Александр Делакруа - Падение Тициана. Эра бессмертных

Спустя мгновение одна из стен помещения раскрылась и оттуда небольшой робот-погрузчик вывез запечатанный контейнер примерно метр на метр с маркировкой G-1931.

— Так, — Виктор решительно вскрыл крышку контейнера и начал стопками выкладывать содержимое на близлежащий стол. — Ищи любые цифровые носители, флешки, адаптивные модули, карты памяти.

— Да, да, я понял, — проникшись энтузиазмом начальника, тут же приступил к делу Лиам.

Спустя всего несколько мгновений в его руках оказался небольшой хранитель информации размером чуть больше мизинца с нанесенной гравировкой в виде двух каскадных треугольников.

— Есть! Что-то есть, — Лиам тут же поспешил поделиться новостью с Россом.

Виктор с горящими глазами схватил флешку и вставил в первый попавшийся слот системы управления.

— Архив, содержимое на экран!

— Ошибка чтения. Данные защищены каскадной системой шифрования, — тут же парировал металлический голос.

— Подбери пароль, — с некоторым раздражением выдал Виктор.

— Каскадная система шифрования, — продолжала машина, — предполагает безвозвратное повреждение данных в случае серии ошибок при вводе пароля.

— Сделай копию и потом пробуй подобрать, — с ещё большим недовольством выкрикнул Виктор. — Не мне тебя учить, машина!

— Побитовое копирование также невозможно, — спокойным голосом вновь возразила система. — Каскадное шифрование предполагает наличие двух каскадов шифрования. Первый на уровне данных кодирован мегабитным ключом, подбор которого займет по меньшей мере…

— Ладно, ладно, — Виктор вновь перебил отчет системы, не желая вдаваться в подробности. — Попробуй пароль «Люций»!

— Ошибка. Пароль неверен, — мгновенно раздался спокойный металлический голос.

— Да, черт тебя побери, точно, — Виктор буквально кипел от недовольства. — Его же тогда не Люцием звали. Архив! — вновь он обратился к интерактивной системе: — Как звали сына Генри и Софии Холла?

— Сына Генри и Софии Холл зовут Люций Холл, — монотонно чеканила система.

— Да нет, — выкрикнул Росс. — Как его звали при рождении?

— Данные отсутствуют. До сегодняшнего дня в системе нет ни единого упоминания сына Генри и Софии Холлов.

— Какого черта… — Виктор был уже на грани отчаяния. — Они не зарегистрировали его ни в одной системе. Как такое вообще возможно? А я, хоть убей, не помню, как его звали. Мелисса, сто процентов, помнила. Она их семейство как облупленных знала, — обреченно пробормотал Росс.

— Может, Ваша жена помнит? — попытался поучаствовать Томсон. — Она же часто с Вами бывала на исследовательских станциях. Она же вроде на Марсе?

— Да, — едва слышно произнес Виктор. Столь неожиданное предложение застало его врасплох. Их отношения с супругой переживали не самые лучшие времена, и, конечно, обращаться к ней за помощью именно сейчас ему хотелось меньше всего. Вместе с тем других вариантов попросту не оставалось. Сделав несколько шагов в сторону и активировав свой браслет, Виктор молча уставился в небольшой голографический экран, возникший прямо над левой рукой. На изображении светился открытый контакт Розалин Росс. Без фотографии, но с указанием номера экстренной связи. Виктора переполняли смешанные чувства, давление подскочило, а нервные терзания буквально раскачивали его слегка дрожащие руки. Вне всякого сомнения, Розалин по-прежнему была ему дорога, и, конечно, не так он представлял их первый за несколько лет разговор. Тем не менее, собрав всю волю в кулак, он наконец набрал на голографической клавиатуре интересующий его вопрос: «Привет. Ты, случайно, не помнишь, как звали сына Генри и Софи Холлов?»

«Отправить», — после нажатия Виктора охватило ещё большее волнение. Он, словно растерянный мальчишка, не знал, что делать дальше. Ответит ли она? И если ответит, то когда? Ждать или… Или забросить всё это и уехать? Он растерянно оглянулся в сторону Лиама в надежде найти ответ в его глазах, но Томсон был растерян не меньше. В надежде хоть как-то заполнить повисшую паузу, Виктор хотел было обратиться к другу, как вдруг цифровой экран его браслета загорелся светло-зеленым сиянием.

