Ника Ракитина - Дракон для жениха [СИ]

— …Отчего у вас такой невеселый вид? — вдруг спросил над самым ухом голос посланницы. Оказывается, она уже некоторое время стояла рядом и внимательно разглядывала лицо барона, а он и не заметил. Он встряхнулся и обернулся к Улле.

— О чем вы думаете, барон?

— О том, что внешний вид редко отвечает сущности, — он ответил первое, что пришло в голову.

— Это вы о тюрьме? Ну, мысль не новая и довольно банальная. Однако же трудно поверить, чтоб именно это вас так заботило. У вас какие-то неприятности?

Вы — самая главная моя неприятность, подумал пан Иохан. Возможно, он даже ляпнул бы что-нибудь в этом роде, но Улле вдруг насторожилась, коснулась его плеча и спросила странным голосом:

— Скажите, барон, а часто эти штуки падают?..

— Не часто, но бывает, — он сразу понял, о каких «штуках» идет речь. — А почему вы…

— Погодите. Кажется, двигатели остановились. Слышите?

— В самом деле… — прислушался пан Иохан. — Возможно, просто небольшие неполадки. Ничего страшного… В любом случае мы не упадем, нас просто немного отнесет ветром в сторону, — успокоил он.

Улле посмотрела на него с некоторым сомнением, но не стала больше ничего спрашивать. Снова повернулась к окну — Лазуритовая крепость по-прежнему притягивала ее взгляд. Королевна Мариша, которая очевидно не находила в этом виде ничего интересного, сообщила в пространство:

— Пожалуй, я вернусь на место, присяду.

— Позвольте проводить вас, — пан Иохан учтиво подставил локоть. До их столика было идти от силы четыре шага, но королевна милостиво приняла приглашение.

С подчеркнуто безразличным видом она преодолела эти четыре шага и опустилась в кресло. Сказала, не глядя на пана Криушу:

— Возвращайтесь к панне Улле, барон, ей будет приятно ваше общество. А меня ни к чему ни опекать, ни занимать. Я просто посижу здесь немного.

Пан Иохан не стал спорить. Он решил, правда, для начала воспользоваться случаем и заглянуть в кабину к пилотам — узнать, в чем дело, почему остановились двигатели. Конечно, падение им не грозило, но ветер понемногу сносил дирижабль обратно к середине озера. К Лазуритовой крепости… Пан Иохан понимал, что вероятность напороться на крепостные шпили ничтожно мала — шли они довольно высоко, — но ему хотелось услышать то же самое от опытного летчика. Тогда бы он мог успокоить своих спутниц.

Он был уже в середине салона, когда стеклянные створки дверей качнулись, отблескивая солнцем, и пропустили офицера в белой с золотом летной форме. Вот кстати, подумал пан Иохан, разглядевший нашивки, капитан сам идет ко мне в руки…

— Паны пассажиры! — громко провозгласил капитан, откашлявшись, и все лица повернулись к нему — озаренные улыбками, безмятежные. — Минутку внимания. У нас возникло небольшое затруднение — нет, нет, волноваться не нужно, просто пустячок. Нам придется стравить из баллонов газ и сесть. Возможно, будет слегка потряхивать, но это ничего, прошу только сохранять спокойствие. Все окончится благополучно.

После этого объявления пробиться к капитану не было уже никакой возможности — его плотно обступили, встревожено щебеча, дамы. Пан Иохан посочувствовал бедняге и поспешил вернуться к своим спутницам. Несмотря на заверения капитана, он не рассчитывал на мягкую посадку. Вряд ли их будет всего лишь «слегка потряхивать»… Как бы гондола вовсе не развалилась при соприкосновении с землей — ее конструкция на подобную аварийную посадку едва ли рассчитана. Ну, а причальных мачт поблизости, разумеется, нет.

Впрочем, дамам знать об этом вовсе не обязательно. Пока что.

Улле так и стояла, приклеившись к окну. Пан Иохан хотел тронуть ее за плечо, чтобы привлечь внимание, но она услышала его шаги и обернулась.

— Нас сносит к крепости, — сказала она озабоченно.

— И правда, — согласился пан Иохан, глянув в окно. Ветер по-прежнему не переменил направления. — Но капитан заверил, что…

— Я слышала… Даже не знаю, радоваться тому, что мы летим над водой, или нет. Учитывая ядовитых змей…

— Думаю, все обойдется, в воду мы не упадем. Но лучше вам вернуться на место и сесть. При посадке может сильно трясти.

— Хорошо, — согласилась посланница.

Пан Иохан снова встал за креслами своих спутниц. Королевна Мариша сидела, строго выпрямившись, бледная и неподвижная — впрочем, как обычно. Если она и боялась, то не подавала виду. Зато усатый господин, который делил с ними столик, выглядел крайне встревоженным. Он сразу обратился к барону с вопросом: грозит ли им опасность, как пан думает?

— Никакой опасности, мы уже спускаемся, — заверил пан Иохан — и тут гондолу сильно тряхнуло, он едва устоял на ногах. Раздались испуганные женские крики, но их тут же перекрыл оглушительный скрежет.

— Только этого не хватало, — хладнокровно проговорила Улле, глядя куда-то в сторону. Пан Иохан проследил ее взгляд, и почувствовал себя словно во сне: из дальней стены, снизу вверх, медленно прорастал тонкий блестящий шпиль. Он все удлинялся и удлинялся, от него по стене разбегалась сеть трещин, уши терзал пронзительный скрип и скрежет, перемежающийся испуганными воплями и визгом; вот шпиль уперся в потолок, в проломе показалась лазоревая черепица, шрапнелью ударила в пол. Закричали, пытаясь увернуться, пассажиры. Даже те, кому не досталось и кто стоял, попятились. Снаружи раздался громкий хлопок — вероятно, при столкновении была повреждена оболочка дирижабля, и лопнул один из баллонов с газом. Пан Иохан только успел порадоваться, что гелий не воспламеняется при соприкосновении с воздухом… как вдруг пол резко накренился вбок. Под слитное: «А-а-х!» — пан Иохан, чтобы не упасть, ухватился за край стола, который был намертво прикручен к полу. В салоне все пришло в движение, все полетело кувырком; кресла, стремительно набирая скорость, заскользили к пролому. За пояс пана Иохана уцепилась какая-то визжащая дамочка, повисла всей тяжестью. Он глянул мельком, в надежде, что это одна из его спутниц — но перед глазами мелькнули незнакомые каштановые локоны и пухлый разинутый рот. Освободив одну руку, он попытался поймать за спинку промчавшееся мимо кресло — но куда там! Его самого чуть не сорвало с места.

Где-то зазвенело разбитое стекло, и от полного боли крика по спине продрало холодом.

— Панна Улле! Ваше высочество! — забывшись, крикнул пан Иохан, озираясь. Никто ему не ответил. Впрочем, за стонами и криками едва ли кто-нибудь его вообще услышал.

Гондолу снова жестоко тряхнуло. Барон, пребольно ударившись бедром о край столешницы, повалился на пол, и только в последний момент успел схватиться за ножку стола — одной рукой. Второй пришлось придержать перепуганную дамочку, которая иначе улетела бы к пролому. От напряжения пан Иохан заскрипел зубами. Он понимал, что надолго его не хватит — тяжесть была изрядная, он и сам весил немало, и дамочка худышкой не выглядела.