Джек Вэнс - Златокожая девушка и другие рассказы

Они пролетели мимо госпожи Блэйскелл. «Боже мой, господин Лионель! – ахнула та. – Никогда, никогда бы не подумала!»

Лионель протиснулся мимо нее. Обернувшись через плечо, Джина посмотрела ему в лицо и почувствовала укол тревоги. Что-то темное горело у него в глазах. Торжество, злоба, мстительность, жестокость. Что-то не совсем человеческое. Будучи во всех отношениях человеческим существом, Джина всегда ощущала некоторое беспокойство в присутствии представителей инопланетных рас… В обществе Лионеля она ощущала беспокойство.

«Спешите! – говорил Лионель. – Спешите!»

Пролетев мимо апартаментов госпожи Клары, они приблизились к двери, ведущей в спальню Эрла. Джина нажала кнопку – дверь отодвинулась в сторону.

Эрл стоял перед зеркалом, поправляя на бычьей шее красную с синей каймой шелковую перевязь. На нем был жемчужно-серый габардиновый костюм особого, очень свободного покроя, с толстыми подкладками, придававшими его фигуре мягкую округлость. Он увидел в зеркале Джину, а за ней – безжалостное лицо своего брата Лионеля. Эрл вихрем развернулся, что заставило его потерять опору на магнитных подошвах – он стал беспомощно кружиться в воздухе.

Лионель рассмеялся: «Схвати его, Хаммонд. Ему с нами по пути».

Эрл возмущенно кричал, угрожал, вырывался. Он был здесь хозяином! Всем надлежало немедленно убраться из его спальни! Он прикажет всех связать и выбросить в космос! Он убьет их своими руками…

Хаммонд обыскал его в поисках оружия, а два субъекта профессиональной наружности неловко висели в воздухе поодаль и вполголоса обменивались неразборчивыми фразами.

Один из них решился, наконец, обратиться к Лионелю: «Послушайте, господин Эйберкромби! Мы не можем участвовать в насилии…»

«Заткнитесь! – сказал Лионель. – Вы присутствуете в качестве понятых с целью проведения судебно-медицинской экспертизы. Вам платят за то, чтобы вы наблюдали за происходящим, больше ни за что. Если вам не нравится то, что вы видите, тем хуже для вас». Он подал знак Джине: «Пошли!»

Оттолкнувшись от стены, Джина подлетела к двери кабинета. Эрл пронзительно закричал: «Прочь, прочь, не суйся туда! Это частная собственность, мой личный кабинет!»

Джина поджала губы. Невозможно было не испытывать жалость к неказистому, несчастному Эрлу. Тем не менее… она вспомнила о его «зоологической коллекции», решительно закрыла ладонью фотоэлектрический датчик и нажала кнопку. Дверь раздвинулась настежь, открыв глазам присутствующих славное величие круглого витражного окна, пламенеющего в лучах не затуманенного атмосферой Солнца.

Джина пролетела по кабинету ко входу в кладовую, где стояло двуногое мохнатое чучело. Там она подождала остальных.

Эрл сопротивлялся, не желая пролезать в дверной проем. Взяв его за локти, Хаммонд заломил ему руки за спину; Эрл испустил хриплый вопль и бросился головой вперед, тяжело дыша, как изнемогающая курица.

Лионель предупредил его: «Не шути с Хаммондом, Эрл. Ему нравится причинять боль».

Двое понятых возмущенно ворчали. Лионель заставил их молчать одним взглядом.

Хаммонд схватил Эрла за штаны на заднице, поднял над головой и понес по проходам между витринами кабинета, стуча по палубе ботинками с магнитными подошвами. Эрл размахивал руками и ногами, тщетно пытаясь за что-нибудь схватиться.

Джина просунула руку за узорчатое резное украшение на панели двери, ведущей в паноптикум. Эрл завопил: «Не суй туда свои руки! О, ты дорого за это заплатишь, вы все дорого за это заплатите! Как вы пожалеете об этом!» Он охрип и начал всхлипывать.

Хаммонд встряхнул его, как терьер встряхивает крысу.

Эрл зарыдал еще громче.

Его истерика раздражала Джину. Она нахмурилась, нащупала кнопку, нажала ее. Панель быстро отодвинулась.

Все они ввалились в озаренный солнцем «зоологический зал». Эрл полностью сломался – он всхлипывал и жалобно умолял отпустить его.

«Вот он!» – показала пальцем Джина.

Лионель обвел взором коллекцию уродов – инопланетных чудищ, драконов, василисков, грифонов, бронированных гигантских насекомых, пучеглазых змеев, клубков переплетенных мышц, свернувшихся тугими кольцами тварей, словно состоявших только из клыков, мозга и хряща. А рядом с ними в стеклянных шкафах красовались не менее ужасные человеческие существа. Глаза Лионеля остановились, сосредоточившись на невероятном толстяке.

Лионель взглянул на Эрла; тот замолчал и даже перестал всхлипывать.

«Бедняга Хьюго! – сказал Лионель. – Тебе должно быть стыдно, Эрл».

Эрл порывисто вздохнул.

Лионель продолжал: «Но старина Хьюго умер… Он так же мертв, как все эти другие… твари. Не правда ли, Эрл? – Лионель взглянул на Джину. – Не так ли?»

«Похоже на то», – неприязненно ответила Джина. Мучения Эрла не доставляли ей удовольствия.

«Конечно, он мертв», – выдохнул Эрл.

Джина подошла к маленькому переключателю, контролировавшему магнитные поля.

Эрл взвизгнул: «Ведьма! Ты – ведьма!»

Джина повернула переключатель. Послышалось мелодичное гудение, затем шипение; повеяло озоном. Прошло несколько секунд. Всасывая воздух, застекленный шкаф со вздохом открылся. Из него выплыл Хьюго.

Судорожно сгибая и разгибая руки, Хьюго чем-то подавился, закашлялся; его вырвало; он издал пискливый плачущий звук.

Лионель повернулся к двум понятым: «Этот человек жив?»

Те возбужденно забормотали: «Да, да!»

Лионель обратился к Хьюго: «Скажи им, как тебя зовут».

Хьюго что-то беззвучно прошептал, прижал локти к телу, поджал атрофированные ножки и попытался свернуться калачиком.

Лионель спросил понятых: «Этот человек в своем уме?»

Свидетели встревожились: «На такой вопрос, разумеется, невозможно ответить сразу». Они еще побормотали немного – что-то по поводу обследований, энцефалографа, рефлексов.

Лионель подождал. Хьюго булькал и плакал, как младенец.

«Так что же – этот человек в своем уме или нет?»

Медицинские эксперты ответили: «Он находится в состоянии глубокого шока. Мгновенное замораживание, как правило, приводит к нарушению синаптических связей…»

Лионель саркастически переспросил: «Так он в своем уме или нет?»

«Э… нет».

Лионель кивнул: «В таком случае я – новый владелец Станции Эйберкромби».

Эрл стал протестовать: «Ничего у тебя не получится, Лионель! Хьюго спятил давным-давно, а тебя на станции не было!»

Лионель по-волчьи оскалился: «Ты хочешь, чтобы это дело рассматривал Адмиралтейский суд в Метрóполе?»

Эрл замолчал. Лионель взглянул на понятых; те оживленно о чем-то спорили вполголоса.

«Поговорите с ним, – предложил Лионель. – Проверьте, сошел он с ума или нет».

Эксперты послушно обратились к Хьюго; тот только мяукал в ответ. Понятым пришлось неохотно сделать окончательный вывод: «Этот человек неспособен принимать самостоятельные решения».