Ника Ракитина - Дракон для жениха [СИ]

— Ваш брат? — одновременно спросили герцог и пан Иохан. В душе барона зашевелились вдруг недобрые предчувствия. Однажды ведь Улле упоминала уже своего брата в связи с пропажей королевны… Что, бишь, она тогда такое говорила?..

Пан Иохан сбился с мысли и глазами своим не поверил, когда увидел, что посланница покраснела. Такое с ней случалось впервые за все время знакомства.

— Мой брат… да, — она быстро взяла себя в руки и улыбнулась как ни в чем не бывало. Однако пан Иохан поймал на себе мимолетный взгляд, в котором ему почудилась некоторая виноватость. — Мой брат и есть Великий Дракон.

— Поверить не могу… — прошептал барон, прикрывая глаза.

В дальнейшем разговоре он демонстративно не участвовал, предоставив Улле самой договариваться с Иштваном. Впрочем, после сенсационного заявления посланницы, чтобы добить герцога, потребовалось всего-то ничего. Он уже был неспособен к серьезному сопротивлению: воля Великого Дракона, пусть и явленная через его родственницу, подавила его. Пан Иохан был даже несколько удивлен подобной его мягкотелостью, ведь в сущности Иштван был человеком, скорее, властным и не любил, когда ему перечат. Как видно, последние события сильно поколебали его веру — точнее, безверие, — и заставили пересмотреть некоторые свои взгляды. Поэтому высказанное посланницей пожелание присоединить к своей свите и панну Ядвисю он воспринял весьма мирно.

Заручившись его согласием, позвали из спальни девушку. Она явилась в гостиную сию же секунду, как будто подслушивала под дверью (пан Иохан не исключал и такой возможности), да не одна, а в сопровождении Эрики. Та была бледной до синевы, но губы сжимала решительно и глядела без обычной своей коровьей покорности. На бывшего своего жениха, впрочем, она подняла глаза только однажды, а на брата не смотрела вовсе. Пан Иохан тут же заподозрил какой-то заговор… Казалось бы, о чем могли договориться такие разные девушки? Но ведь приехали же они в Дюрвишту вместе. Значит, какие-то ниточки между ними протянулись. Пану Иохану очень захотелось расспросить сестру об ее внезапной дружбе с Эрикой, но, раз решившись молчать, положил выдержать характер до конца. Он сел в то самое кресло в темном углу, где недавно возлежал занедуживший герцог, скрестил руки на груди и замер молчаливой статуей, предоставив барышням самим разбираться.

Барышни и разобрались, причем весьма скоро и умело. Улле и Ядвися поздоровались за руку и обменялись неожиданно дружелюбными улыбками, а затем приступили сразу к делу. Ядвися уже заранее все обдумала, и на вопрос посланницы ответила немедля в том смысле, что готова ехать туда, куда едет брат: с ним ей ничего не страшно, а страшно, напротив, надолго остаться без него в опустевшем доме. «Вот и славно», — Улле улыбнулась ей и дружески пожала руку, ласково поглядев при этом в сторону пана Иохана. Тот сделал вид, будто ничего не заметил.

— Но у меня будет к вам встречная просьба, посланница! — немножко волнуясь и торопясь, заговорила Ядвися. — Сделайте одолжение, возьмите с собой и Эрику тоже!

— Что? — приподнялся в креслах изумленный пан Иохан. — Эрику? Зачем — Эрику? Иштван! Что же ты молчишь?

Герцог в самом деле молчал; и по выражению его лица в эту минуту пан Иохан ясно понял, откуда взялось намоченное уксусом полотенце. Походило на то, что еще до визита Улле у герцога с девушками состоялось объяснение, и тихая, кроткая доселе Эрика заявила о наличии у нее собственной воли.

— Если панна Эрика желает… — с улыбкой проговорила посланница.

— Желаю, — неожиданно твердым голосом ответила герцогская сестра и с вызовом — подумать только! с вызовом! — взглянула на своего несостоявшегося жениха. Пан Иохан ошеломленно молчал и только переводил взгляд с Ядвиси на Эрику и обратно. Даже зная свою сестру, подобной прыти от девиц он никак не ожидал.

— У вас такой вид, словно вы жалеете о своем согласии, — шепнула посланница Улле, скользнув за спинку кресла, где сидел пан Иохан. На несколько минут они остались в гостиной вдвоем: Ядвися и Эрика вызвались приготовить чай, а герцог удалился, чтобы привести себя в «приличный» вид.

— Я дал слово, — неохотно ответил барон. Он не повернул головы и потому не видел Улле, но всеми нервами чувствовал ее близкое присутствие.

— И что?

— Не могу же я его забрать.

— Но вам хотелось бы, не так ли?

— Оставьте, панна Улле. Я сказал, что поеду с вами, и я поеду.

— Но, кажется, вам не очень понравилось, что к нам присоединится ваша невеста.

Пан Иохан помолчал немного. Ему очень хотелось обернуться, но он сдерживался.

— Эрика больше не моя невеста. Наша помолвка расторгнута.

— Вот как! — с едва заметной досадой воскликнула Улле. — Значит, вы свободны? Что же вы не сказали об этом раньше? Мне бы не пришлось так расшаркиваться перед вашим герцогом.

— А почему вы не сказали раньше, что Великий Дракон — ваш брат?

— Один-один! — засмеялась посланница. — Так, кажется, у вас говорят? Но я могу легко загладить свою вину. Хотите, представлю вас лично Великому Дракону?

— Зачем? — содрогнувшись, спросил пан Иохан.

— Поглядите, насколько он не соответствует образу того чудовища, о котором говорят ваши священные книги… Да-да, я прочитала роман вашего приятеля. Знаете, это очаровательно! Я хочу с ним поговорить. Давайте перед отъездом еще раз зайдем в его чудесный салон.

— Вы перепугаете его своим появлением насмерть.

— Правда? Он такой пугливый? А выглядит очень крепким мужчиной. Нет, Иохан, в самом деле, прошу вас, — ласкаясь, Улле наклонилась и поцеловала его в макушку, а когда он запрокинул к ней лицо — в лоб и брови. — Я буду хорошо себя вести и не стану его пугать. Честное слово.

После сегодняшнего посещения дворца пану Иохану очень не хотелось появляться в обществе, и он колебался, но поцелуи Улле все решили.

— Хорошо, — сказал он тихо. — Только помните свое обещание.

— А вот и чай готов! — объявила Ядвися, входя в гостиную с подносом в руках.

Пан Иохан все продолжал молчать и вечером, по пути в салон. Прислонившись головой к отделанной атласом боковой стенке экипажа, он снова размышлял, на сей раз о странных гримасах судьбы: еще утром он был заключенным в городской тюрьме, днем — придворным кавалером шествовал по залам императорского дворца, и вот, наконец, вечером светским человеком ступит на натертый до блеска паркет одного из самых модных домов Дюрвишты. Что-то будет дальше?

И судьба продолжала таки строить гримасы: едва переступив порог салона, пан Иохан буквально натолкнулся на Фреза, который как раз отстегивал саблю. Рядом в молчаливом ожидании стоял лакей. Пан Иохан поклонился и хотел было пройти мимо, но граф, оставив в покое саблю, поспешно и почти грубо схватил его за локоть.