Дэвид Брин - «Если», 2015 № 04 (242)

Они дрейфовали в море.

С мокрыми волосами и солью на ресницах мать Феличии выглядела моложе — ее заряжали энергией волны и пена. Феличия предпочитала плавательный бассейн — предсказуемый и дающий возможность измерить успехи.

Над их головами промчались чайки.

— Итак, мой юный врач, — сказала мама нежным девичьим голоском, — ты едешь в большой город. Личи, малышка, лучшая в классе, со стипендией от штата. Я так тобой горжусь.

— Я пока еще не врач, — сказала Феличия, плывя на месте. Она могла коснуться ногами илистого дна, если бы захотела, но так хоть можно потренироваться. — Называй меня так, когда я это заслужу.

— Я думала, ты пойдешь в ВВС. В детстве ты хотела быть летчицей. Твои братья пытались стать пилотами, но так и не стали, а тебе это удалось бы, если бы ты не решила по-другому. Тебе удается все, за что ты берешься.

Феличия скорчила рожу.

— Зачем мне идти в летчики, мама? Чтоб сбрасывать бомбы на людей? Я хочу им помогать.

— Ты хочешь помочь мне, Личи, — мама внезапно посерьезнела и принялась тереть глаза, куда попали поднятые Фе-личией брызги. — Но ты не можешь. Никто не может. Я всего лишь хочу прожить столько, чтобы увидеть твоих детей.

— С чего ты взяла, что я хочу детей?

Но мамин взгляд уже заволокла мечтательная дымка.

— Я так хотела рожать в воде. Так спокойнее, говорили они. Естественнее. Когда я забеременела впервые, то заказала отдельную семейную палату, но ребенок вышел прежде, чем я добралась до машины и поехала в больницу. Ему не терпелось появиться на свет. Мои самые короткие роды. Всего два часа.

— Но во второй раз ты успела в больницу, верно? Я видела фотографии с тобой и маленьким Беном.

— Во второй раз я успела. Легла в ванну, и схватки были вполне терпимыми. Потом я вылезла, потому что захотела писать. Ну или я думала, что хочу писать, но тут отошли воды — и в итоге я родила Бена на кафельном полу.

Феличия прыснула.

— Так вот почему он такой.

Мать плеснула на нее водой.

— Тихо ты!

— А я? Где ты родила меня?

— В третий раз… — Мама вздохнула. — Третий раз был счастливым. Ты родилась в воде. Ты — мой единственный ребенок, родившийся в невесомости. Мальчики этого не знают, но у меня всегда было чувство…

— Что за чувство?

— Что ты рождена для полета.

Практически вся пищеварительная система вышла одним куском. Феличия глядела в почти пустую полость лежащего перед ней тела.

Для Бриджит пути назад не было.

«Я готова на что угодно, — думала Феличия, — Это я рождена для полета».

Прежде чем Бриджит очнется от наркоза, ей в кровь закачают наноботов, которые проникнут в каждую клетку. Они заместят митохондрии и превратятся в энергостанции тела, сжигающие уже не сахар, а поступающие внутривенно микрогранулы водорода. В итоге полученная телом энергия будет сохраняться в форме АТФ [24] Аденозинтрифосфат, соединение, играющее роль универсального источника энергии для биохимических процессов, протекающих в живых системах. и побочным продуктом станет не углекислый газ, а вода.

Выдыхаемый Бриджит воздух уже не нужно будет чистить в газовых сепараторах. Еще одно весьма желанное свойство участника марсианской команды.

«Я готова на что угодно».

Перед третьей изоляцией им вручили анкеты и результаты тестов других кандидатов и велели работать командой, чтобы путем консенсуса решить, кто именно достоин полететь на Марс.

Это был самый жестокий тест из всех.

— Феличия де Мартино пришла на первое собеседование безупречно одетой и на 15 минут до срока, — Бриджит читала смартлисток, сидя прямо перед Феличией, — хотя ранее в тот же день присутствовала на похоронах матери.

И Бриджит захохотала и смахнула слезу.

— Знали бы они, что ты сделала это намеренно, Личи. Ты же пыталась отвертеться от похорон, не так ли? Феличия не ладит со старшими братьями. Они служат в ВВС. Что ты говорила насчет ВВС? Собачье послушание для них важнее, чем деньги или чужие жизни? Там только и надо, что целовать зады неполноценных фигляров, ты ведь так говорила?

Глава команды Миссии колонизации Марса раньше служил в ВВС.

Может, Бриджит этого и не знала.

Предполагалось, что никто из них не знает ничего о других членах команды — до того, как принято решение.

«Может, она не знала».

«Да все она знала».

Осталось удалить одну почку. Пара почек смотрелась одиноко, прямо как почки в курином остове на Рождество, когда начинка уже съедена. Феличия набрала в грудь воздуха и полезла в брюшную полость Бриджит в последний раз.

«Я готова на что угодно».

Во время злополучной третьей изоляции она, кипя гневом, пыталась вспомнить хоть что-то постыдное из жизни Бриджит, что она, Феличия, столь близко знавшая семью Морин, могла бы вытащить на свет.

Вытаскивать было нечего. Бриджит была чиста как стеклышко.

А вот теперь она лежит на столе — беспомощная и с открытым запирательным нервом. Есть шанс отомстить. Феличия не обездвижит ее на всю жизнь. Нерв восстановится. Бриджит полетит на Марс со второй волной. Они захотят, чтобы она полетела. Никаких сомнений.

С другой стороны, Феличия не станет моложе. Если ее не выберут сейчас, ее не выберут никогда.

— Но вы говорили, что мой возраст — это преимущество, — сказала Феличия Директору.

Тот сжал губы.

— Да, — признал он, — я это говорил.

— Вы говорили, что предпочитаете кандидатов постарше, потому что мы умрем естественной смертью, от старости, прежде чем заработаем рак от радиации.

— Да, мисс де Мартино, тогда дело обстояло именно так. Сейчас ситуация такова, что наноботная процедура куда безопаснее для молодых кандидатов. Если применить ее к вам, вы можете умереть прежде, чем покинете Землю. Вы готовы к такому риску?

— Да, — сказала она без колебаний, но он уже отвернулся.

— Феличия, по баллам вы только на втором месте…

— Потому что вы отменили остальные тесты! Параболические полеты…

— Таковы новые приоритеты. Вы знаете, в чем дело.

«Я знаю, — думала она в отчаянии. — Нет ничего важнее резко сократившегося веса».

— Я пройду процедуру, — сказала она. — Я сделаю это в любом случае, выберете вы меня или нет. Даже если она меня убьет.

Директор снова сжал губы.

— Вы действительно готовы на что угодно, чтобы попасть в команду, не так ли.

— Да. Я готова на что угодно.

Он долго смотрел на нее.

— Если операция Бриджит завершится неудачей, — сказал он, — я разрешу вам попытаться. Только если она завершится неудачей, Феличия. Видит бог, умелые хирурги нужны нам здесь, на Земле. Нет смысла рисковать жизнью только потому, что вы злитесь.

В смятении она поехала на ближайшее стрельбище и, успокаивая нервы, снова и снова стреляла по тарелочкам. Она промахивалась так часто, что расплакалась — не потому, что ей было важно попадать, а потому, что вспомнила, как они с Морин сбегали из школы и стреляли по жестянкам в овраге.