Артем Углов - Предел прочности. Книга вторая

- Дядя, а не пойти бы тебе лесом, - снова ерепенится тощий.

- Слышь, вали, не с тобой разговариваем, - поддерживает его товарищ.

Начинаю всерьез опасаться за жизнь парней, но Леженец ведет себя на редкость спокойно: даже улыбается, когда подходит к компании провокаторов. Ну, конечно, он тоже камеру заметил: не первый год в академии учится, потому и не лезет на рожон. Ай-да молодец, Дмитрий – выдержка железная.

Уходить теперь глупо, да и не по-пацански это, как сказал бы Костик. Получается, что Леженец за меня вписался, а скорее за честь всей третьей группы в его понимании, поэтому подхожу к месту назревающего конфликта и становлюсь плечом к плечу.

- Какой год обучения, салаги? Вас не учили старших уважать, - мирным тоном произносит спортсмен.

- Тебя что ли уважать, тупаря? – тощий выкидывает вперед кулак с оттопыренным указательным - знак проявленного неуважения. Реакция Дмитрия была молниеносной, я даже не успел понять, в какую секунду произошло движение, настолько стремительным оно вышло. Взмах рукой и вот уже тощий с ужасом смотрит на согнутый в другую сторону палец.

- Сломал! –в ужасе орет его приятель. – Он его сломал, сломал!

- Лечебный корпус прямо по дороге, - советую я. – Если легким бегом, то минут за десять домчитесь.

И тощий побежал, вытянув вперед руку, словно у него не сломанный палец, а факел с олимпийским огнем. Приятель с тонкой полоской усиков припустил следом. Обернувшись через сто метров, он остановился и проорал:

- Вы пожалеете, мы жалобу напишем.

- Пиши, пиши, - поддержал я его и показал на камеру. На записи четко будет видно: первым кулак к лицу поднес тощий, а чего он там хотел, палец в оскорбительном жесте показать или что другое, дело десятое. Леженец среагировал на внешнюю угрозу, и был в своем праве – это любая дисциплинарная комиссия скажет. Все-таки молодец Дмитрий, сумел ситуацию прочитать. И камеру на фонаре учел, и эмоциональную несдержанность молодых. Хотели они нас спровоцировать, а вышло с точностью наоборот.

- Неправильно чужих подключать во внутренние разборки, - тем временем пенял спортсмен девушке. – Стыдно против своих идти.

Аристократка в ответ бросила надменный взгляд и холодно улыбнулась:

- Ты что ли свой будешь или… вот это, - девушка соизволила указать задранным носиком в мою сторону. Развернулась и удалилась, полная собственного достоинства. Только снежок похрустывал под маленькими сапожками.

- И что за зверь между вами пробежал? Нормально же общались, – пробормотал Дмитрий

- Да есть один, - не стал я уточнять. Не хотелось лишний раз озвучивать фамилию госпожи психолога. – А ты молодец, с камерой все правильно рассчитал.

- С какой камерой?

Валицкая вернулась с Малнийского симпозиума в декабре, как и обещалось в объявлении. К тому времени много чего случилось, воды утекло изрядно, и я успел порядком подостыть. Расхотелось немедленно бежать, и доказывать госпоже психологу свою правду. Она непременно вывернется, потому как змеюка подколодная, все извратит и выставит в выгодном для себя свете.

Единственным выходом из сложившейся ситуации видел полное игнорирование. Как и в случае с Лианой, попытался максимально дистанцироваться от объекта. Только не учел тот простой факт, что Валицкая не Альсон, и если чего задумает, то добьется своего обязательно.

Уже на следующий день по приезду поступило указание явиться в кабинет Анастасии Львовны, которое я успешно проигнорировал. Как в подобных случаях поступали с нерадивыми курсантами - не знал, потому как дураков не находилось. Ну хоть в чем-то буду первым, если с учебой и званиями не сложилось.

Ждал вызова от дисциплинарной комиссии, но все разрешилось куда проще.

- Воронов, задержись, - заявила Валицкая, стоило только занятиям закончится.

- А можно мне тоже остаться? - под робкий смех парней вопросил Леженец. Ребята много зубоскалили по поводу моих частых визитов к сексуальной учительнице, вот наш спортсмен и забылся на секунду, где находится и с кем юморит.

- Конечно, Дмитрий, оставайся. Разве я могу препятствовать столь ярому желанию учиться, - Валицкая соблазнительно улыбнулась. – У тебя целый час дополнительных занятий.

- Анастасия Львовна, я пошутил.

- А я нет. Вот стол, вот учебник - параграф семнадцатый. Через тридцать минут зайду и проверю.

- Анастасия Львовна, у меня тренировка.

Лицо женщины вмиг потемнело, от идеальных черт повеяло ледяным холодом.

- Хочешь сказать, что психология - предмет менее важный, чем бег по пересеченной местности?

- Я… я…

- Что я, Дмитрий? Что я? Взял учебник и сел за стол! Курсант Воронов, за мной.

Появилось искушение сбежать, благо Валицкая повернулась спиной. Но это уж совсем на ребячество походило, поэтому собрался с духом и последовал за плавно покачивающимися бедрами. Старался на них не смотреть, не вдыхать аромат знакомых духов, что шлейфом тянулся по коридору. Но тело не слушалось, ему было глубоко плевать на всю опасность, исходящую от соблазнительной чаровницы. Интересно, что должно случится, чтобы тупая биохимия организма перестала воспринимать женщину впереди, как объект вожделения? Может если пальцы начнет отрубать, тогда мозги на место встанут? Посмотрев на заметно выделяющиеся половинки ягодиц, понял – нет, не встанут. Если и браться отрубать, то далеко не пальцы.

Захожу в кабинет следом за Валицкой.

- Садись, - бросает она через плечо.

Я стою на месте, дверь на расстоянии вытянутой руки. Слушаю вас внимательно Анастасия Львовна. Выкладывайте, что хотели сказать, и ухожу. Лишней минуты не проведу в этом змеином логове.

Валицкая откидывается на кресле, закидывает ногу на ногу. Стол укрывает от глаз соблазнительные движения, отработанные годами, поэтому реагирую спокойно. Как и на ее легкую улыбку и пальчик, задумчиво поднесенный ко рту.

- О, мальчик обиделся, - неожиданно тонким голоском произносит она. – Малыш не хочет видеть тетю, малыш может отвернуться к стене и шмыгать носом. Только сопельки на кулак не забывай наматывать.

- У вас все? - стараюсь сохранять хладнокровие. Валицкая начинает повторяться в своих методах и это добрый знак: госпожа змеюка вымотана.

Жду продолжения игры в заботливою тётеньку, но та неожиданно рявкает:

- Я сказала, сел!

Поздравляю, Петр Сергеевич, вы только что довели штатного психолога до крика. Несколько секунд размышляю над тем, чтобы удалиться с гордо поднятой головой, но это уже совсем детский сад, штаны на лямках. Продолжать изображать обиженного совершенно не хочется, поэтому подхожу к стулу и сажусь напротив Валицкой.

Хозяйка кабинета быстро опускает ладонь на стол – показалось или пальцы слегка дрожат? Она ловит мой внимательный взгляд и сухо произносит: