвала она. – Джордж?

Джордж посмотрел на нее, пытаясь сфокусировать взгляд. Женщина в синей мантии. Длинные черные волосы, закрепленные на затылке серебряной петлей. В руке странный изогнутый посох. Худощавое лицо с яркими зелеными глазами.

«Меня зовут Джордж», – подумал он.

«Я могла бы связаться с ó Пларом и свалить все это на него, – подумала она. – Но так мы рискуем выдать свое местоположение. Если он узнает, что симулякр у нас… Нет. Случайность необходимо поддерживать».

К тому же она чувствовала, что ó Плар не сумел бы подобрать для этого Древнего решение лучше, чем могла придумать она сама. Это существо выглядело таким крепким и, по-своему, таким беспомощным. И таким привлекательным.

Рен сказал:

– Возможно, вам стоит допросить его, удовлетворить свое любопытство по поводу датчиков страха. – Про себя он подумал: «Как странно, что она вызывает у меня такой страх. Может быть, она настроила посох на странную новую частоту?»

– А что с датчиками страха? – спросила она. – В этом пещерном комплексе мы не обнаружили подобных устройств или записей о них.

– Но они существуют, ó Катье.

– Я бы хотела сама увидеть эти устройства и записи о них. Мне кажется странным, что вы все сожгли.

– Я не хотел, чтобы стало известно, что я восстановил… – Он кивнул в сторону Джорджа.

Она посмотрела на Джорджа, затем на Рена и подумала: «Какой странный этот Рен».

– Почему ты так стыдишься того, что сделал?

Рен оцепенел.

– Мне кажется неразумным объявлять во всеуслышание, что я осквернил кабу .

– Ясно. – Она кивнула, на мгновение ощутив, как рефлексы давят на нее. Это чувство быстро прошло, и она подумала: «ó Плар был прав насчет этого Рена. Странная вариация вероотступнической модели. Новый вид случайности». – Возможно, здесь все же есть похожие устройства и записи, – сказала она. – Мы будем их искать.

– И мы должны действовать быстро, – сказал Рен. – Опасность…

– Это ты так считаешь.

– Вы мне не верите?

– Я этого не сказала. Но ты должен признать, у тебя есть и другие причины, чтобы желать отмены Тысячелетнего парада.

– Вы говорите так, словно согласны со Жрецами. – И про себя подумал: «Может быть, Саим был прав и не стоит ей доверять?»

– Следовать случайности, которая нарушает табу, – одно, – сказала она. – Ради знаний, разумеется. Но совсем другое – уничтожать самые корни…

– Случайности? – Он уставился на нее.

Она коснулась пальцем тонкого центрального кольца на посохе, и Рен ощутил укол нервозности, который всегда предшествовал тяжелой дозе недовольства.

– Прошу вас, – взмолился он.

– Я бы не хотела, чтобы ты снова проходил полную психоподготовку, – сказала она и подумала: «Конечно, придется это сделать. Как только нам перестанут быть нужны его случайные таланты».

Рен побледнел.

– ó Катье, я…

– Я не люблю подчеркивать свои слова с помощью посоха, – сказала она.

– Конечно, ó Катье.

Он обнаружил, что тело его дрожит. В сознании всплыли размытые воспоминания о полном курсе повторного кондиционирования. Темнота. Полусознательная дрожь от страха. Ужасы!

ó Катье посмотрела на Джорджа.

– Итак, Рен, расскажи мне, что ты собираешься делать с этим симулякром.

– Да, ó Катье. – С большим трудом ему удалось унять дрожь. – Это казалось логичным шагом. Кости не были повреждены и прекрасно сохранились благодаря газу.

– Газу?

– Из камеры с оружием.

– Ах, предохраняющему инертному веществу.

– Да. В камере произошел какой-то несчастный случай. И там был только один комплект костей. Я использовал более простые в устройстве баки и знал, что резервуар кабы может воспроизвести клеточную модель в полной стадии…

– Все это очень интересно, дорогой Рен, но ты рассказываешь о методах , а меня больше интересует, какова твоя цель.

– Да, конечно. – Правое веко дернулось, и он потер его. – Цель. Я полагал, что мы могли бы восстановить многие старые привычки у подобного существа – несомненно, компульсивное поведение и доминирующие рефлексы – и с их помощью обрести ключ к управлению древними устройствами.

Она проговорила сквозь дымку ингибиционного шока:

– И тебе удалось восстановить эти привычки?

Не обратив внимания на жесткость ее голоса, Рен ответил:

– Появились кое-какие признаки. Думаю, мы на грани прорыва. Если удастся восстановить его полное имя, то, возможно…

– Как ты мог? – едва ли не завизжала она.

Он уставился на нее:

– ó Катье, что…

– Боль подобных воспоминаний, – сказала она. – Воспоминание о моменте его смерти!

– Но, ó Катье, это не совсем воспоминания…

– Несущественное различие! У тебя что, совсем нет ингибиций?

– ó Катье, я не…

– То, что Господь Будда принял в Себя, замыкает Круг Кармы, – сказала она. – Ты не только вторгся в эти владения, ты еще…

– Но вы знали об этом, ó Катье!

– Одно дело знать абстрактную идею и совсем другое видеть ее во плоти, – сказала она.

– Симулякр, – сказал Джордж.

Они повернулись и посмотрели на него.

– Симулякр? – спросил Джордж.

Вся эта болтовня между красивой темноволосой женщиной и врачом… Джордж вдруг осознал, что, говоря о симулякре, они имели в виду его. В подаренной ему Воспитателем памяти нашлось определение: «Подделка. Нечто размытое и нереальное».

– Я никакой не симулякр, – сказал он. – Я настоящий.

ó Катье прерывисто вздохнула.

– И это, Рен, именно то, что затмевает все остальное. Он настоящий. Он настоящий. Он настоящий. А ты хочешь, чтобы он вспомнил все свое прошлое, свое имя, все…

– Мое имя? – сказал Джордж. – Меня зовут майор Джордж…

Его мысли снова рухнули в пустоту. Здесь не за что было уцепиться, невозможно было ориентироваться. Но он знал, что уже бывал здесь раньше. Здесь были лица, слова, имена, ощущения.

Откуда-то издалека донесся приглушенный женский голос:

– Вот видишь, Рен? Ты хоть понимаешь, насколько сильны могут быть ингибиции Жрицы? Ты имеешь об этом хоть какое-то представление?

Но все это было где-то далеко. Это место в его сознании – оно здесь . И оно наполнено старыми, смутно знакомыми вещами. Так много лиц. И настойчивые голоса: «И не забудь принести десяток яиц. У нас сегодня омлет… Папочка, можно мне на день рождения новое платье?.. Если ты последний, кто остался на ракетном посту, и объявлен красный уровень тревоги, каков порядок действий?.. Но я должен знать, что случилось с моей семьей! Я должен знать!»

В своем сознании Джордж изумленно уставился на обладателя последнего голоса. Он узнал его лицо. Это он сам! Он, словно марионетка, стоял перед экраном видеофона и кричал на человека в военной форме на другом конце линии. «Что за человек? Ну, конечно… полковник Ларкин!»