Гэвин Смит - Бладшот [litres]

– В каком смысле? – спросил он.

Кей Ти замолчала. Она явно хотела что-то ему сказать, но здесь для этого, видимо, было не место.

– В том смысле, что все мы здорово устали. Пора возвращаться на базу и подключить тебя к розетке, – вмешался в разговор Тиббс (а ведь Бладшот чуть не забыл, что он тоже рядом).

– «Подключить…»

Как будто он превратился в электроприбор, в оружие…

Тут импровизированная мина объемного взрыва сработала, заливая взлетную полосу оранжевым заревом.

Если лайнер «RST» чем-то и отличался от угнанного Бладшотом «Гольфстрима», так это еще более роскошным убранством салона. Помня о спартанской обстановке спальных кубриков там, в башне небоскреба, несложно было догадаться: чаще всего самолетом летали не пешки, не бойцы вроде Бладшота, а важные фигуры из начальства. Желать лучшего оставляла разве что атмосфера. Дальтон на всякий Бладшотов взгляд в сторону бывшего «котика» только зло щурился, а мериться с ним причиндалами Бладшоту сейчас ничуть не хотелось. Тиббс попросту забавлялся с ножами, устремив невидящий взгляд в никуда, но Бладшот знал: объективы разгрузки бывшего снайпера «Дельты» видят все. Однако больше всех прочих Бладшоту не давала покоя Кей Ти. Да, «момент близости» в комнате отдыха до сих пор внушал ему чувство вины, но в свете последовавших за этим открытий разговор по душам ему бы не помешал. Но вместо этого она погрузилась в себя, в собственный мир, в борьбу с чем-то своим, и, что вовсе неудивительно, обсуждать подобных вещей при Дальтоне с Тиббсом не желала. В общем и целом, приятного времяпровождения полет не обещал.

Бладшот надеялся, что во время обратного перелета в Куала-Лумпур, поев и отдохнув, сумеет хоть немного восстановить утраченную энергию, но просчитался. Похоже, проблема была, так сказать, аппаратной. К концу полета он чувствовал себя невероятно усталым.

Когда все четверо вернулись в башню, Тиббс с Дальтоном, пристроившись по бокам, повели его по коридорам в сторону «палаты воскрешения». Кей Ти двинулась следом. Конвой Бладшота вовсе не обрадовал, однако возражать он был просто не в силах. Казалось, его наниты совсем выдохлись, замерли в кровеносной системе бесполезным грузом из пластика и металла.

Впереди, прислонившись плечом к нейтрального цвета стене, ждал Хартинг. Бладшот приготовился к головомойке: в конце концов, он, парень, обошедшийся «RST» в миллиард, взял да сбежал от Хартинга со всей принадлежащей компании электроникой, даже «до свидания» не сказав. С другой стороны, не сам же он эту электронику в себя засунул, а потому в будущем собирался всерьез поговорить с доктором о неотчуждаемых правах всякого человека на свободную жизнь и личное счастье. На ту долю счастья, какая отпущена жизнью.

Вот только все, все оборачивалось не так, как он рассчитывал. Увидев на взлетной полосе «Бензопилу», он ожидал, что его попытаются прикончить. Но нет, ожидаемой агрессии никто из них не проявил – даже Дальтон, несмотря на все те злобные взгляды во время полета. Впрочем, бывший «котик» вообще вел себя как-то странно. Будто нарочно старался задеть, разозлить… зачем? Разумеется, заглянуть ему в душу и точно сказать, в самом ли деле он – полный мудак, Бладшот не мог, но подозревал, что общего языка с ним не найти ни при каких обстоятельствах. Его, Бладшота, Дальтон отчего-то сразу же невзлюбил. Память до сих пор пестрела множеством пробелов, однако впечатление складывалось однозначное: бывшему «котику» он знаком. Насколько Бладшот мог судить, мирок элитных войск специального назначения был довольно тесен. Выходит, он знал Дальтона до того, как… погиб? Этим и объясняется его неприязнь? Ведь в небольшом сплоченном сообществе, где каждый вынужден полагаться на каждого, такому, как Дальтон, просто не выжить: кто ж согласится доверить свою жизнь конченому придурку?

С самого пробуждения в этой технологической Стране Чудес Бладшот только и делал, что играл в догонялки, и вот теперь у него, наконец, появилось время задуматься обо всем, чего он здесь не понимал, чего не мог попросту вычислить. Мало того, что он превращен в нашпигованный нанитами кибернетический организм, поднятый из могилы вроде чудовища Франкенштейна – расклад оказался намного сложнее.

– Тиббс, давайте его на стол, – распорядился Хартинг, даже не глядя в сторону Бладшота. Звучало это так, будто для дока Бладшот – нечто неодушевленное.

– Не нужно, и так справлюсь, – возразил Бладшот.

Подвигли его на это два соображения: отчасти все тот же вздор насчет «настоящий-мужчина-никогда-не-выкажет-слабости», отчасти ощущение, будто он уступает другим слишком уж много власти над собой. Последнее отчего-то внушало нешуточную тревогу.

Казалось, Хартинг его даже не слышит.

Тиббс подхватил Бладшота под руку и потянул за собой, но Кей Ти вцепилась в него с другой стороны, рванула к себе, а сил для сопротивления почти не осталось.

– Запомни меня, – шепнула Кей Ти ему на ухо.

«Что за черт?»

Бладшот изумленно уставился на нее, открыл было рот, собираясь спросить, о чем речь, но Тиббс вклинился между ними, толкая его вперед, по коридору, прочь от Кей Ти с Хартингом, а сопротивляться действительно не было сил.

Оглянувшись назад, он увидел, что Кей Ти развернулась, собираясь уйти, но Хартинг остановил ее.

– Идемте в центр управления, – распорядился доктор.

Подталкиваемый Тиббсом, Бладшот свернул в другой коридор, и Кей Ти с Хартингом скрылись из виду.

Бладшот вновь оказался в палате воскрешения – там, где пришел в себя мертвым. Нержавеющая сталь стола для аутопсии была холодна, неудобна, но ведь такие столы предназначены не для живых… Лежа на спине, Бладшот устремил взгляд мимо огней рельсовых светильников, мимо жуткой, похожей на лапу насекомого, «руки» хирургического аппарата, к зеркальному потолку.

Как бы он ни был высок, широкоплеч, мускулист, а, отраженный в зеркале, казался слабым, точно котенок. Возможно, в «подключении к розетке» он и нуждался, но чем дальше, тем сильнее становились дурные предчувствия. Что-то тут было не так. Что могли значить эти слова Кей Ти: «Запомни меня»? С чего бы ему ее забывать?

– При подключении системы к сети нанитов вы почувствуете легкую встряску, – предупредил голос Хартинга из скрытых динамиков.

Когда Бладшот искал Эйкса, микропроцессоры нанитов прорвались сквозь брандмауэр, защищающий сеть ЦРУ, словно защиты не существовало. Вспомнив об этом, он попытался получить доступ к сети «RST» и поглядеть, что тут в действительности происходит.

– Док, я в порядке, ей-богу.

Все это была чушь, но таким образом он намеревался выиграть время, да и лежать на холодном столе, совершенно беззащитным, очень уж не хотелось…