Пол Андерсон - Мичман Флэндри; Восставшие миры; Танцовщица из Атлантиды

— Или между львами и ягнятами, — оборвал Абрамс. — С чего вы начнете? Ведь они и близко не подойдут к нашей подводной лодке.

— Поедем тогда на их кораблях.

— У нас нет для этого людей. В наши дни чертовски мало кто знает, как обращаться с парусником, а ходить под парусом на Старкаде — совершенно особое искусство. Может, нам пригласить курсовикян, чтобы они отвезли нашу мирную миссию? Ха!

— А что, если их попросит закадычный друг? Как вы думаете, может, стоит попытаться?

— О-о-о! — Персис сидящая рядом с Флэндри взяла его за руку. — Если бы вы…

Под ее взглядом он засветился от удовольствия и сказал, что сочтет это за счастье. Абрамс сурово посмотрел на него.

— Если прикажут, конечно, — добавил Флэндри.

— Я обсужу этот вопрос с вашим начальством, — сказал Хоксберг. — Но, джентльмены, ведь у нас дружеский вечер, забудем о делах и выпьем пару-другую рюмочек, а?

Сплетни, привезенные Хоксбергом с Земли, были скандальными и комичными.

— Дорогой, — сказала Персис. — Не надо быть таким циничным с нашими почтенными гостями. Мичман, пойдемте, поговорим о более приятных вещах.

— С-с-с удовольствием, донна.

Из внутренних покоев за окном открывалась широкая панорама. Снегопад прекратился. Под лунами белели щербатые горные вершины. Персис дрожала.

— Какое гадкое место. Я молюсь, чтобы мы смогли скорей забрать вас домой.

Он взял на себя смелость сказать:

— Я никогда не ожидал, …э-э-э …такая благородная и …э-э-э …прекрасная дама пустится в столь длинный, скучный и опасный путь.

Она засмеялась:

— Я благородная? Ну, спасибо! Вы очень милы. — Ее ресницы дрогнули. — Если я могу помочь милорду путешествуя с ним… Как могла я отказаться? Он работает для Земли, как и вы. Это и мой долг. Все мы делаем одно дело, по-моему, это неплохо. — Она опять засмеялась. — Жалко, что здесь больше нет девушек. Ваши офицеры не будут возражать, если мы немного потанцуем?

Флэндри возвращался в свою квартиру, как на крыльях. Это не помешало ему наутро потребовать бутылку виски от Яна ван Зуля.

В центре комнаты с полной звукоизоляцией, где флюоресцентные лампы имитировали свет Саксо, в прозрачном аквариуме, окруженном машинами, плавал Сираво.

Выглядел он внушительно: толстое двухметровое тело, гладкая кожа — темно-голубая на спине, бледно-зеленая у живота, опаловая на жабрах. По форме он напоминал что-то среднее между дельфином, тюленем и человеком. Но хвостовые плавники и два плавника посредине тела, обладающие хватательной способностью, были каким-то мускульным чудом. На спине возвышался мясистый кожистый плавник. Чуть позади головы торчали две короткие сильные руки За исключением остаточных перепонок, руки поразительно напоминали человеческие Огромная голова с золотистыми глазами и дрожащие жгутики по краям губастого рта завершали картину.

Абрамс, Хоксберг и Флэндри вошли в комнату. «Входи, входи, — мысленно сказал командующий мичману. — Раз уж ты завяз по задницу в этом деле». Четыре морских пехотинца, стоявшие на посту, взяли оружие на караул. Техники вытянулись у своих приборов.

— Вольно, — скомандовал Абрамс. — Что означает: немедленно, к чертям собачьим, за работу Как она продвигается Леонг?

— Обнадеживающе, сэр! — ответил ученый. — Сопоставление неврологических и энцефалографических данных показывает, что он может выдержать гипнозондирование, по крайней мере, половинной мощности. При этом вероятность необратимых изменений очень мала. Через пару дней мы надеемся получить аппарат, приспособленный для подводных исследований.