— Ответила, — нелепо вырвалось из уст Виктора. Он быстрым движением раскрыл сообщение: «Дэнни. Как и моего отца».

— Как и моего отца, — Виктор инстинктивно повторил последние слова сообщения. — Шикарно, шикарно, ещё и точка в конце. Спасибо, Лиам! Прям удружил, первый разговор за несколько лет, и выясняется, что я не помню, как её отца зовут.

— Простите, сэр, я, — Томсон хотел было ободрить начальника, но Виктор своим разительным басом вновь перехватил инициативу:

— Архив, пароль от флешки — «Дэнни» или «Дэниэл». Содержимое на третий экран.

— Экран три. Выполняю, — система приняла команду и незамедлительно начала выводить видеоматериалы с расшифрованной флешки. На экране возник силуэт Генри Холла в центре огромной белой лаборатории…

— Виктор, Мелисса, возможно, Марк, — начал вступительную речь Генри с интерактивного экрана, — если Вы это видите, то, полагаю, меня уже нет в живых. Ведь в противном случае я бы обязательно забрал эту флешку из архива.

С последней фразой Генри добродушно улыбнулся. И с некоторой грустью в глазах продолжил:

— Как Вы все знаете, последние десятилетия мы работали на объекте «М-2» над решением главной проблемы нашего препарата — устранением генетических препятствий размножения. На сегодняшний день благодаря разработке препарата ЭДЖИ-017 нам удалось увеличить шансы к оплодотворению у бессмертных с 0,02% до 1%. При этом, к сожалению, как и прежде, бессмертных детей невозможно вырастить ни в пробирке, ни в клинических условиях, ни с привлечением суррогатной смертной матери. Как и прежде, бессмертные дети не выживают в случае, если отец или мать не принимали препарат бессмертия. И, опять же к сожалению, во всех зафиксированных случаях рождения бессмертных детей их матери не выживали.

Генри сделал небольшую паузу, дождавшись, пока за его спиной появится иллюстрация генетических процессов, и после продолжал:

— Всё это происходит из-за двух принципиальных механизмов. Первый — это активность гена G1AСTA4G на одиннадцатой хромосоме. Он является наиболее часто тиражируемым геном бессмертного организма и, по всей видимости, отвечает за чистоту бессмертного вида. Он мгновенно распознает чужеродные клетки (такие, как, например, у смертных) и после запускает некий аналог механизма самоуничтожения. Таким образом он препятствует «растворению» и без того малочисленных бессмертных в доминирующей массе смертных людей. Второй механизм — это группа из порядка пятидесяти активных генов на первой, второй, шестой, седьмой и девятой хромосомах. Мы назвали их «Группа V». По количеству задействованных хромосом и их воздействию на организм сродни вампирскому. Обнаруживая аналогичный ген родителя, они буквально высасывают из него ключевую информацию. Природа этого обмена нам до конца не ясна. Но очевидно, что после него ДНК родителя становится зараженным и буквально убивает собственные клетки. По всей видимости, наша ДНК рассчитана на то, чтобы хранить, помимо структурной информации, ещё и эмпирическую — живой опыт, воспоминания, события из жизни, мысли, всё это потенциально компонуется в спиралевидные кольца и укладывается в ядрах азотистых оснований. Таким образом, во время этого межгенного обмена ребенок перенимает все накопленные знания родителей. Очевидно, что в результате ребенок становится некой суммарной копией обоих родителей, и оттого выживание последних механизмом не предусмотрено. Отдав информацию, родительские гены погибают. Собственно, это мы и наблюдаем с бессмертными женщинами после родов. Конечно же, основная проблема нас как вида заключается в том, что мы включили бессмертие, не позаботившись об этой самой генетической памяти. Судя по всему, у нас она не накапливается. Таким образом, организм ребенка убивает материнский организм в надежде, что все данные уже скопированы, но это, к сожалению, не так. Проведя годы над изучением крови из объекта «Ксэно-2»…