Борис Штерн - Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня!

МЕСЯЦ ДУРАКОВ.Я вернулся на «Маракканну-2-бис» и начал подозревать ВСЕХ.

Весь месяц — как бесконечный день дурака, как одна сплошная тренировка от забора до самого вечера. «От забора до вечера» — это не только армейская шутка, но и очень сложный футбольный тренинг. Тренировка полезна тем, что имитирует обстановку и действия в полярной псевдо-пространственной минусоиде. Гуго и Хуго выставили на опушке леса силовой вращающийся барьер с мю-мюзонным отражателем, и весь месяц превратился для нас в один хмурый световой день (эйнштейновский посторонний наблюдатель, даже если бы очень захотел, ничего бы не заметил) — мы начали тренировку второго утром, закончили — тридцатого вечером. Целого месяца как не бывало. Весь день после завтрака ничего не ели, шеф-кок Борщ был в отпуске.

<���ПОДОЗРЕВАТЬ ВСЕХ. ШЕФ-КОК БОРЩ.Столовая напоминает тот самый Оживленный Перекресток, с которого удобно вести наблюдение. Здесь все дороги сходятся и разбегаются. Шеф-кок наблюдает из своего камбуза за всем, что происходит в конюшне, но на Постороннего Наблюдателя не тянет, потому что все принимает близко к сердцу. Если только не притворяется.>

ДЕНЬ РАБОЧЕЙ СОЛИДАРНОСТИ.Месяц Дураков завершился праздником. Опять праздник откуда-то взялся — Рабочий День. То есть, День Рабочих. То есть, День Рабочей Солидарности. О нем мне напомнил Войнович: был такой древний праздник у древнего пролетариата, маялись на маевках с водкой и с красными флагами.

Поэтому решили днем работать. После месяца Дураков — День Рабочих, и это естественно — работа дураков любит. Не люблю дураков и рабочих, потому что сам из них. «Жми, крути, кантуй, ворочай, в <...> рабочий». Не люблю работать, люблю ничего не делать, и в этом смысле я предатель интересов рабочего класса и всех трудящихся.

Весь день маялся из-за своего классового предательства.

ЛЕГКОСТУПОВА-ЛЕГКОДОСТУПОВА.

ПОДОЗРЕВАТЬ ВСЕХ.У нас гостья. В Шишкин Лес пожаловала на сборы прыгунья в длину Анфиса Легкоступова. Где-то я ее видел?.. Конечно, я ее видел на Олимпийских играх по телевизору, но где-то я ее видел еще?.. Не могу вспомнить. Рассказывают, что она — прыгунья от Б@га, даже родилась в прыжке: хорошенько разбежалась и выпрыгнула. Анфиса выступает за нашу легкоатлетическую команду СОС, значит, она у нас в штате, значит, у нее, как минимум, лейтенантское звание. В спорте она появилась недавно, но как-то сразу — уже успела взять серебро на Олимпийских играх (Лобан говорит, что второе место ничем не отличается от последнего) и стать дамой известной в спортивном мире. Все называют ее Анфиской, а за глаза, конечно, Легкодоступовой, хотя ее внешность этому прозвищу не соответствует, на б... она не похожа — манеры легкие, но взгляд, взгляд!.. Где я видел этот медузо-горгоний взгляд?.. Это прозвище, наверно, даже не злые языки придумали, а пшюты чертовы, — попала «говорящая» фамилия на язык, вот и плетут. Вспомнил: таким взглядом смотрела на меня лет двадцать пять назад моя первая и пропавшая любовь, которую звали похоже — Афиной, но она была ох как труднодоступовой! <...>

<���ИЗ ТРЕН. БЛОКНОТА.

Тренеру следует прислушиваться к фамилиям. Любая фамилия «говоряща», иногда — редко — говорит очень точно. Легкоступова — к девице с такой фамилией немедленно должен присмотреться тренер по прыжкам в длину. Часто в фамилии скрыт генетический код человеческого характера. Конечно, не в том дело, что человек по фамилии Ломоносов обязательно должен быть боксером со сломанным носом или кулачным бойцом, ломающим чужие носы (хотя на человека с такой фамилией обязательно должен обратить внимание тренер по боксу), а в том дело, что человек (академик ли, слесарь ли) по фамилии Ломоносов будет держать лицо перед ударами судьбы и держать удары судьбы в лицо.>

Легкоступова будет тренироваться на ближнем теннисном корте. Корт уже разрыли и завезли песок.

— Приветик, мальчики!

У жеребцов от этого приветика потекли слюнки. Ничто человеческое им не чуждо. Я поцеловал ей ручку и спросил:

— Анфиса, зачем вы здесь?

— Готовлюсь.

Опять на меня что-то нашло-нахлынуло... Ручка у нее, как рукоятка пистолета. Я уже когда-то держал и даже, кажется, целовал эту рукоятку, но на вкус не помню... Мне неодолимо захотелось ущипнуть ее за толчковую ногу — наверно, тверда, как приклад автомата (филейная часть, как и положено прыгунье, у нее слаборазвита — так, попка), но я благоразумно сдержался. Интересно, к каким соревнованиям она готовится? Сейчас межсезонье, крупных турниров на горизонте что-то не видно, да и зачем Анфиске эта подготовка в глуши на футбольной базе, если в Метрополии есть отличные легкоатлетические стадионы? Но я не против «подготовки». Наверно, дженераль Гу-Син что-то надумал в связи с Анфиской, хотя мог бы посвятить меня в свои планы. Но я офицер, соблюдаю субординацию и не хочу ничего лишнего знать. Тем более что спонсор Анфиски — какой-то Б@гатенький Арлекино (дядя Сэм его так называет) — неплохо заплатил нам за аренду корта. Это дядя Сэм договорился с ним.

Все в торбу. Добренько.

ТРЕНИРОВКИ. ВОЙНОВИЧ.

КРЕСТ.Начали работать по новой системе Лобана. Разучиваем комбинацию «крест». Тяжелая работа — игрок на большой скорости ведет пузырь навстречу партнеру и при сближении делает следующее: или скрытно оставляет ему мяч, и партнер устремляется с планетой в другую сторону, или только делает вид, что отдает пас, а сам продолжает движение с планетой. Обычно защитники преследуют того и другого, но им очень трудно разобраться, у кого из нападающих окажется пузырь.

<���Эта футбольная комбинация (как и другие — «труба», «вертушка», «сливай воду» и пр.) по новой, еще неопробованной, системе Лобана очень напоминает сложные и трудоемкие монтажные и сантехнические операции с пространственно-временной тканью. На более позднем этапе тренировок, когда конюшня уже превратилась в спецотряд СОС по спасению Вселенной, эти тренировки проводил Сан Саныч-сан, высококвалифицированный специалист-сантехник, которого я пригласил в команду.>

АНФИСКА.Сразу начала прыгать. Она красивая и очень красиво прыгает: делает ногами в воздухе большие ножницы и восхитительно красиво падает в песок на спину. Жеребцы с вожделением смотрят на эти падения и отвлекаются от тренировки. Даже я взволнован.

Вот... опять упала на спинку! Между прочим, приземление на спину в прыжках в длину — это технический брак. Где ее тренер? Где этот Б@гатенький Арлекино? Кто ей подскажет, что падать надо вперед, на живот или, извиняюсь, в позу «раком», в крайнем случае, боком, — это улучшает результат. Впрочем, не стоит ей об этом говорить, иначе жеребцов от этой позы за уши не оттащишь.