Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней [litres]

Данный термин стал почти официальным. Вообще, люди старались использовать побольше выражений мошкитов. Например, когда человек выигрывал в покер, он обычно восклицал: «Финч’клик!»

«Но практически никто из нас никогда не сталкивался с мошкитами нос к носу, – подумал капитан Герб Колвин. – Мы лицезреем только их суденышки: мишени, беспомощные после перехода».

Из Глаза появилось несколько таких кораблей, но они были настолько сильно повреждены, что едва ли годились для космического перелета. Дозорные всегда успевали предупредить капитанов, что на подходе очередной корабль чужаков (если того не убивал Глаз).

Последние суда возникли из точки Безумного Эдди с начальной скоростью тысяча километров в секунду. Каким образом мошкиты находили точку Прыжка при таких показателях? Неизвестно. Так или иначе, но флот не смог перехватить их. Впрочем, этого и не требовалось, ведь экипажи мошкитов были беспомощны после Прыжка и не могли ничего сделать, чтобы просто затормозить: черные шары всякий раз взрывались. Если мошкиты использовали свое уникальное расширяющееся поле, то взрывались быстрее, с большей скоростью поглощая тепло из желтой фотосферы.

Герб Колвин уже составил рапорт о технике мошкитов. Колвин всегда указывал на ничтожные шансы мошкитов. Они не могли устоять против флота и движителя Олдерсона, флота, который стерег их, не подозревающих о послепрыжковой дезориентации. Ему стало почти жалко мошкитов.

Колвин достал из шкафчика на переборке своей наблюдательной кабины бутылку и искусно налил в стакан жидкость – кориолисово ускорение не являлось помехой. Взяв стакан, он добрался до кресла и уселся. На столике лежал пакет с почтой. Самое свежее письмо от жены Колвин уже вскрыл и мельком проглядел: плохих новостей не было, значит, он мог спокойно прочитать послание. Колвин поднес стакан к фотографии Грейс, стоявшей на столике, и улыбнулся.

Грейс мало что слышала о положении на Нью-Чикаго, но, судя по последнему письму сестры, ничто не предвещало беды. Почтовая служба Новой Шотландии работала неторопливо. Коттедж, который подыскала жена, находился вне защитной системы, но Грейс ни о чем не тревожилась, поскольку Колвин заверил ее, что мошкиты не смогут прорваться. Она взяла коттедж в аренду на целых три года, которые они намеревались здесь провести.

Герб согласно кивнул – деньги нужно беречь. Три года блокады, а затем домой, где он станет коммодором флота Нью-Чикаго. На «Дерзком» будет новенький движитель Олдерсона, и корабль станет флагманом. Несколько лет ведения блокады – малая цена за уступки, на которые шла Империя.

«И все это благодаря мошкитам, – подумал Колвин. – Без них мы бы еще сражались. Остаются другие миры вне Империи, но в Трансугольном секторе объединение прошло на удивление мирно. Было, конечно, много стычек, но они – не чета сражениям. Спасибо мошкитам».

На глаза Гербу Колвину попалось имя: лорд Родерик Блейн, представитель Имперской Чрезвычайной Комиссии. Колвин рассеянно посмотрел на переборку и увидел привычную трещину на ней: очередной след после битвы с «Макартуром».

«Да, призовая команда Блейна задала нам жару. Он опытный парень, – неохотно признал Колвин, – но наследование – не лучший способ выбирать предводителя. Мятежная демократия Нью-Чикаго тоже работала не слишком хорошо».

Колвин снова вернулся к письму Грейс.

У лорда Блейна родился второй наследник: Грейс помогала в Институте, основанном леди Блейн. Она часто говорила с леди Салли и даже была приглашена в их поместье посмотреть на детей.

Письмо все никак не заканчивалось, и Колвин продолжал покорно читать. Неужели Грейс никогда не надоест рассуждать об аристократии?

«Мы никогда не сойдемся в политике, – подумал он и ласково посмотрел на фотографию. – Боже мой, я теряю тебя…»

На корабле пробили склянки, и Герб спрятал письмо в конверт. Пора заняться работой – завтра на борт прибудет командор Каргилл с инспекцией. Колвин в предвкушении потер руки. На сей раз он покажет Империи, каким должен быть корабль. Победитель смотра получит дополнительное время к очередному отпуску, и Колвин хотел добиться заслуженного отдыха для своей команды.

Когда он встал, в иллюминаторе промелькнуло яркое желтое пятнышко. «Однажды мы войдем туда, – сказал себе Герб. – В Империи над этой задачей бьются самые талантливые ребята, а значит, мы обязательно найдем способ решить нашу глобальную проблему. Мы сможем общаться с мошкитами. Как мы тогда будем себя называть? Империя человечества и мошкитов?»

Колвин усмехнулся и отправился осматривать свой корабль.

Поместье Блейн-Майнор было громадным, деревья в саду защищали от яркого солнца. Им выделили чудесные апартаменты, и Посредники начали привыкать даже к вечному присутствию десантников. Иван, как обычно, относился к парням, как к собственным Воинам.

Вдобавок они работали не покладая рук. Они ежедневно встречались с учеными Института, Посредниками стали дети Блейна. Старший знал азы их языка и читал жесты мошкитов не хуже молодого Хозяина.

Тем не менее заключение оставалось заключением, и по ночам они смотрели на пылающий Глаз и его крошечную Мошку. Угольный Мешок висел высоко в ночном небе и смахивал на Хозяина в сползшем на один глаз капюшоне.

– Я боюсь за свою семью, цивилизацию, свой вид и мир, – прочирикала Джок.

– Надо думать о великом, – сказала Чарли. – Зачем люди растрачивают свои способности по мелочам? – Ее голос и поза изменились – она заговорила о серьезном. – Мы сделали что могли. Институт Салли – обычный провальный проект, но мы продолжаем сотрудничать, демонстрируя, насколько мы дружелюбны, безвредны и искренни. Тем временем блокада сохраняется и никогда не будет снята. В ней нет ни одной лазейки.

– Есть, – возразила Джок. – Никто из людей не подумал о том, что Хозяева могут добраться до Империи через обычное пространство.

– В блокаде нет лазеек, – повторила Чарли, выразительно сложив руки. – Ни единой бреши до очередного коллапса. Проклятие! Кто построит новый зонд Безумного Эдди, прежде чем начнется голод? И куда им отправить его? Сюда, в лапы к флоту? – Она презрительно фыркнула. – Или в Угольный Мешок, к сердцу Империи? Вы думаете, лазерам хватит мощности, чтобы справиться с пылью Угольного Мешка? Нет. Мы потерпели фиаско, и Циклы начнутся снова.

– Тогда как нам предупредить их? – Правые руки Джок были согнуты, левая вытянута, ладонь открыта: готовность к нападению и риторическая безжалостность. – Может, они безуспешно пытаются понять эту блокаду? Напрасные усилия, которые ускорят упадок. Начнется длительный период, когда Империя может почти забыть о нашем существовании.