Олег Дивов - «Если», 2017 № 02 (249)

То, что с «Каплей» что-то не так, они поняли задолго до финиша. Но лишь приблизившись вплотную осознали, до какой степени.

У конвертоплана было сломано одно короткое крыло и практически оторвано второе. Двигатель на уцелевшем заклинило в полупозиции. Колпак был вмят и продавлен, да и фюзеляж в нескольких местах пострадал. Там, где на обшивке имелись какие-либо выступы или неровности, виднелись застрявшие клочья белой шерсти — самый большой был нанизан на обломанный штырь внешней антенны. Ну и земля вокруг увечной «Капли» была сильно вытоптана.

— Ядри его через косогор налево, направо и вверх по радиусу, — прошептал Тарабцев, мрачно озираясь. — Сурнин, глянь в кабине!

Молодой послушно вскарабкался по сломанному крылу, потому что отломанный трапик весь в светлой шерсти валялся поодаль.

— Внутри пусто, крови нет! — сообщил он через полминуты. — И все с виду целое!

Стало быть, «Каплю» пинали только снаружи.

— Фу-у-у! — выдохнул вдруг Данченко с нескрываемым облегчением.

Тарабцев рывком обернулся, прикрываясь рукой от слепящего солнца.

Лёха Фролов, живой, но сильно расхристанный, трусцой приближался к ним.

Всех моментально попустило: главное — жив. Остальное частности.

— Цел я, цел! — выкрикнул Фролов издалека. — Только ком-без порвал.

Наконец он приблизился вплотную. Верхняя часть его комбинезона действительно была живописно разодрана. Лёха свисающие клочья сначала собрал в пучок, затем подвернул и, в конце концов, зафиксировал шнурком с липучкой. Из-под шнурка косо торчали оборванные волокна ткани и проводки электронной начинки.

— Рация работает, — сообщил Фролов сокрушенно, — но микрофон сдох. Я вас слышал, а ответить не мог. Думал, потом отвечу, как в кабину вернусь.

— Понятно, — кивнул Тарабцев, окончательно успокаиваясь. — Сурнин, сообщи Заре, что девяносто третий жив и воссоединился с основной группой.

Сурнин с готовностью исполнил.

— Ну и кто тут… накуролесил? — поинтересовался Тарабцев с легким сарказмом. — И главное — с чего?

— Мамонты, — вздохнул Фролов. — Я от них во-он там прятался, в овражке. Там и ручей есть, кстати.

— Ага, как раз подмыться и штаны отстирать, — не преминул подкузьмить черствый и бесчувственный Данченко.

— Я б на тебя поглядел, — отмахнулся Фролов. — Видел бы ты эти танки вблизи!

— И как, страшные? — поинтересовался Тарабцев.

— Да капец! Тут не только штаны — и кепку стирать не стыдно. Вон они, шествуют, сволочи.

Вдалеке, почти у самого горизонта, действительно виднелось несколько темных холмиков.

— И кто им не понравился, ты или «Капля»? Почему напали?

— Они, собственно, не нападали, — вздохнул Фролов. — Не поверишь, они чесались. Об «Каплю».

— Чесались? — удивился Тарабцев. — М-да…

— Ага. «Капля» ходуном ходила — меня сразу с ног сбило, выпал, зацепился комбезом за рукоять люка и повис. Потом додумался сирену включить, они как ломанулись… Ну и «Каплю» опять же задели несколько раз, а бивни у них знаешь какие… Комбез не выдержал, я сверзился, и тут сирена заткнулась. Пришлось сквозь строй этих карапузиков просачиваться. Я под солнце сразу сунулся, а там овражек… ну и залег. А эти пошумели, потрубили — и опять чесаться.

— Дурдом, — подытожил Данченко недобро. — Я пытался представить, что скажет шеф, когда узнает, как мы контейнер из бурундучьей норы откапывали. Но твой отчет наши раскопки однозначно затмит.

— Из норы? — переспросил Фролов с интересом. — Я смотрю, не у меня одного веселуха.

— А стрелять ты не пробовал, Лёша? — полюбопытствовал простодушный Сурнин.

— По мамонтам? Из пистолета? Вот уж в прямом смысле слону дробина… Да и жалко, честно говоря, они такие… такие…

Фролов неопределенно пошевелил пальцами обеих рук перед собой, не в силах подобрать нужные слова.

— Короче, жалко, — подытожил он.

— Пожалел слоников, — вздохнул Тарабцев. — А «Капле» кирдык. Не думаю, что якуты обрадуются. Надо было брать ружья!

— Да ладно, контора возместит, — поморщился Фролов. — Контейнер вы приняли, все пучком, вроде…

— Капля, Крым, я Заря, — ожило вдруг радио. — Что там у вас? Когда возврат?

Тарабцев кашлянул в кулак и на правах командира принялся докладывать ситуацию:

— Заря, я Капля! У нас некоторые проблемы. Требуется эвакуация, «конверт» поврежден. Основная задача выполнена, группа в порядке, но сами вернуться не можем. Ожидаем на координатах посадки.

— Понял вас, Капля, ждите! — сообщил Хомутов и отключился.

— Ну, чего, — произнес Тарабцев и принялся озираться. — Пошли в кабину, поглядим, что там уцелело…

В следующий раз Заря вышла на связь через час с небольшим. Вызывал все тот же Вася Хомутов.

— Заря Капле!

Фролов, снова с удовольствием оккупировавший штурманское место, бодро отозвался во внешний микрофон:

— Здесь Капля!

Аппаратура увечного конвертоплана, к счастью, в основном работала, а внешнюю антенну к этому времени он уже починил.

— Давай-ка на резервик, — велел Вася и Фролов послушно перенастроил рацию с графика на выделенный канал.

— Тут? — справился Вася уже на резервном.

— Тут, тут, — обозначил себя Фролов.

— Ну, чего, шеф разбухтелся, конечно, по поводу «Капли», но в целом все пучком, — начал рассказывать Вася.

Выделенный канал имел свои преимущества: тут не было необходимости блюсти политес, как на графике, можно было говорить по-человечески. Не приветствовались только откровенные матюги.

— Эвакуатор из Ебурга уже вылетел, он вас и подберет вместе с зондом. Якутских решили больше не дергать.

— Жаль, — вздохнул Тарабцев. — Хорошие ребята, хотел лично поблагодарить и извиниться за «Каплю».

— Извинишься еще, — хмыкнул Вася с хитрецой. — Они как узнали, что вы в Якутск не вернетесь, весь свой банкет с икрой, кониной и прочими шашлыками тут же погрузили на два борта, погрузились сами и летят к вам. Стаканы протирая на ходу. Бизик подтвердил, что вам после операции уже можно. Встречайте, орлы, будут часика через два…

Простодушный Слава Сурнин откровенно заржал, а старший лейтенант Тарабцев с чувством спрятал лицо в ладонях.

— Надеюсь, они взяли ружья… — пробормотал он.

© Владимир Васильев, 2017

© Dionismaster, илл., 2017

Владимир ВАСИЛЬЕВ

____________________________

Писатель и рок-музыкант Владимир Николаевич Васильев родился в 1967 году в Николаеве. Окончил николаевское СПТУ 21 по специальности «регулировщик радиоаппаратуры и приборов», некоторое время работал на железнодорожной АТС. Пробовал писать фантастику с восьмого класса школы. Первая публикация — рассказ в местной газете от николаевского клуба любителей фантастики. В это время Владимир Васильев проходил срочную службу пограничником на южной границе в Туркмении.