Дин Лейпек - Вероника Стейнбридж покидает зону безопасности [СИ]

– Рисовала в Парке, – она махнула пухлой стопкой крафтовой бумаги и ушла в комнату переодеться.

« Почему ты не написала? Погуляли бы вместе » – высветилось на экране смартфона, который вывалился из брошенной на кровать сумки. Вероника замерла – джемпер обмяк на шее, беспомощно свесив рукава.

Почему она забыла об этом? Она всегда звала с собой Софи, когда шла в Парк. Это был их Парк.

На следующий день по дороге с работы Вероника дважды доставала из сумки новый блокнот. Раскрывала, проводила на свежем, дышащем теплой охрой листе одну линию – и останавливалась. Ей казалось, что желание рисовать переполняет ее, рвется наружу – но рука будто бы забывала нужные движения, застывала в нерешительности. Реальность созданной линии с пугающей ясностью показывала, что Вероника могла нарисовать далеко не все. Она владела формой и пропорциями, динамикой и перспективой, светом и тенью – но не владела собой.

Тим опаздывал, и в ожидании него Вероника снова вынула блокнот и стала рисовать стул напротив. Это неожиданно показалось правильным – безучастное равнодушие спинки, слегка отвернутой от пустого стола, проявляло внутреннее напряжение куда лучше более живых и ярких образов.

Стул отъехал назад, схваченный за спинку длинными пальцами, ключ с тихим стуком лег на дешевый пластик стола. Вероника отложила в сторону блокнот и угольный карандаш, запустила приложение на смартфоне. «Узнай себя» вспыхнуло теплым желтым логотипом и предложило меню. Вероника выбрала «начать сеанс», чуть ссутулилась и подняла глаза на Тима.

Его очки снова были прозрачными.

Она сделала глубокий вдох, расправила плечи и подвинула к себе смартфон. В конце концов – они уже неоднократно проделывали это. Пятнадцать вопросов. Ничего сложного.

– Оцените ваше самочувствие по шкале от одного до десяти.

– Четыре.

Палец Вероники замер над цифрой «9». Медленно переместился к четверке.

– Сформулируйте основные причины для подобной оценки.

– Одиночество, тяжелые воспоминания, незащищенность, неуверенность, отверженность. Отчаяние, злоба, беспомощность. И бессонница, – последнее Тим произнес как будто весело.

Палец Вероники снова застыл над экраном. Приложение позволяло выбрать из выпадающего списка подходящие варианты ответа. Но не больше пяти.

Она выбрала «травма в прошлом» и нажала «далее».

– Что именно в вашем прошлом заставляет вас испытывать неприятные эмоции?

– Женщина.

На этот раз Вероника посмотрела на Тима – но теперь он не улыбался.

– Какая женщина? – спросила она, забыв про «Узнай себя».

– Которую я любил, и которая меня бросила, – Тим сухо усмехнулся, но глаза за стеклами очков оставались серьезными.

Вероника вздрогнула и быстро опустила взгляд на смартфон. Полистала возможные варианты в «Узнай себя». «Конфликт с партнером», «разрыв отношений», «интимная сфера» …

Она покраснела, пролистнула список дальше.

– А почему вы не спрашиваете дальше? – Тим подался вперед и заглянул в смартфон. – Вот там были вполне подходящие вопросы…

– Не сбивайте меня.

– Давайте, я покажу, выше, – он потянулся рукой к экрану.

– Эй! – Вероника придвинула смартфон к себе.

– Вы не задаете мне правильные вопросы! – возмутился Тим.

– Как будто они вам нужны, – буркнула Вероника. – Что вы устроили?

– В смысле?

– Вам же нужен был отчет.

– Ну да.

– Зачем же вы тогда все усложняете?

– Я усложняю? Это вы тут…

– Тим! – Вероника внезапно для себя повысила голос.

Он слегка наклонил голову и посмотрел заинтересованно. Она уже видела раньше такой взгляд.

