Дин Лейпек - Вероника Стейнбридж покидает зону безопасности [СИ]

– Ага, – он полез в карман куртки.

– Нет, Джейкоб. Я серьезно. У меня все еще лежит с прошлого раза. Кстати, я ведь должна тебе за него…

– Брось, – он внимательно посмотрел на нее и повторил, но теперь с другой интонацией: – Ты в порядке?

– Да, – кивнула Вероника. – Спокойной ночи!

Джейкоб неуверенно махнул рукой на прощание и ушел.

Вероника обернулась – от входной двери была видна вся студия. Подушки, которые гости собрали с пола, лежали на диване неровной цветной стопкой, подсветка на кухне отражалась в каплях воды, оставшихся на деревянной столешнице. За окном город засыпал – Вероника могла проследить, как гаснут, одно за другим, окна в жилом доме напротив.

Она задумчиво провела по волосам, положила ладонь на шею. На мгновение прислушалась к себе, уже понимая, уже чувствуя. Подошла к стенному шкафу, распахнула дверцу. Лаковый бок шкатулки отражал яркий свет ламп в студии и темноту за окном.

Вероника слышала, как бьется ее сердце.

Протянула руку – и сняла с полки коробку с красками. У нее закончилась охра, нужно было взять новый тюбик.

Она писала быстро, точно, уверенно – так получалось только после «Спаркла», когда на короткое время внутри появлялась точно такая же собранность. Понимание. Но теперь в этом не было горького привкуса вины – только спокойное, набирающее силу ощущение полноты.

Когда Вероника закончила, на часах было три – город из черного стал сизым, и бледные стены с пустыми молчаливыми окнами отражали неуверенное предчувствие рассвета. Вероника отложила кисть и ушла на кухню поставить чайник.

В дверь постучали.

Вероника замерла. Ярко освещенная студия вдруг стала огромной, пустой, страшной – в ней негде было спрятаться, а Вероника все пыталась вспомнить – она заперла дверь за Джейкобом? Заперла или нет? Заперла или нет?

– Ника, это я, – раздался глухой голос. – Я видел свет в окне.

Она медленно выдохнула. Сделала неуверенный шаг, потом другой, третий…

Ей казалось, она шла к двери целую вечность.

Экран визора показывал Тима – только с его лицом было что-то не так.

Вероника распахнула дверь.

– Я могу остаться здесь на ночь? – спросил он – а она поняла, что с ним не так.

Не было очков.

|6|

Когда Тим вошел в ярко освещенную студию, Вероника заметила остальное – кровоподтек на скуле, глубокую царапину на переносице, следы крови над верхней губой.

– Что случилось? – спросила она, неуверенно рассматривая его лицо. Ей одновременно хотелось и отступить на пару шагов назад, и подойти поближе. – Вам нужно в больницу?

Тим слабо усмехнулся и поднес руку к скуле.

– Так плохо выгляжу?

Вероника неопределенно пожала плечами. Она редко видела травмы страшнее синяка или пореза на пальце – люди в Зоне были, по большей части, довольно осторожны. Не последнюю роль в этом играла очень дорогая и не выгодная система страхования: если ты не мог доказать, что несчастный случай произошел не по твоей вине, все расходы по лечению приходилось оплачивать самому. О драках же здесь и вовсе не слышали – когда все население добросовестно принимает суппрессивы, у полиции остается мало работы. Отдельные же личности вроде Вероники тем более старались не попадать в неприятности, рискуя за отказ от медикаментов нарваться на серьезный штраф.

Тим, насколько знала Вероника, не был гражданином Зоны и имел право суппрессивы не принимать. Но в его случае любое правонарушение почти гарантированно привело бы к депортации.

– У вас есть аптечка? – Тим снова дотронулся до скулы и слегка поморщился. Без очков он выглядел странно – как будто беззащитно, но Вероника чувствовала, что на самом деле стена из стекла никуда не делась, просто стала совсем невидимой.

Она кивнула. Войдя в ванную, вздрогнула – в зеркале за ее спиной стоял Тим. Она не слышала, как он шел за ней.

Вероника достала из шкафчика под умывальником пыльный темно-синий кейс из потертого нейлона и поставила на край раковины.

– Здесь должно быть что-то, – она махнула рукой и шагнула к выходу. Тим посторонился, пропуская, и плотно закрыл за ней дверь. Щелкнула задвижка, зашумела вода. Вероника тихо выдохнула.

Пятнадцать минут спустя, когда она уже успела убрать картину с мольберта, Тим вышел из ванной. Выглядел он чуть лучше – царапину скрывал заживляющий пластырь, остатки крови из-под носа исчезли, а ссадина на щеке поблекла под слоем мази.

Некоторое время они стояли молча. Вероника помнила слова Тима, когда она открыла дверь – но до сих пор не знала, что ответить. Наконец решила опять спросить сама:

– Что случилось?

– Мы с Марко… не сошлись во мнении, – Тим снова усмехнулся, и Вероника вновь удивилась, как у него получалось делать это без очков – сохранять совершенно непроницаемое лицо?

– Я не могу вернуться в нашу квартиру сейчас, – продолжил он тем временем. – На улице ночью может забрать полиция. А мне пока еще рано покидать Зону.

– Почему? – неожиданно спросила Вероника, как будто это сейчас имело какое-то значение. С другой стороны, он ведь хотел, чтобы она оставила его здесь. А ее договор аренды не подразумевал, что она может поселить здесь кого-то еще – для этого нужно было оформлять дополнительные документы, сдавать отчет из группы, медицинскую справку. Поселить же здесь мужчину, не принимающего суппрессивы, приехавшего из штатов, возможно, ненормальной ориентации… Законов, конечно, это не нарушало. Но даже Джейкоб и Маргарет, уходя от Вероники, ехали домой разными путями – чтобы лишний раз не быть на публике вместе.

– Я пишу большой материал о Зоне, – Тим ответил без тени улыбки на этот раз, и Вероника почувствовала, что сейчас он говорит о том, что для него очень важно. Тим редко отвечал серьезно и при этом честно. – Но нужно собрать еще очень много данных. Чтобы из этого вышло что-то путное.

– Если вы не напишете его, у вас будут неприятности на работе?

– Нет, – он все еще говорил серьезно. – Но это то, что я должен сделать.

Вероника помолчала. Подумала про свою работу, картины. Она делает то, что должна ?

И что она должна делать?

– В том шкафу, – Вероника указала головой, – есть постельное белье и плед. Подушки можно взять из тех, что на диване.

Тим кивнул:

– Спасибо.

– Когда будете уходить, оставьте ключ под ковриком в коридоре, – Вероника взяла с дивана свою сумку, достала связку, положила на подлокотник и направилась к входной двери.

– Хорошо, – сказал Тим. Внезапно добавил:

– Огромное спасибо, – и Вероника удивленно обернулась, потому что он сказал это с чувством, как никогда раньше не говорил при ней. – У вас могут быть большие неприятности из-за этого. Обещаю, что переночую – и утром исчезну.