Лев Долгопольский - Прошедшие лабиринт [СИ]

Вернулся от двери Сергей.

— Здравствуй, Настюша. Хорошо, что ты пришла. Вы уже познакомились? Настя, это Тито. Тито, это Настя. — Меренков засмеялся. — Вы не посидите немножко вдвоем? Я пока за молоком сбегаю. Гастроном на Ленина должен быть еще открыт.

Вернувшись, Сергей застал Настю и Тито рядышком на диване, дружно смотревших «В мире животных». За всеми эмоциями Настя даже временно упустила из вида, зачем она сегодня пришла к Меренкову. И уж конечно, ей не пришло в голову связать свою ревность с девушкой в мохеровом свитере, выбегавшей из подъезда, с которой они чуть не столкнулись лбами, и Сергея, запиравшего открытую кому-то дверь.

К обычным рутинным утренним делам у Сергея теперь прибавились новые хлопоты: уход за крысами. Собрать из клетки опилки на заготовленную газету, насыпать свежих опилок, газету свернуть, кулек положить к двери. Засыпать зерна в кормушку, подлить воды. Добавить молока в блюдечко для Тито, вытряхнуть его туалет (Настя приспособила обувную коробку). В руку портфель, прихватить газетный ком до помойки — и на работу. Тито, уловив, что Сергей уходит, очень выразительно напоминал ему включить телевизор и, добившись своего, лез на диван смотреть, что пошлет ему телевизионный бог. С утра обычно шла в повторении «АБВГДЕйка», но ближе к вечеру вполне могли случиться и «Очевидное — невероятное», и «Клуб кинопутешественников».

— Вениамин!!! — голос матери сорвался на визг. — Сколько раз тебе говорить! Чтобы я этой пакости больше не видела!

— Мам, ну ты что, ну я ж воду только менял, ну что, поставить нельзя на минуточку, — забубнил Веник, появляясь в кухне. Честно говоря, он совсем забыл про этих дурацких головастиков. То есть головастики, конечно, не дурацкие, стал бы он иначе платить бабки малышне, но вчера вечером пришлось срочно расселять меченосцев, а сегодня, слиняв с физры, бежать за новым аквариумом, а потом делать перестановку — места в комнате катастрофически не хватало — и маленький аквариум с головастиками временно был отправлен на кухню… А ведь знал, что мать придет с работы и разорется…

— Совсем обалдел! Мало мне крыс в институте, так еще дома эти крокодилы!

— Мам, да какие крокодилы? Головастики это…

— Ты мне голову не дури! Головастики… Что я, головастиков не видела? Мерзость какая!

Веник удивленно уставился на мать. Она, конечно, истеричка, но все-таки бывший биолог. Что это с ней? Потом перевел взгляд на аквариум — и чуть было тоже не завизжал. Хотя то, что там плавало, было очень похоже на головастиков — но именно что только похоже. Округлая черная капля стала какой-то угловатой, хвост удлинился раза в два и явно отливает зеленым, рот приобрел хищный оскал, а глаза… Что этот идиот мне приволок?! Хотя… А что, если из них выведутся какие-нибудь экзотические лягушки? Но как они могли попасть в подмосковный пруд? Ладно, с этим мы разберемся…

— Мам, это головастики африканской серебристой квакши. Мне в зоомагазине по знакомству оставили. Я счас заберу, ты не беспокойся. — Веник быстро сгреб аквариум в охапку и скрылся в своей комнате.