– Зачем вы делаете вид, что это настоящий сеанс? – продолжала настаивать Вероника.

– Может быть, мне нужен настоящий сеанс? Может, я поговорить хочу?

– Ну да, – Вероника саркастически кивнула. Она сама не заметила, как подалась вперед – наверное, чтобы защитить смартфон от Тима. – Знаете что? С меня хватит.

Она встала из-за стола.

– Подождите! – Тим снова как будто возмущался. – А как же мой отчет?

Вероника покачала головой и решительно сняла сумку со спинки стула. Посмотрела на ключ, маленькой серебряной каплей застывший на пустой столешнице.

– Ника, – позвал Тим неожиданно тихо, и она невольно перевела на него взгляд. – Единственный отель, в котором не требуют справку от личного терапевта о приеме суппрессивов или отчет из группы – это «Сэйфети». И там в баре работает Марко. Я никак не могу там остановиться.

Ремень сумки снова врезался в ладонь. Вероника молчала. Потом взяла со стола ключ и протянула Тиму. Он поднял брови.

– Мне не нужен отчет, – объяснила Вероника.

– По-моему, отчет все-таки сделать проще, – заметил Тим и добавил с усмешкой: – Обещаю не отвечать на вопросы честно.

Но Вероника только махнула рукой. Ей ужасно надоел этот разговор, и хотела она только одного – поскорее попасть домой. Лечь под одеяло, закрыть глаза и ни о чем не думать.

Пусть живет у нее. Ей не сложно. А Софи она ничего не скажет.

Совсем ничего.

Когда Вероника входила в квартиру, ей пришло сообщение:

« Ты где? »

Софи.

« Дома »

« Почему не подождала меня? »

Вероника выключила звук на смартфоне. Не зажигая свет, пробралась в спальню, скинула с себя всю одежду, забралась под одеяло.

И закрыла глаза.

|11|

Перевод на карту раз в неделю – вот и все, что напоминало Веронике о Тиме. Каждый день после работы она приходила в пустую, убранную комнату – ни постельного белья на диване, ни грязной посуды на кухне, ни принадлежностей для умывания в ванной. Тим жил у нее, не оставляя никаких следов. Только чемодан-шкаф из тех, где раскладывалось вешало и текстильные полки, прятался в углу, укрытый старой драпировкой – но его очень легко было не замечать.

И Вероника не замечала. Она писала картины, разбирала скетчи или заказывала паспарту для старой графики – сухо шуршали кисти, шелестели листы, карандаш со стуком перекатывался по столешнице, рискуя упасть на пол. Вечером Вероника уходила и запирала дверь – теперь они больше не оставляли ключ под ковриком, поскольку у Тима был свой.

Чемодан, ключи, оплата. И рабочий график. Все это они обсудили в среду – Вероника приехала после работы, нерешительно открыла дверь, будто это была чужая квартира, а не ее студия.

– Хотите чаю? – раздался голос Тима – спокойный, уверенный, точно он был у себя дома. И Вероника поняла, что нужны четкие границы. Как у холста – вот здесь картина заканчивается, безумство красок упирается в прямой равнодушный багет. С шести до десяти вечера она работает в студии. В выходные – с двенадцати до восьми. Исключения – вторники, когда у нее занятия в группе (Тим сухо усмехнулся). Они обменялись «айди» профилями в Сети, на следующий день Вероника привезла второй ключ и достала из стенного шкафа драпировку для чемодана. Тим перевел деньги прямо при ней, она подтвердила получение – и больше они не виделись. Он уходил до ее прихода, возвращался позже. В шкафчике на кухне появилась новая пачка чая – зеленого, Вероника такой не пила. Она отставила ее в дальний ряд, где пылились принесенные друзьями «пуэр» и несъедобная ромашка – и пачка так и осталась там, в глубине полки. Холодильник – компактный, новый, его купила уже Вероника – высылал статус только ее продуктов.