Джеймс Ганн - Бессмертные [сборник litres]

Где-то хлопнула дверь – значит, слух мне сохранили. Увы, больше ни единого звука я не услышал.

Я терпел, сколько мог, но хватило меня ненадолго. Я попробовал вырваться из невидимых пут. Тщетно. Я быстро выбился из сил и пал духом.

«Ариэль, Ариэль! – мысленно взмолился я. – Где же ты?»

«Я здесь», – послышался у меня в голове тихий голос.

Это была она.

«Ты владеешь телепатией?»

«До сих пор не владела. Ты сам со мной связался».

«Я в спальне. Где ты?»

«В другой спальне».

«Ты цела? Он ничего с тобой не сделал?»

«Нет, ничего».

«Он нас слышит?»

«Нет. Он ушел».

Голос Ариэли звучал на удивление спокойно. Ни капли страха. Правильно, самое худшее уже произошло, чего ей теперь бояться? Зато мне было страшно, как никогда.

«Можешь что-нибудь сделать?» – спросил я.

«Пыталась, но ничего не вышло».

«Значит, мы в ловушке».

«Да», – сказала она, однако отчаяния в ее голосе я тоже не услышал.

«Уриэль!»

«Да».

«Но Соломон глаз с него не спустит».

«Уриэль это знает. Он только кажется рассеянным, а на самом деле очень умный».

Хоть бы так и было!

«Ариэль?»

«Да?»

«Какое твое настоящее имя? Мне нужно знать. Ты обмолвилась, что Соломону оно известно, только он об этом не подозревает».

«Ариэль, – ответила она. – Отец говорил, им и в голову не придет, что все настолько просто».

«А меня зовут Кирк Саллен. Ка-Эс, отсюда Кейси. Я люблю тебя, Ариэль».

«И я тебя люблю, Кейси».

Эти слова согревали не хуже вина. Мне так хотелось прижать любимую к себе и больше никогда не отпускать, но я превратился в статую. Сам из льда, а сердце внутри тает.

Я принялся лихорадочно искать выход.

«Ариэль, нам срочно надо спасаться».

«Да!» – По ее голосу я понял: она чувствует то же, что и я. Мы только-только обрели счастье, и лишиться его было бы страшной несправедливостью.

«Одна надежда на Уриэля. Он нас спасет».

Мы делились друг с другом мыслями, а день за окнами тем временем перевалил за полдень. Наконец мы услышали, как открывается дверь.

«Уриэль!» – с облегчением воскликнул я. Ариэль, как мне показалось, тоже.

Но следом раздался ненавистный нам голос:

– Поставьте его тут.

Наши надежды растаяли как дым. Дверь закрылась.

– Все молчишь, старик? – спросил Соломон. – Что ж, побудь пока тут, а после мы от тебя избавимся. Ты один доставил мне больше хлопот, чем остальные, вместе взятые.

Мгновение спустя я увидел Уриэля. Он был маленький, бледный и неподвижный. Снова хлопнула дверь, щелкнул замок. Уриэль не пошевелился. Даже глаза у него застыли.

«Он с тобой?» – спросила Ариэль.

«Да», – ответил я упавшим голосом.

«Я его не чувствую, – сказала она с нарастающей паникой. – Что Соломон с ним сделал?»

«Кстати, а зачем ему девственница?» – вдруг спросил я.

«Не знаю».

Нет, знает, просто мне говорить не хочет. Однако, подумав, я понял, что сам не хочу слышать ответ.

Оставалось только ждать ночи, наблюдая за ползущими по полу тенями.

Темнота была непроглядная. Небо, похоже, затянули тучи, поскольку даже лунный свет в окна не пробивался. Я едва различал тускло-белое лицо Уриэля.

Мы прислушивались к гулу и шорохам в гостиной. Кажется, там двигали мебель, но, что именно происходило, мы не знали. Увы, двери в спальни были закрыты.

Мою комнату на мгновение осветила вспышка молнии. Уриэль стоял недвижим, как и раньше, точно мертвый. Грянул гром. Если бы я мог пошевелиться, то содрогнулся бы.

«Ариэль, что сейчас будет?»

