Николай Грошев - Павший мир. Выжившие [СИ]

— Кто он такой? — Спросил Павел, разглядывая воротничок куртки, на котором блестела запонка в виде серебристого человеческого черепа, а ближе к подбородку ещё одна, в виде двух стилизованных молний.

— Не знаю. Я такой формы прежде не встречала. Может, это и не форма вовсе. — Он пожала плечами, а Павел обратил свой взгляд на висевший на груди парня крест.

— Что это? — Он указал пальцем на этот крест, с сужающимися к центру планками.

— Похоже на медаль…, не знаю. Такого я тоже никогда не видела.

Она села на корточки, положив пистолет на пол, и принялась обыскивать карманы парня. Спустя минуту, на полу собралась горка из вещей покойного. Оба смотрели на них с явным недоумением в глазах и на лицах.

— На каком это языке? — Спросил Павел, беря в руки красные корочки, с оттиском на лицевой стороне в виде угловато нарисованного орла. Над орлом, имелась непонятная надпись. Куча надписей были и внутри, и на обеих сторонах корочек. Символы казались знакомыми, но он ровным счётом ничего не понял.

— Хм…, кажется, на немецком. — Алиса забрала у него корочки с орлом. — Я этот язык знаю, пришлось по ускоренному курсу выучить, загрузили в имплантат. Сейчас активирую программу перевода…, ага, так, понятно… — С полминуты она смотрела в корочки. Потом закрыла их и аккуратно положила на пол. Глянула на Павла. — Что-то я немного не понимаю как бы…

— Что такое? Что там написано?

Алиса удивлённо подняла брови, головой покачала. Потом сказала.

— Эти корочки, это свидетельство о чистоте крови. Выдано на имя Алексея Смирнова. — Она подняла из кучки вещей корочки чёрного цвета, с эмблемой в виде серебряного щита с черепом. Потом вновь головой покачала и сказала. — Бред какой-то. Что это вообще такое «чистая кровь»? Она что бывает грязная? — Павел не ответил, он-то уж точно не мог знать, что это означает. Алиса открыла корочки и спустя пару секунд заговорила. — Служебное удостоверение…, как будто. Выдано тому же Смирнову. По нему он временный сотрудник какой-то Аненербе. Это ещё что такое? — Глянула на Павла, тот плечами пожал — ему откуда знать?

Алиса отложила корочки, взяла с пола самый большой предмет, какой нашёлся на теле несчастного — пачка квадратных белых листов, испещрённых цифрами и незнакомыми ему буквами. Их, видимо Алексей, хранил во внутреннем кармане куртки. Пока Алиса изучала бумаги, Павел рассматривал другие предметы, найденные в карманах парня. Бумажник с маленькой фотографией симпатичной улыбающейся девушки, разноцветные бумажки с цифрами, пластиковая карточка, серебристые монеты с оттиском лица какого-то мужчины, со смешными усами щёточкой.

Больше ничего в бумажнике не нашлось. Большая обойма с пузатыми, маленькими патронами — её он протянул Алисе, та обойму взяла не глядя, положила рядом с собой. Квадратная зажигалка, с открывающейся крышкой, источавшая резкий запах бензина. Огрызок карандаша со стёртым грифелем, платок с вышивкой в виде двух скрещенных загогулин. Потрёпанный блокнот, листки коего до половины исписаны аккуратным почерком. Вот собственно и всё, что при нём было.

— Я не особо поняла. — Призналась Алиса, положив бумаги на пол. — Что-то про реактор и новый источник энергии для аппаратуры. Пространство, какие-то двигатели упоминаются, много данных по замерам каких-то показателей. Я так думаю, это данные по какому-то эксперименту. Тут на первом листке написано «попытка запуска семьсот двадцать два». Наверное, что-то пытались сделать. Семьсот с лишним раз — упорные ребята. Если я, конечно, правильно всё поняла.

— А что тут? — Павел протянул ей блокнот. Её слова никак ситуацию не прояснили. Впрочем, если подумать — глушь, людей нет, места заброшенные. Допустим, кто-то захочет проводить опасные и не совсем законные опыты? Например, военные. Местность тут вполне подходит, что б у общества не возникло лишних вопросов…, он вдруг подумал, что этот парень, эти записи — что если это как-то связано с целью их путешествия? Что если они идёт туда, откуда выбрался этот парень? Об этом думать не хотелось. Судя по всему, бедняга не просто так покинул место, в котором находился. Вот и бумаги, видимо, бумаги важные, с собой прихватил. Как будто только так он мог их сохранить, а это означало, что, то место стало смертельно опасным или вовсе более не существует.

Этак получается, что они идут в никуда и ни зачем.

Павел постарался не думать об этом, но понимал, что такие мысли ещё не раз вернутся, пока он точно не будет знать, что там находится, в этой безликой точке на карте.

Алиса изучала листки довольно долго, иногда вздыхая и жалуясь на почерк парня.

Потом молчала минут десять. Павел всё это время косился на мертвеца рядом с собой, и ему становилось не по себе — как-то странно он выглядит этот Смирнов…

— Какой-то блин бред. — Буркнула, наконец, Алиса. Резко поднялась, бросив блокнот на пол. Прихватила пистолет и скомандовала выдвигаться. Молча, шли минут десять. Руины остались за спиной, солнышко светит им в лица. Ветер волосы треплет, где-то вдалеке лениво кто-то каркает.

— Алиса. — Позвал Павел.

Девушка зыркнула на него мрачно, помолчала с минуту, потом вздохнула и заговорила.

— Какая-то бессмыслица. — Минуту шагала, не произнеся ни единого слова. Хмурится, сердита она из-за чего-то, что было в этих записях, но по сторонам смотреть не забывает. — Мне кажется, парень бредил, возможно, заболел или ещё что-то, разум помутился. Вот он и…, только вот записи сначала отчётливые и понятные, а последние три листка я прочесть не смогла. Имплантат вообще не помог — настолько криво всё написано, что текст невозможно распознать. В начале заметки, написано коротко и простыми словами. Этакие заметки на память, которые понятны только тебе самому, а другие мозг вывихнут, пока будут пытаться понять, что ты имел в виду. Они странные эти заметки, больше чем были бы мои, например, но так-то всё же просто заметки. А дальше…

Молчала Алиса долго. Шагала механически.

— Давай перекусим. Вон там. — Она указала на ближайшую возвышенность, немного в стороне от направления, в котором им нужно было двигаться. Свернули, минут за пятнадцать дошли, сбросили рюкзаки наземь, достали по одному батончику концентрата и сев спина к спине, стали завтракать. С концентратом, завтрак особо приятным не назовёшь, но за то быстро и достаточно сытно.

— Так что там с записями? — Спросил он, выбросив обёртку от батончика. Ветер подхватил её, пронёс над головой Алисы и отправил дальше, в поля.

— Ещё пару месяцев назад за эту целлофанку выброшенную в поле, ты б получил на почту уведомление на огромный штраф и фотографию со спутника, на которой ты бумажку выбрасываешь.

— Кхм. — Ответил он по поводу одной из реалий, наверное, павшего мира. Это ему показалось, чем-то уж очень странным. Зачем так напрягаться из-за какой-то бумажки? Странный то был мир…