Гэвин Смит - Бладшот [litres]

– Они живы, – оборвала девица его поток слов и выложила на разделявший их столик какой-то прибор.

Прибор Уиганс узнал не сразу, однако, логически поразмыслив, решил, что это – нечто вроде высокочастотного генератора «белого шума».

– Нас что, слушают? – спросил он.

Девица подняла на него взгляд, но промолчала.

– Потому что, если нас слушают в самолете, использующемся для перевозки пленников, значит, он наверняка принадлежит вашим нанимателям, так отчего ж вы тогда не хотите, чтобы они нас слышали?

Девица все так же молча приспустила ворот блузки, и Уиганс увидел вживленный в ее тело имплантат – судя по месту расположения, какой-то дыхательный аппарат. Теперь понятно, отчего газ – предположительно, пары галотана – на нее не подействовал. Вдобавок, сложность имплантата прямо и недвусмысленно указывала, на кого эта девица работает. Вот тут Уигансу сделалось по-настоящему страшно.

– Вы ведь работаете на «Ар-Эс-Ти», верно? – спросил он.

Девица открыла входной порт имплантата и вставила в гнездо разъем. Разъем кабеля, тянувшегося к грошовому паленому планшету, очевидно, купленному где-нибудь в закоулках Сьюдад-дель-Эсте.

– Вы – одно из творений Хартинга, так?

Этого девица без внимания не оставила и полоснула его раздраженным взглядом.

– Послушайте, я вовсе не имел в виду вас обидеть, просто само собой как-то вырвалось, но лично меня игры в этакий электронный бондаж совершенно не привлекают…

– Уиганс, – заговорила девица, пытаясь остановить его, но где там – он только начал!

– Вот другие игры со связыванием, в зависимости от обстоятельств, от партнерши, от настроения… то есть, не желаете ли вы… Нет-нет, забудьте об этом вопросе. То есть, я к вам вовсе не клеюсь. Ну, то есть, я не хочу сказать, будто вы не… Послушайте, это совсем не харрасмент какой, не приставания при исполнении… да и какие там приставания – вон ведь вы всем им как врезали. Я просто в буквальном смысле остановиться не могу, потому что боюсь и рабом Хартинга стать не хочу, – не слишком-то складно закончил он.

Пальцы девицы заплясали над экраном планшета.

– Все? – спросила она.

– Послушайте, я понимаю: этот вопрос – не приглашение продолжать болтовню, но вы должны понимать, вы должны знать: он – чудовище.

– Я знаю, – ответила она, разворачивая планшет экраном к нему. На экране мерцало сообщение: «В доступе отказано». – Мне интересно другое: не можешь ли ты с этим помочь?

Уиганс взглянул на экран и вновь поднял взгляд на нее.

– А если могу, что тогда? – спросил он.

– Тогда я та́м все сожгу, – отвечала она. – Чтоб даже пепла не осталось.

Размышляя над этим, Уиганс сумел удержать рот на замке.

– Выходит, у нас переговоры? – уточнил он.

– Наверное, да, – подтвердила она. – Хотя, если ты не сумеешь помочь, мне придется отдать тебя… сам знаешь, кому.

– Этого мне уж точно не хочется, – пробормотал Уиганс, скорее, не ей, а себе самому.

– Чего же ты хочешь? – спросила девица.

Подобных вопросов ему давненько уже не задавали. Последних работодателей, как правило, заботило только то, чего хочется им самим; к нему относились, будто к какому-то технологическому рабу, прислуге на побегушках… Да, разум Уиганса даже без наркоты работал необычайно быстро, но тут ответ пришел в голову далеко, далеко не сразу.

– Я хочу на все это посмотреть, – наконец сказал он.

Девица молча кивнула.

Двери лифта скользнули в стороны, открывая путь в строгий, сугубо делового, корпоративного вида холл «RTS». В холле ее дожидался Дальтон. Поправив вещмешок на плече, Кей Ти шагнула вперед. Увидев ее, Дальтон торжествующе, самодовольно осклабился. Обычно это означало, что где-то кому-то приходится худо.

– Вовремя ты. Дружок твой только что прибыл, – сказал он.

Кей Ти пала духом. Казалось, сердце ухнуло куда-то вниз. Дальтон заулыбался шире прежнего. С каким удовольствием она стерла бы эту улыбку с его лица… но вместо того спросила:

– Так он здесь?

– Как раз на столе, – подтвердил Дальтон.

Этот этап рабочего цикла Бладшота он любил больше всех остальных. Что вполне позволяло оценить всю мерзость его характера. Жаль, что он уцелел после того, как Бладшот сбросил его с крыши отеля…

С этими мыслями Кей Ти двинулась прочь, подальше от бывшего «котика».

Войдя в медицинский комплекс, Кей Ти опустила взгляд под ноги, к обескровленному телу Бладшота, покоившемуся на столе в палате воскрешения.

– Разбудите его, – сказала она Хартингу.

Доктор сидел у своего терминала, отслеживая ход процесса.

– Зачем? – резко спросил он.

Эрик и прочие техники склонили головы пониже, изо всех сил притворяясь, будто полностью поглощены работой. Да, Кей Ти могла их понять: всякий, работавший в «RST», знал, насколько Хартинг не любит неповиновения и что случается с неповинующимися.

– Сами понимаете, – сказала Кей Ти, скрестив руки на груди и твердо решив не отступать.

– Да. Другого не понимаю: отчего мы вновь возвращаемся к этому разговору.

Нажав еще несколько клавиш, Хартинг завершил начатый процесс, а после поднялся на ноги, прошел через комнату к ней, придвинулся вплотную, устремив на нее гневный, полный угрозы взгляд.

– Кей Ти, я ведь вернул человека из мертвых. Похоже, вы время от времени об этом забываете.

Очевидно, сегодня он был одержим комплексом бога сильнее обычного. И полагал, будто если уж он вернул Рэя Гаррисона из мертвых, то теперь Бладшот – его собственность.

– Похоже, вы о многом порой забываете, – добавил Хартинг, подчеркнуто указав взглядом на ее имплантат и снова двинувшись к мониторам. – Что ж, да, однажды он сможет сделать иной выбор. Если это пойдет на пользу высшему благу. А до тех пор давайте не будем отступать от сценария.

Кей Ти молча взирала на него. Казалось, лицо ее превратилось в каменную маску. Нажав еще несколько клавиш, Хартинг вновь повернулся к ней.

– В кубрик, – велел он.

Кей Ти продолжала взирать на него еще секунду-другую, но Хартинг выдержал ее испепеляющий взгляд. Кей Ти понимала: он ждет, что она спасует. Не сомневается, что в собственном мире выйдет победителем из любой схватки, поскольку вся власть, все фигуры – в его руках.

Кей Ти отвела взгляд первой.

Явно довольный, Хартинг повернулся назад, к своему монитору.

Но, выходя из медицинского комплекса, Кей Ти окончательно убедилась: царство Хартинга пора сжечь дотла.

Хартинг не сводил глаз с монитора – со схваченного крупным планом мертвенно бледного лица Бладшота.

– Начинайте процедуру, – сказал он окружающим.

Вновь этот внутренний трепет… Который уж раз, а как же упоительно пробуждать к жизни мертвое тело!