«Что-то очень плохое и злое. Соломон давно к этому готовился, собирал ковены, практиковал черную магию. А сегодня ведь ночь с тридцать первого на первое. Надо было догадаться, что он не случайно выбрал эту дату!»

«А что в ней такого?»

«Канун Дня Всех Святых… Кейси, дверь открывается! За мной пришли!»

Ее мысленный крик пронзил мне мозг, и я с новой силой стал вырываться из пут оцепенения. Тщетно. Я даже пальцем не мог пошевелить. Оставалось только беспомощно ловить рваные мысли Ариэли, попавшей внутрь ожившего кошмара.

Гостиная преобразилась. Ариэль не сразу поняла, куда ее поволокли: кругом было темно, только редкие вспышки молнии освещали помещение. Пентхаус, верхний этаж отеля, стал вершиной горы Броккен, откуда видны все царства земные в полной славе их.

Ариэль понесли к черному алтарю в противоположном конце комнаты, где уже ждал Соломон. Кроме него, здесь собрались и другие адепты. В темноте их лиц было не разобрать; Ариэль узнала только роскошную Катрин Ля-Вуазен. При виде девушки та улыбнулась и подмигнула ей.

Обострившимися в минуту опасности чувствами Ариэль ощущала присутствие кого-то иного. Гостиная буквально кишела некими невидимыми существами, которые обступали девушку все плотнее и плотнее.

Перед алтарем был установлен треножник с бронзовым блюдом, в котором тлели уголья. Соломон, облаченный в длинную белую мантию, стоял позади.

Приспешники Волхва сорвали с Ариэль одежду и положили девушку на алтарь.

«Кейси!» – взмолилась она полным ужаса голосом.

В гостиной царила тишина, если не считать раскатов грома, ритмичных, как бой гигантских барабанов. Соломон начал говорить – сперва шепотом (Ариэль не могла разобрать слов), потом все громче и громче:

– …собрались здесь в нужном числе, чтобы призвать тебя, князь и повелитель тьмы, властелин зла. Приди же и прими нашу жертву. Заклинаем тебя своей верностью и величайшими именами Бога богов, господа господствующих: АДОНАЙ, ТЕТРАГРАММАТОН, ИЕГОВА, ТЕТРАГРАММАТОН, АДОНАЙ, ИЕГОВА, ОТЕОС, АТАНАТОС, ИШИРОС, АГЛА, ПЕНТРАГРАММАТОН, САДАЙ, САДАЙ, САДАЙ, ИЕГОВА, ОТЕОС, АТАНАТОС, ЛИЦИАТ ТЕТРАГРАММАТОН, АДОНАЙ, ИШИРОС, АТАНАТОС, САДАЙ, САДАЙ, САДАЙ, КАДОС, КАДОС, КАДОС, ЭЛОИМ, АГЛА, АГЛА, АДОНАЙ, АДОНАЙ…

«Кейси, у него меч! Что-то приближается… Я чувствую. Оно уже почти здесь!»

Ее бессловесные вопли эхом отдавались у меня в черепе. Я рванулся еще раз, и незримые путы рассыпались, точно гнилой канат. Не устояв на ногах, я налетел на дверь и вышиб ее.

У противоположной стены располагался алтарь, на котором лежало нагое тело Ариэль. За ней стоял Соломон в белом одеянии. Огонь подсвечивал его лицо красным, а за спиной, будто тень, высилось нечто громадное и черное. В высоко воздетых руках Соломон держал меч.

– Стой!

От этого крика все присутствующие застыли в неестественных позах. Однако кричал не я.

В комнате был кто-то еще. В мерцающем свете возле алтаря возникла фигура – Катрин Ля-Вуазен, и ее грива горела ярче пламени. А затем рыжеволосой ведьмы не стало. На ее месте стоял Уриэль – маленький, сухонький, один против всех. Казалось, будто от него исходит сияние.

– Прочь, тени! – велел он, указывая рукой в сторону Соломона. Из вытянутого пальца ударил яркий луч. – Бегите от света, ведь он – ваша погибель! Порождения извращенного ума, сгиньте в ничто, откуда вы и пришли!