На следующее утро Лидия Петровна проснулась с головной болью. Ночью снилась какая-то гадость, зеленые африканские крысы и лягушки с когтями и зубами. И ведь с Веньки станется, разведет и вправду квакш каких-нибудь. В папочку пошел, великий исследователь. А Борис, конечно, прохлаждается себе в очередной экспедиции, ему и дела нет до сына. Пять часов всего, а уснуть уже не удастся… Нервы ни к черту… На работе приходится сдерживаться постоянно, парторг как-никак, вот и сорвалась вчера на сыне… Что это за серебристые квакши такие, и откуда они в местном зоомагазине? Странно все это… Позвонить Тамарке, что ли, она вроде по земноводным специализировалась…

Ей все-таки удалось немного подремать, и после кофе голова окончательно прояснилась. Спокойно приготовила сыну завтрак, да и Веник все утро был как шелковый, сам, без понуканий, встал и умчался в школу раньше матери, на пороге — небывалое дело! — чмокнув ее в щеку. Погода стояла замечательная, утреннее солнце уже ощутимо грело — совсем скоро лето! — и даже неуместной казалась непросыхающая лужа у помойки, из которой жадно лакала воду рыжая ободранная дворовая кошка. Лидия Петровна, конечно, не знала, что именно здесь, за помойкой, ее Веничка принимал обычно своих «поставщиков», и что именно в эту лужу он выплеснул пару дней назад остатки воды из кривой банки, которую притащил придурочный Генка…

В обычном своем спокойно-деловом настроении Лидия Петровна подходила к институту. Мысли переключились на рабочую текучку, и она размышляла, что раз регулярные занятия кончились и начались зачеты, то, само собой, прекратятся семинары по изучению материалов Двадцать Пятого съезда, а значит, необходимо перенести центр тяжести лекционной пропаганды в общежитие. Она как раз миновала ворота, ведущие во двор, когда краем глаза заметила какое-то шевеление в траве. Опять крыса?! Ну точно, белая, жирная, небось та самая, которая у Шульгиной торт погрызла, а потом студента укусила. И что она уставилась? Стоит столбиком — разве крысы так стоят? — не убегает, смотрит. Неприятная какая!.. Лидия Петровна быстро оглянулась — никого нет? — и скорчила крысе рожу. Пришибить бы ее прямо тут на месте… Кстати, не забыть спросить Меренкова, нашел ли он живой уголок… А ну, пошла отсюда! Крыса повела себя как-то странно — еще больше выпрямилась, помахала передними лапами, а потом слегка приоткрыла пасть и показала длинный розовый язык. Лидия Петровна завизжала и побежала к дверям…

У институтских дверей ее и обнаружил через некоторое время неторопливо шедший на работу Прохоров. Она стояла, тяжело дыша, держась за сердце.

— Лидия Петровна, что с вами? Вы больны? Может быть, позвать медсестру?

— Василий Дмитриевич, вы видели? Вы видели ее? — женщина схватила его за руку.

— Кого, Лидия Петровна?

— Вон, вон там! Такая жирная противная крыса, лапами машет, язык показывает…

Прохоров всмотрелся.

— Нет, там нет никого. Пойдемте, Лидия Петровна, вам посидеть лучше, я вам воды принесу, — он провел партийную даму в вестибюль, заботливо усадил на мягкую скамейку и кинулся за водой.

— Спасибо, Василий Дмитриевич. — Лидия Петровна жадно выпила стакан. — Должно быть, мне привиделось. Вчера переволновалась из-за суматохи, вот и грезится всякое…

Никита Тужиков со смехом положил трубку. Не успел вернуться в город — а неугомонный Серега уже тут как тут, опять ему реактивы нужны. И голос какой-то странный… При встрече, говорит, расскажу. Неужели у него что-то вышло? Ну, в одном ему точно повезло — сегодня прямо с утра шеф вызвал Никиту и, махнув рукой на отчет о командировке, предложил срочно готовить новый эксперимент. И для начала выдал огромный список реактивов, снабженный устрашающим письмом от самого Пилюгина, с требованием немедленно оформить заявки и собственноручно отвезти их на базу. Так что Никита, недолго думая, написал еще пару заявок, главное — на дефицитную ди-фосфоро-мектолиевую кислоту, которую иначе пришлось бы раздобывать недели две… Шеф подписал всю кипу не глядя.