Святослав Бэлза - На суше и на море - 1982

— Сварщики?

Николай Петрович открыл дверцу кабины:

— Сварщик и слесарь. С оборудованием.

— Разгружайтесь. Вон там, правее, ближе к трубам.

Машина проехала несколько метров, развернулась. Сергей слез, открыл борт:

— Подавай, Одиль.

Разгрузились быстро. К ним подошел Николай Петрович:

— Я поехал. Вы будете в распоряжении Борисова, — он кивнул на человека в светозащитных очках, — счастливо вам, ребята!

Машина уехала.

— Кто из вас слесарь? — спросил Борисов.

— Я, — ответил Одиль.

— Идите к стропальщикам стыковать трубы, — Борисов показал Одилю на рабочих, стоявших около трубоукладчика, — там есть сварщик, он берет трубы на прихватки. А вы, — он повернулся к Сергею, — будете варить вместе с Михаилом, вон там, выше. Скоро подъедут еще сварщики, поставим на следующий стык. Будьте внимательны: при крике «сель!» немедленно бросайте сварку и бегите в гору как можно выше.

— Понятно.

Оглядываясь на Сергея, Одиль стал спускаться ниже, к группе рабочих, на которых ему указывал Борисов. Сергей прикинул на глаз, хватит ли привезенного кабеля, решил, что хватит. Попросил электрика подключить аппарат, захватил маску, пучок электродов и полез на верхнюю кромку плотины, волоча за собой кабель.

Сварщик, который работал наверху, перестал варить и поднял маску:

— Подкрепление прибыло? Привет! Вари с той стороны, вдвоем-то веселей дело пойдет!

Сергей надвинул маску, взял поудобнее держак. Солнце жгло затылок через фуражку, жар от раскалившейся трубы дышал в лицо. Он еще не начал варить, а одежда взмокла от пота.

«Да, прямо скажем, не курорт», — подумал Сергей, прилаживаясь поудобнее. Сверкнуло голубое пламя, разбрызгивая вокруг искры.

…Какой бесконечный этот шов… Сергей постепенно терял чувство времени, казалось, прошло много часов с тех пор, как он приехал сюда… Он варил, варил, обливаясь потом, задыхаясь от жары…

Внезапно со всех сторон, как многоголосое эхо, раздался вопль: «Сель идет!» Михаил уронил держак, закричал: «Беги!»

Сергей, отбросив маску и держак, побежал в гору. Где-то вдалеке раздался гул и треск, гул разрастался, переходил в чудовищный рев, раздирающий уши, под ногами содрогалась земля. Сергей уже не бежал — задыхаясь, карабкался на четвереньках из последних сил. А рев и треск приближались с невероятной быстротой, и, казалось, над самой головой что-то трещало, ломалось и падало. Не в силах больше карабкаться, Сергей выпрямился и повернулся назад, готовясь встретить неминуемую гибель. В это мгновение раздался новый звук, похожий на залп сотен орудий. Сергей увидел, как чудовищная серая масса обрушилась в селехранилище. Колоссальные камни, несколько тонн весом, летели во все стороны, один из них с чавканьем врезался в землю довольно близко от Сергея. А потом наступила тишина — такая неправдоподобная, звенящая, в которую еще нельзя, невозможно было поверить…

Сергей опустился на землю, чувствуя, как ноги и руки трясет мелкая дрожь. Снизу к нему бежал Одиль:

— Сергей, ты жив? Цел?

Сергей прикрыл глаза рукой:

— Жив, Одиль.

Друг молча сел рядом. Они, наверное, долго просидели бы так, если бы из репродукторов не раздался голос, старавшийся говорить спокойно:

— Селевая опасность миновала. Всем вернуться на рабочие места.

— Помоги мне встать, Одиль, — глухо сказал Сергей, — надо идти варить.

Одиль протянул ему руку, помог встать. Медленно, стараясь преодолеть дрожь и слабость в ногах, Сергей стал спускаться вниз. В это время из репродукторов донесся тревожный голос:

— Уровень в селехранилище повысился. До верхней кромки плотины осталось шестьдесят сантиметров.

Сварочный аппарат и кабель не пострадали. Только один из камней упал на маску, вдавив ее в землю. Сергей взял запасную маску. Подошел Михаил:

— Поехали дальше? — сварщик старался говорить шутливо, но голос его прерывался, по бледному лицу стекали капельки пота.

— Поехали…

Сергей поднял держак, надел маску, подошел к трубе. «А ведь немного осталось», — с облегчением подумал он. Подъехал на машине Борисов:

— Как вы тут? Живы? Много еще осталось?

— У меня совсем пустяки, — ответил Михаил, — а у тебя, Сергей?

— Скоро закончу.

— Вот и хорошо. Ниже будет не так опасно. Прибыли еще сварщики, вы закончите сами, а они пусть варят следующий стык.

Михаил закончил раньше и спустился вниз, к следующему шву. Сергей остался один. Издалека глухо доносились голоса, удары о металл…

— Вот и все, — вслух произнес Сергей, окидывая законченный шов придирчивым взглядом. Он собрал остатки электродов, взял держак и стал спускаться вниз. К нему подошел Одиль и позвал обедать:

— Так Борисов распорядился.

Сергей постоял, с удовольствием вдыхая пахнувший хвоей воздух. Бросил кабель и электроды, снял маску. Умылся из бочки с водой, выпил бутылку минеральной воды, которая стояла тут же, в ящике. Обед в столовой был отличным. Поев, закурили и, не теряя времени, пошли к трубопроводу. Они не дошли нескольких метров, как раздался крик:

— Сель!!!

Сергей и Одиль мгновенно бросились к горе, вскарабкались довольно высоко, остановились, наблюдая с тревогой, как бегут сварщики — успеют ли? Опять дикий гул и рев, которые нельзя сравнить ни с чем — нет похожих звуков; оглушающий удар многотонной селевой массы… Отсюда, с горы, было хорошо видно, как селевой поток легко, словно песчинки, нес огромные камни, как ломал вековые ели…

— Вернуться к рабочим местам! — донеслось из репродукторов. И чуть позже:

— До кромки плотины осталось пятнадцать сантиметров. В теле плотины появились трещины, идет слабая фильтрация. Из Новосибирска для осмотра плотины специальным самолетом вылетел академик…

Сергей и Одиль быстро сбежали с горы, подошли к Борисову:

— Где варить?

— Вон, чуть ниже, видишь, парень один варит? Вставай рядом.

Солнце опустилось низко и, казалось, остановилось, зацепившись за гору. Из ущелья несло холодноватым ветерком. На площадке сновали электрики, заканчивая монтаж прожекторов. Стало прохладнее, Сергей ощущал сильную усталость, болела спина, резало глаза. А он варил, варил…

«Пятнадцать сантиметров до края плотины, — думал он, — еще один поток — и селевая масса хлынет через край… Трудно представить, что произойдет, когда со всевозрастающей скоростью поток грязи и камней помчится на город… Может быть, это случится сегодня ночью, когда люди будут мирно спать в своих домах… А вдруг не выдержит плотина? В ней появились трещины… Пять миллионов кубометров селевой массы… Наверное, весь город окажется погребенным под ней… А плотина-то ведь экспериментальная…»