Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней [litres]

Уитбрид нажал пусковой рычаг. Ракета выплыла сквозь проем в звездный космос – очутившись под свирепым взором Глаза Мёрчисона. Поле Лэнгстона запечаталось, и Уитбрида отрезало от «Макартура».

Крейсер показался Уитбриду ломаным угольно-черным силуэтом. Уитбрид осторожного обогнул его и взял курс на чужой корабль.

Чужак постепенно вырастал перед ним. Более узкий в середине, он смахивал на копье, вдоль которого виднелись функциональные приспособления: крышки люков, приборные гнезда, антенны и что-то еще, для чего не удавалось найти нужных терминов. Возле центральной части корабля вверх вздымался одинокий темный прямоугольник киля: вероятно, теплообменная поверхность.

Внутри широких, полупрозрачных «пончиков», окружавших нос, двигались смутные силуэты. Однако они сразу же внушили Уитбриду ужас: они напоминали искривленные тени людей.

Четыре тороида – и уродливые тени, мельтешащие в каждом из них. Уитбрид доложил:

– Они используют топливные баки как жизненное пространство. Без нашей помощи им домой не вернуться.

– Вы уверены? – спросил капитан.

– Да, сэр. Может, у них есть дополнительный бак, но он не может быть огромным.

Ракета почти достигла чужого корабля. Уитбрид притормозил и завис около жилых отсеков. Потом открыл воздушный шлюз.

Возле металлического сердечника немедленно распахнулась дверь. В овальном отверстии появился мошкит в прозрачном одеянии… или без оного. Чужак ждал.

– Разрешите покинуть… – начал Уитбрид.

– Разрешаю. Докладывайте при каждом удобном случае и положитесь на здравый смысл. Космодесант наготове, поэтому не просите помощи, пока она действительно не понадобится. Они прибудут быстро. А теперь – удачи.

Когда умолк Каргилл, снова заговорил капитан:

– И не рискуйте, Уитбрид. Помните, вы должны прилететь обратно с готовым рапортом.

– Да, сэр.

Когда Уитбрид приблизился к воздушному шлюзу, мошкит грациозно выплыл наружу. Левая рука чужака ухватилась за кольцо, выступавшее из корпуса.

– Похоже, этот материал можно проткнуть чем угодно, – пробормотал Уитбрид в микрофон. – Корабль не мог стартовать с поверхности планеты и пройти через атмосферу.

Он приблизился к овальному отверстию почти вплотную и кивнул мягко улыбающемуся чужаку.

– Вы позволите мне войти? – немного сардонически, но весьма вежливо произнес он.

Чужак согнулся в талии – может, то был преувеличенный поклон? Его спинной сустав располагался ниже плеч. Обеими правыми руками он повел в сторону корабля.

Воздушный шлюз был рассчитан на габариты мошкита. Уитбрид обнаружил три кнопки, скрытые паутиной серебряных лент. Мошкит следил за раздумьями гостя и, наконец, потянулся мимо него и нажал одну, после чего – вторую.

Шлюз закрылся за Уитбридом.

Посредник замерла в пустоте, ожидая, пока шлюз завершит цикл. Она изумленно разглядывала странного пришельца: его симметрию и удивительное сочленение костей. Он определенно не подходил под известные ей параметры. А родной корабль гостя прибыл из места, которое Посредник называла Точкой Безумного Эдди.

Кроме того, он оказался неспособен справиться со шлюзом без посторонней помощи.

Вот где должны были проявиться умения Посредника! Сам же гость наверняка обладал разумом. Или нет?.. Может, пришельцы сначала прислали животное? Нет, конечно же нет. Они не могут быть настолько чуждыми: в любой культуре такой поступок должен считаться смертельным оскорблением.