Хоксберг подошел к аквариуму. Пловец двинулся в его сторону. Их взгляды встретились. Глаза мортролля были прекрасны. Хоксберг покраснел и отвернулся.

— Вы что, хотите пытать его? — спросил он настойчиво.

— Легкое гипнозондирование безболезненно, милорд, — сказал Абрамс.

— Вы знаете, что я имею в виду. Психологическая пытка, усугубленная тем, что он в руках у чужеземцев. Вам не приходило в голову поговорить с ним?

— Так просто? Милорд, курсовикяне уже века пытаются это сделать. Единственное наше преимущество перед ними — это то, что у нас есть развитая теория лингвистики и вокализаторы, способные воспроизводить их звуки более четко. От тигрийцев и из ксенологических записей об их языке мы знаем очень мало. Ну, очень мало! Ранние экспедиции исследовали эту расу более тщательно в районе Кимрайта, где сейчас мерсеяне, без сомнения, по той же причине. Культурные структуры Чарли — как мы его зовем — нам совершенно неизвестны. И он не горит желанием помочь нам.

— А вы бы на его месте помогали?

— Думаю, нет. Но, милорд, мы же спешим. Его народ, возможно, планирует массированную операцию, подобную нашей, против поселений в архипелаге. А он может выпрыгнуть и умереть у нас на руках. Мы думаем, ему необходима соответствующая диета и все прочее, но никто не знает этого точно.

Хоксберг сердито посмотрел на Абрамса.

— Вы разрушите всякий шанс на сотрудничество, если не попытаетесь завоевать его доверие.

— В целях мирных переговоров? Но что мы потеряем? Совсем не обязательно отчуждать его навсегда. Мы не знаем его психики. Может быть, во время работы с ним проявится его жестокость. Бог свидетель, любой мортролль очень быстро разделывается с тигрийцами в их маленьких лодках, если они вдруг попались на его пути.

Огромная голубая тень скользнула в другой конец аквариума.

— Он прекрасно выглядит, но его строение совсем не похоже на ваше, или мое, или… тигрийца.

— Он думает, он чувствует.

— Но что думает и чувствует? Я не знаю…

— Я знаю только, что он даже не рыба. Он гомеотермичен. Их самки рожают детенышей и воспитывают их. Под высоким атмосферным давлением в воде достаточно растворенного кислорода чтобы поддерживать активный обмен веществ и хорошие мозги. Вот скорей всего, почему разум здесь эволюционировал в океане — биологическое соревнование, какое вы едва ли найдете в морях землеподобных планет. Но эта среда обитания для нас почти такая же странная как и на Юпитере.

— Но мерсеяне с ней хорошо уживаются.

— Да уж. Им потребовалось время, чтобы изучить все то, чего мы еще не знаем. Мы пытались провести ксенологические исследования в районах, где конфликт еще не зашел так далеко, но мерсеяне всегда узнавали об этом и старались помешать.

— Как узнавали? — набросился Хоксберг. — С помощью шпионов?

— Нет, наблюдения! Почти все это доступно со всех сторон. Если бы мы имели какой-либо доступ к их подводной информации… — Абрамс резко умолк и вынул изо рта сигару.

Хоксберг расслабился и улыбнулся:

— Пожалуйста, не поймите меня превратно, командующий. Уверяю вас, я не из слезливых идеалистов. Нельзя сделать омлет, ну и так далее… Я просто против того, чтобы разбивать каждое яйцо, попавшее к нам в руки. Это довольно непристойное дело. — Он помолчал. — Не буду вас больше беспокоить, но мне сегодня же нужен полный отчет об этом проекте и регулярные сводки. Я не запрещаю категорически гипнозондирование, но пытки в любой ее форме не допущу. Я еще вернусь. — Он не мог подавить брезгливую гримасу. — Нет, нет, благодарю, но меня не нужно провожать. Удачного вам дня, джентльмены.