Рэй Брэдбери - Фантастика Рея Бредбери [сборник рассказов]

Теперь звучала другая пластинка.

У Люстига задрожали колени, у Семюэла Хинкстона тоже.

Небо было прозрачное и спокойное, где-то на дне оврага, под навесом листвы, прохладно журчал ручей. Цокали конские копыта, громыхала, подпрыгивая, телега.

— Капитан, — сказал Семюэл Хинкстон, — как хотите, но похоже, нет, иначе просто быть не может: полеты на Марс начались еще до первой мировой войны!

— Нет.

— Но как еще объясните вы эти дома, этого железного оленя, пианино, музыку? — Хинкстон настойчиво стиснул локоть капитана, посмотрел ему в лицо. — Представьте себе, что были, ну, скажем, в тысяча девятьсот пятом году люди, которые ненавидели войну, и они тайно сговорились с учеными, построили ракету и перебрались сюда, на Марс…

— Невозможно, Хинкстон.

— Почему? Мир был совсем иной в девятьсот пятом году, тогда было гораздо легче сохранить это в секрете.

— Только не такую сложную штуку, как ракета! Нет, нет…

— Они прилетели сюда насовсем и, естественно, построили такие же дома, как на Земле, ведь культура-то земная.

— И все эти годы жили здесь? — спросил командир.

— Вот именно, жили тихо-мирно. Возможно, несколько раз слетали на Землю, забрали необходимое количество людей, как раз для такого городка, потом прекратили полеты, чтобы их не обнаружили. Вот почему город такой старомодный. Лично я пока не видел ни одного предмета, сделанного позже тысяча девятьсот двадцать седьмого года. А вы, капитан? А может, космические путешествия вообще начались гораздо раньше, чем мы думаем? Еще сотни лет назад, в каком-нибудь уголке света? Кучка людей прилетела на Марс и хранила свое открытие в строжайшей тайне, лишь иногда наведываясь на Землю.

— Вы так убедительно говорите, что это звучит почти правдоподобно.

— Не почти, а точно! Вот оно, доказательство, перед нами. Остается только найти людей и убедиться.

Густая зеленая трава совершенно поглощала звуки их шагов. Пахло недавно скошенным сеном. И капитан Джон Блек поневоле ощутил, как им овладевает чувство блаженного покоя. Не менее тридцати лет прошло с тех пор, как он последний раз был вот в таком маленьком городке, и жужжание весенних пчел действовало на него так приятно успокаивающе, а зрелище новорожденной природы было бальзамом для души.

Они ступили на террасу, направляясь к затянутой сеткой двери, и глухое эхо отзывалось из-под половиц на каждый шаг. Сквозь сетку они видели перегородившую коридор бисерную портьеру, хрустальную люстру и висящую на стене над удобным моррисовым креслом картину кисти Максфилда Перриша. Пахло стариной, таинственным чердаком, уютом. Тихо звякал лед в кувшине с морсом. На кухне в другом конце дома по случаю жаркого дня готовился холодный ленч. Кто-то тихо напевал себе под нос что-то ласковое, приятное.

Капитан Джон Блек позвонил в колокольчик.

Вдоль коридора прошелестели изящные шаги, и за сеткой появилась женщина лет пятидесяти, с приветливым лицом, одетая так, как, наверно, одевались году этак в 1909.

— Чем я могу быть вам полезной? — спросила она.

— Вы извините нас, — нерешительно начал капитан Блек, — но мы ищем… то есть, может, вы…

Он запнулся. Она глядела на него темными недоумевающими глазами.

— Если вы что-нибудь продаете… — заговорила женщина.

— Нет, нет, постойте! — вскричал он. — Какой это город?

Она посмотрела на него внимательнее.

— Что вы хотите этим сказать: какой город? Как это можно быть в городе и не знать его названия?

У капитана было такое лицо, словно ему больше всего хотелось пойти и сесть под тенистой яблоней.

— Мы не здешние. Нам надо знать, как здесь очутился этот город и как вы сюда попали.

— Вы из бюро переписи населения?

— Нет.

— Каждому известно, — продолжала она, — что город построен в тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году. Постойте, может быть, вы меня разыгрываете?

— Что вы, ничего подобного! — поспешно воскликнул капитан. — Мы с Земли.

— Вы хотите сказать: из-под земли? — удивилась она.

— Да нет же, мы вылетели с третьей планеты, Земли, на космическом корабле. И прилетели сюда, на четвертую планету, на Марс…

— Вы находитесь, — объяснила женщина, точно обращаясь к ребенку, — в Грин Блафф, штат Иллинойс, на материке, который называется Америка и омывается двумя океанами, Атлантическим и Тихим, в мире, именуемом также Землей. Теперь ступайте. До свидания.

И она засеменила по коридору, раздвинула пальцами бисерную портьеру и исчезла за ней.

Три товарища переглянулись.

— Высадим дверь, — предложил Люстиг.

— Нельзя. Частная собственность. О, господи!

Они спустились с крыльца и сели на нижней ступеньке.

— А вам, Хинкстон, не приходило в голову, что мы каким-то образом сбились с пути и просто-напросто прилетели обратно, вернулись на Землю?

— Это как же так?

— Не знаю, не знаю. Господи, дайте собраться с мыслями.

— Ведь мы каждый километр пути контролировали, — продолжал Хинкстон. — Приборы точно показывали, сколько пройдено. Миновали Луну, вышли в космос и прилетели сюда. Я уверен, что мы на Марсе.

Вмешался Люстиг.

— А не может быть, что все дело в пространстве, времени? Представьте себе, что мы заблудились в измерениях и сели на Землю лет тридцать или сорок тому назад?

— Что вы такое несете!

Люстиг поднялся к двери, позвонил в колокольчик и крикнул в сумрачную прохладу комнат:

— Какой сейчас год?

— Тысяча девятьсот двадцать шестой, какой же еще, — ответила женщина, сидя в качалке и попивая свой морс.

— Ну, слышали? — Люстиг круто обернулся. — Тысяча девятьсот двадцать шестой! Мы летели в Прошлое! Это Земля!

Люстиг сел. Ужасная, ошеломляющая мысль щемящей болью пронизала всех троих. Лежащие на коленях руки беспокойно шевелились.

— Разве я за этим летел? — заговорил командир. — Ведь этак хоть кого можно с ума свести. Неужели такое возможно в действительности? Эйнштейна сюда бы сейчас…

— Кто в этом городе поверит нам? — отозвался Хинкстон. — Ох, опасную игру мы затеяли!.. Это же время. Пожалуй, лучше всего вернуться на ракету и лететь домой, а?

— Нет. Во всяком случае, мы должны сделать еще одну попытку.

Они миновали три дома и остановились перед маленьким белым коттеджем, который приютился под могучим дубом.

— Я привык во всем добираться до смысла, — сказал командир. — А пока что, сдается мне, мы еще не раскусили орешек. Допустим, Хинкстон, верно ваше предположение, что космические путешествия начались давным-давно. И по истечении многих лет прилетевшие сюда земляне стали тосковать по Земле. Сперва эта тоска не выходила за рамки легкого невроза, потом развился настоящий психоз, который грозил перейти в безумие. Что вы, как психиатр, предложили бы в таком случае?