Шлюз открылся. Она шагнула внутрь, и цикл начался. Пришелец стоял перед ней, перекрывая шлюз, как пробка – горлышко бутылки. Посредник заранее стянула с себя защитную оболочку и предстала перед ним практически обнаженной. Чужак легко мог вообразить, будто она – Воин. Она должна была убедить его, что она безоружна.

Затем она отправилась к надувным жилым секциям. Неуклюжий гость двинулся за ней следом. Он оказался плохо приспособлен к невесомости, а еще без конца останавливался, чтобы заглянуть через оконные панели в секции корабля, и изучал механизмы, установленные Коричневыми в коридорах… Совершенно неразумное поведение!

Посредник могла взять его на буксир, но гость расценил бы ее помощь как нападение, чего нельзя было допускать.

Пока нужно обращаться с ним как с Хозяином.

В переполненной камере громоздились в три яруса двадцать шесть изогнутых коек, смахивающих на ту, что получилась из койки Кроуфорда, и все же – не совсем таких. Мошкит плыл перед Уитбридом, грациозный, как дельфин. Шкуру чужака украшал узор из волнистых темных и светлых полос с четырьмя белыми вкраплениями в паху и под мышками. Уитбриду такой окрас показался удивительно гармоничным.

Сейчас мошкит стоял и ждал его. «А он терпеливый», – сказал себе Уитбрид.

Он старался не думать о том, в какую идеальную ловушку угодил. У него мог начаться приступ клаустрофобии: коридор был чудовищно узким. Уитбрид заглянул в цепочку баков, соединенных насосами, – вероятно, охлаждающую систему для водородного топлива. Она, вероятно, связана с черным «плавником» снаружи.

Внезапно мошкит замер возле отверстия, которое подходило под размеры Уитбрида. Из него в коридор просачивался тусклый свет, какой обычно бывает в сумерки или перед грозой. Уитбрид протиснулся в отверстие следом за мошкитом и очутился в тороиде, где его тотчас окружила дюжина чужаков. Впрочем, они быстро отпрянули.

Мошкиты были одинаковыми, с асимметричными улыбающимися лицами и узорчатым полосатым меховым покровом. Они что-то быстро щебетали, переговариваясь друг с другом писклявыми голосками.

Щебет резко стих. Какой-то мошкит шагнул к Уитбриду и произнес несколько коротких фраз, возможно, на разных языках. Впрочем, Уитбриду они показались бессмысленными.

Он театрально пожал плечами и вытянул руки.

Мошкит повторил его жест с невероятной точностью. Уитбрид беспомощно вытянулся в невесомости, изобразив согнутыми руками крылья, и закудахтал, как цыпленок-переросток.

– Ладно, Уитбрид, экипаж уже хохочет, – проговорил Блейн по каналу связи, причем в голосе капитана зазвучали стальные нотки. – Вопрос в том…

– О нет, сэр! Я снова на общей связи?

– Вопрос в том, что подумают о ваших действиях мошкиты.

– Да, сэр. Я пытался изобразить третью руку, – Уитбрид успокоился. – Сэр, надо бы раздеться и мне. Пожалуйста, уберите меня с общих экранов…

Датчик на его подбородке, конечно, горел желтым: вот он, медленно действующий яд. Но теперь Уитбрид был начеку. Он глубоко вздохнул и снял шлем. Задержав дыхание, вынул обычный акваланг и вставил загубник между зубами. И сделал вдох: все работало отлично.

Джонатон не спеша начал раздеваться. Сперва избавился от мешковатого «чехла» с электроникой и прочими механизмами. Убрал полоски, закрывавшие застежки-молнии, и расстегнул вакуумный скафандр. Сами молнии тянулись вдоль рук, ног и перекрещивались на груди: без них на то, чтобы надеть или снять скафандр, который походил на чулок, ушел бы не один час! Эластичный материал повторял все изгибы тела и предохранял Уитбрида от воздействия вакуума: его собственная кожа являлась своеобразным датчиком давления, а потовые железы служили системой терморегуляции.