Артем Углов - Предел прочности. Книга третья

И вот теперь едем… Дальний свет фар выхватил из темноты поверхность асфальта, сплошь засыпанного мелким мусором: ветками, листьями, комьями грязи. Кое-где попадались булыжники, размером с добрый кулак.

- Здесь завсегда так, сказывается близость океана. Вот помню, случай был …

Мо рассказывал долго и увлеченно, а я вглядывался во тьму, чувствуя лбом холодную поверхность стекла. Видел только собственное отражение: левую часть лица, освещенную лампочками бортовой панели. Чувствовал запах дождя, который пробирался внутрь салона, и даже запертые двери тому не были помехой. А еще пахло кислым потом, не столь едким, как обычно, заметно разбавленным влагой.

- И несемся мы, значит, по мокрой трассе километров под двести…

Каково это, ехать в командировку не с потным боровом, а с милой блондинкой? Попытался представить образ симпатичной девушки за рулем, но не получилось. Фигура Мо бы слишком велика и пахуча, заслоняя собою любую фантазию. Еще и говорила без конца:

- Потащило нас в сторону от сильного бокового…

Всматриваюсь в темноту: за стеклом, сквозь дождевые потеки, видится сумрак длинного коридора и Джон, заматывающий бедро после очередного укуса. Как он там один, на минус сто двадцать третьем уровне. Знаю, что глупо, что это всего лишь игра, а вот поди ж ты, сроднился с виртуальным персонажем, и словно близкого человека оставил. Слезы вместе с ним наворачивались, когда образ дочки видел - единственное, что продолжало тянуть наверх, мешая пустить пулю в лоб от безысходности. Этаж выше завалило, выхода нет, и я даже представить не мог, как мы с ним выбираться будем. Уровни ниже затоплены - это руководство лаборатории невовремя всполошилось и теперь заметает следы катастрофы. Скоро вода доберется до Джона.

- А оно хрясь – и вдребезги, - Мо от души хлопнул ладонями по рулю. – Водитель наружу вылетел, вслед за стеклом, а меня в кресле прижало, что ни бзднуть, ни пернуть (на космо выражение звучало грубее). Вишу вниз головой и вариантов выбраться никаких. Корпус машины сплющило, даже рукой пошевелить не могу, какой там освободиться.

Но Мо в итоге освободился. Лет десять назад был он куда худее и гибче, вот и умудрился сломанной рукой до ремня дотянутся. Сутки помощи дожидался, а напарник его так и остался лежать на асфальте со свернутой шеей.

- Тогда ураган прошел, не чета нынешнему. Половину вышек связи на западном побережье из строя вывел, а ты говоришь…

Я ничего не говорил. Как в машину сели, так и молчал. Сначала спал, теперь вот пялился на собственное отражение в окне, потому как ничего другого в темноте не видно. Еще и льет как из ведра – вода стекает сплошными потоками с крыши.

Через десять минут Мо взял резко влево, и мы остановились у целого скопления огней. Из салона толком не разглядеть, но по силуэтам напоминает придорожный мотель, ровной такой же в котором и живу.

- Приехали? - интересуюсь у напарника.

- Не-а, еще пять километров до города. Выходи давай, перекусим чутка и проведем неофициальный брифинг.

Чутка в понимании Мо обернулось целым ужином с рагу из жирной свинины, густой мясной похлебкой и десертом в виде сливочного торта. Не тортика, а именно торта, большого и круглого, с ярко-алой шапкой из клубники, выглядевшей настольно аппетитно, что даже я не удержался и отведал пару кусочков.

Мо же умудрялся одной ложкой зачерпывать суп, другой – белоснежный бисквит, несколько не смущаясь, таких мелочей как вкус жира на губах вперемешку со сливками. Главное - жрать, как можно больше, закидывая топливо в две руки.

- Что знаешь про операцию, - произнес напарник, когда с едой было покончено, а сам он откинулся на диванчике, сыто отрыгнув.

- В городе Сарчево была обнаружена подпольная лаборатория по производству Кетама, - начал я.

- Тихо, - шикнул на меня Мо, - куда разорался, мы с тобой не на прогулке.

И чего так переживать? Сидим в небольшом помещении на пять столов. Из посетителей мы с напарником, да хозяин мотеля, который двумя минутами ранее сгреб грязную посуду со стола, и сейчас гремел ею за стенкой.

- Давай дальше.

- Это все, - пожал я плечами.

- М-да, не густо.

Мо на что рассчитывал? Я только пол дня с программой разбирался и к мышке привыкал, а стоило файлы открыть и по уши увяз в болоте информации. Чего только не начитался, даже четырехсотлетнюю историю города узнал, бывшего когда-то шахтерским поселком.

- Значит, слушай сюда, курсант. Вот тебе моя краткая выжимка. Помнишь такого человека – Проктора Саласами?

Еще бы не помнить барыгу из пригорода. Именно при знакомстве с ним попался на глаза привет от брата в виде граффити: «три Пашки-ниндзя».

- Информация с ноутбука Проктора оказалась крайне полезной. Наши аналитики кипятком писали, столько новых зацепок образовалось. Они и вывели нас на Сарчево – городок небольшой, можно сказать, сонное захолустье. Постоянно проживающего населения меньше ста тысяч, треть из них – деды, да бабки: пенсионеры, которые никуда не спешат, медленно доживая свой век. Производства практически не осталось, а вот транспортная инфраструктура сохранилась еще с прошлого века. Западнее расположен морской порт, предназначенный для грузоперевозок. В паре десятков километров севернее имеется взлетная полоса, а восточнее проходит скоростная магистраль, связывающая соседние государства. Хочешь – порошок водой вывози, хочешь - воздухом, а можно и по земле. И главное – глухомань. Как наши аналитики такое место проморгали, ума не приложу.

Мо сделал паузу и полез пальцами-сардельками под стол. Напарник мой, лишенный всяческих предубеждений в плане манер и культуры поведения, исходил из следующего принципа: оно если чешется, то можно почесать. И не важно, что ладонь в жире, а сам находишься в публичном месте. С этой его привычкой я худо-бедно смирился, потому как не в школе благородных девиц вырос. Куда хуже обстояли дела с пальцами, которую он начинал обнюхивать после почесывания. Уж явно не клубникой пахло, зачем тогда к носу подносить? Особенно когда коллега напротив осуществляет прием пищи.

Благо, в этот раз обошлось - Мо извлек наружу планшет. Положил на стол и внимательно посмотрел на меня.

- А теперь, напарник, секретная часть брифинга.

Внутри словно струну натянули. Обычно Мо употреблял термин «курсант», потому как исходя из его логики до детектива я не дотягивал: не хватало звания и опыта. И тут вдруг сразу - напарник. Всеми фибрами души почувствовал, что разговор предстоит серьезный. И не ошибся.

- Секретная - это значит никто кроме нас двоих о ней не узнает. Тема не будет всплывать в нашем кабинете, в коридорах отделения, даже в машине.

Я осторожно кивнул. Мо начал пугать – из вечно расслабленного, и расплывшегося на диване тела, он вдруг превратился в собранного человека. И даже взгляд изменился, стал жестким и цепким. Я видел такой однажды, когда допрашивали Проктора Саласами.