Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней [litres]

Хорват задумался. Род Блейн на мостике именно так бы и поступил, но он не слишком жаловал Хорвата. Министр науки покачал головой.

– Нет. Но я считаю ваше предположение насчет мелких чужаков легкомысленным.

– Нисколько. Они могут терять вторую левую руку точно так же, как мы теряем молочные зубы. – Один из биологов согласно кивнул. – А какие еще отличия у них есть? Размер?

– Онтогенез приводит к филогенезу, – заметил кто-то, на что тотчас последовал совет:

– Тебе бы лучше заткнуться!

Чужачка отдала Келли его оружие и огляделась. Реннер оказался единственным флотским офицером в комнате, поэтому мошкита потянулась за его пистолетом. Реннер разрядил оружие и передал ей, а затем смирился со столь же тщательным изучением его ладони. На сей раз мошкита работала гораздо проворнее, ее верхние конечности двигались с виртуозным изяществом.

– Я думаю, что они являются обезьянами, – заявил Реннер. – Потомки неразумных мошкитов, которые живут вместе со своими умелыми собратьями. Это может означать, что вы отчасти правы. На дюжине планет есть люди, которые считают мясо обезьян деликатесом. Но мы едва ли можем так рисковать.

Мошкита повозилась с оружием Реннера и, наконец, положила его на стол. Реннер поднял пистолет и нахмурился: плоская рукоять стала изогнутой. Мошкита согнула ее, словно он был сделан из пластика! И она успела переделать спусковой крючок. Реннер сжал рукоять в ладони и внезапно проникся ее совершенством. Оружие стало как бы частью его руки и, казалось, целилось само.

Мгновение он наслаждался этим ощущением, а потом увидел, что Келли уже перезарядил и спрятал в кобуру свой пистолет.

А теперь, когда пистолет стал совершенен, Реннеру было жаль с ним расставаться даже на минуту.

Неудивительно, что десантник не сказал ни слова.

Штурман нехотя вручил оружие Хорвату.

Пожилой министр науки осторожно взял пистолет.

– Наша гостья, похоже, гений, – сказал он. – Конечно, я не знаток оружия, но оно сделано точно по человеческой руке.

Реннер забрал пистолет. В комментарии Хорвата ему что-то не понравилось. Ему явно не хватало энтузиазма. И вообще, пушка ложилась в его ладонь лучше, чем в ладонь Хорвата…

Мошкита оглядела приемную, поворачиваясь из стороны и сторону, разглядывая присутствующих и оборудование. Она чего-то ждала…

Мелкая мошкита присела перед Реннером на корточки и застыла, скрестив ножки. Она вовсе не выглядела испуганной. Реннер невольно потянулся к ней, чтобы потрепать ее за ухом. За правым ухом. Как и у чужачки, левого уха у нее не имелось: плечевые мышцы левой верхней руки крепились к темени. Похоже, ей понравилось почесывание. Реннер старался не касаться собственно уха – оно было крупным и казалось нежным и почти невесомым.

Салли вытаращила глаза. Она не понимала, что ее беспокоит в действиях Реннера. Не нелепый вид офицера, чешущего за ухом мошкиту, которая, вероятно, является инопланетной мартышкой, а нечто другое, как раз связанное с самим ухом…

Доктор Бакман дежурил в обсерватории, когда мерцающий лазерный сигнал, поступавший изнутри системы, пропал с экранов.

Там действительно имелась планета размером с Землю с прозрачной атмосферой – край изображения выглядел размазанным. Бакман удовлетворенно кивнул: такое расстояние позволяло разглядеть множество подробностей. У военных оказалось превосходное оборудование, и ученые удачно его использовали. Кстати, некоторые из младших офицеров могли бы стать неплохими ассистентами астрономов, но, к сожалению, прозябали здесь…

Расположенная с правой стороны астрономическая секция продолжала анализировать данные наблюдения за планетой. Бакман вызвал капитана Блейна.

– Я бы хотел, чтобы вы вернули часть моих людей, – попросил он. – Они до сих пор толпятся в приемной и таращатся на мошкитов.

Блейн пожал плечами. Вряд ли он мог приказать ученым разойтись. Пусть Бакман сам руководит своим отделом.

– Давайте вы, доктор. Всех интересует чужак, да? Даже моего штурмана, которому совершенно нечего делать в приемной. А что можете сообщить вы? Планета земного типа?

– Да. На первый взгляд она меньше Земли и с водно-кислородной атмосферой. Но в ее спектре есть линии, которые меня заинтересовали. Линия гелия очень яркая! Хотя я считаю, что надо перепроверить данные.

– Яркая линия гелия? Один процент или около того?

– Возможно, если расшифровка верна, но, если честно… А почему вы спросили?

– Воздух на корабле чужака содержал один процент гелия и какие-то странные редкие компоненты. Думаю, расшифровка верна.

– Но, капитан, планета земного типа не может удержать такое количество гелия! Понимаете, капитан? Но еще хуже другие линии!

– Кетоны? Углеводородные соединения?

– Да!

– Доктор Бакман, думаю, вам нужно взглянуть на отчет мистера Уитбрида об атмосфере на борту корабля мошкита. Найдете его в компьютере. И снимите показания о количестве нейтрино.

– Это будет трудно сделать, капитан.

– И все же снимите, – упрямо сказал Род, уставившись в костлявое лицо на экране интеркома. – Мы должны знать состояние их индустрии.

– Хотите воевать с ними? – фыркнул Бакман.

– Пока нет, – ответил Род и добавил: – Когда вернетесь к приборам, замерьте количество нейтрино на астероиде, откуда прибыл корабль чужака. Он на краю скопления троянской точки, поэтому фоновое излучение вам не помешает.

– Капитан, это помешает моей работе!

– Я пошлю вам в помощь офицера, – Род на мгновение задумался. – Поттер! Вам будет помогать мистер Поттер. – Ему это должно понравиться. – Пожалуйста, доктор Бакман, выполните мою просьбу! Чем больше мы узнаем о мошкитах, тем легче нам будет общаться. Чем скорее мы сможем говорить с ними, тем быстрее нам удастся истолковать наши собственные астрономические наблюдения,

Он замолчал.

Бакман насупился.

– Ладно. Но я буду очень занят в ближайшее время…

– Отлично, доктор! – И Род щелкнул выключателем, прежде чем Бакман успел придумать новое возражение. Затем он повернулся к гардемарину Уитбриду, стоявшему в дверях: – Входите и садитесь, мистер Уитбрид.

– Спасибо, сэр.

Стулья в обзорной кабине представляли собой стальные рамы с сетчатыми сиденьями, очень легкие и удобные. Уитбрид присел на самый краешек одного из капитанских стульев. Каргилл вручил ему чашку кофе, которую гардемарин обхватил обеими руками. Выглядел Уитбрид болезненно напряженным.

– Расслабься, парень, – произнес Каргилл.

Тщетно.

– Уитбрид, – обратился к нему Род, – позвольте вам кое-что сказать. Все до единого на корабле жаждут заполучить вас прямо сейчас . Я в очереди – первый, потому что я – капитан. Когда мы побеседуем, я передам вас Хорвату и его людям. Когда закончат они – если закончат, – вас освободят от вахты. Вы, конечно, думаете, что сможете пойти спать, но вы ошибаетесь. Экипаж жаждет услышать вашу историю. Люди будут ненадолго уходить с вахты, а вам придется повторять ее полдюжины раз. Представляете?