Яна Завацкая - Перезагрузка

А вот работать всем вместе, и так, чтобы на общее благо, для всей ГСО – это реально весело. Настроение поднимается. К концу дня я почти забыла про мудачество Кавказа, про все эти мрачные дела. Мы переносили весь уголь в сарай, а часть сразу отнесли в первый корпус, на растопку. Этого и до конца зимы, наверное, хватит, и очень хорошо, потому что запасли мы, честно говоря, не так много.

А ведь надо же ещё и на кухню уголь, печки топить, чтобы готовить.

У всех настроение поднялось от работы. Мы пошли в корпус, весело болтая по дороге. С теми, кто в город возвращался, распрощались на полпути. А мы, несколько человек, дошли до казарм. Только тут я вспомнила о своих намерениях и взглянула на Чуму.

– Я зайду к командованию… если Дану увидите, скажите, скоро приду.

– Иди, не волнуйся! – Чума хлопнула меня по плечу. Я свернула за угол и вскоре постучала в подвальную дверь, там, в небольшом помещении жил Ворон.

Иволга тоже оказалась там, в его квартире. Она жила в городе, но иногда оставалась и здесь ночевать, когда дела было много. Ворон с Иволгой как раз сидели за столом и разговаривали. Перед ними дымились большие кружки – как видно, с чаем.

– А, Маус, садись, – пригласил Ворон. Я уселась. Ворон налил мне отвара из чайника. Отвар был горьким, но главное – горячим. Горячего попьёшь – вроде и есть не так хочется.

– Я мешаю, наверное? – все выглядело так, будто они до меня вели бурный спор, а теперь разом замолчали.

– Нет, не мешаешь. Все нормально, – Ворон взглянул на Иволгу, и та кивнула, – от тебя у нас нет секретов.

– Даже лучше, – согласилась Иволга, – так вот, Маус, мы тут как раз о Заводе разговариваем. Помнишь, ребята спрашивали насчет поддержки.

– Я не то, что против, – пояснил Ворон, – но реально подумай – какие у нас силы? Четыреста с небольшим человек. Пара пушек. Оружия сейчас достаточно, боезапаса тоже, но всё равно. Что мы там можем сделать? Это даже не Горбатый, это вообще смешно… Нас же с вертушек расстреляют – и хоронить будет нечего.

– Я сейчас и не предлагаю, – ответила Иволга, – я в принципе. На потом. И потом, Ворон, понимаешь – если все правильно организовать, то у нас будет не четыреста человек. А все, кто на Заводе сейчас – а это больше пяти тысяч.

– А ты уверена, что они все будут за нас? Им ничего не надо ведь, Иволга. У них зарплата есть. Они семьи кормят. Им рисковать не с руки совершенно.

– Будут, – коротко ответила Иволга. Её пальцы забарабанили по столу, – обязательно будут.

Я молчала. Что тут скажешь в самом деле? Иволга говорит вещи, которые – в глубине сердца чувствую – очень правильные. Зажигают прямо сердце. Но Ворон-то тоже во всем прав. Нет у нас сил. А заводским ничего не надо. Хотя… я вспомнила Витю и его коллег.

– Опасно это все, – произнесла Иволга, – понимаешь? Чем дольше мы сидим, тем больше опасность, что нас разобьют прямо тут. Мы начали движение, разворошили осиное гнездо… теперь просто так жить нас не оставят. Теперь либо движение вперед, либо смерть. И чем дольше мы медлим, тем хуже…

– Можно ещё какую-то цель наметить, – предложил Ворон, – вот Филин довольно легкая добыча. Как думаешь?

Иволга молчала, глядя на поверхность темного чая.

– Ладно, – сказала она, – сейчас я буду в основном на Заводе торчать… как можно больше. Там есть перспективные люди, Маус вот знает. Им надо только объяснить всё хорошенько, а так они уже ко всему готовы. А там посмотрим… Маус, – она подняла голову, серые глаза прищурились, – ты же к нам шла – рассказать чего-то хотела?

– Да, – я кивнула и стала рассказывать все, что случайно услышала сегодня от Кавказа. Ворон с Иволгой переглянулись.

– Опять то же самое, – тихо сказала женщина.

– Вот ещё почему, – кивнул Ворон, – если бы у нас хоть были четыреста человек надёжных… а так вообще неизвестно, что они думают.

Он стукнул по столу ладонью.

– Да дьявол раздери! Зачем мы вообще завязали эту бучу! Работали и работали спокойно… нет, набрали людей зачем-то… организовали чёрт-те что, прямо коммуну военную.

– Ну-ну, – Иволга покачала головой, – ты о чём? Хочешь опять прозябать, как это раньше было? Когда мы и себе реально помочь не могли – не то, что другим?

Себя она, как видно, от ГСО уже не отделяла.

– Нет, как раньше – тоже плохо, – согласился Ворон, – но не хочу я всех этих разборок, понимаешь? Не хочу! Я с бандитами бороться хотел. Людей защищать. Вон зло по ту сторону – лесники, дружинники. А вот мы – и за нами мирняк. Дети, старики, больные. Вот так я хотел! А вместо этого интриги какие-то дебильные, обвинения, фантазии шизофренические… Я не знаю, что с этим делать, Иволга! Я простой сержант. У меня даже гражданской профессии нет, с шестнадцати лет воевал. Не понимаю, что с этими делать!

– Я знаю, – вздохнула Иволга, – подожди немного. Просто подождём, посмотрим, как он раскроется. Прямо говорить мы с ним пытались – всё отрицает. Выгнать его сейчас? Вся четвертая рота не поймет, да и остальные… слухи пойдут, разговоры. Подождать надо – рано или поздно он что-то сделает…

– Все равно что у стенки стоять и ждать, когда пуля прилетит, – с тоской произнёс Ворон.

– Ну ты не у стенки… Мы сами стенкой встанем вокруг тебя, если что.

– Конечно, – подтвердила я, – Ворон… ты знаешь, ведь большинство – за тебя. Все равно. Мало ли что он там несёт. Моё отделение – все за тебя. Да пусть он тут сам ГСО устраивает, а мы вместе с тобой уйдём и начнём все заново, в другом месте!

Я это сказала с таким жаром, что мне аж неудобно стало. И защипало как-то в носу. Я вдруг поняла, что говорю правду. Что в ГСО для меня важнее всего – Ворон. И за ним я пойду в огонь и в воду. ГСО без Ворона быть не может.

– Спасибо, Маус, – кивнул он, и у меня в груди стало необыкновенно тепло. И в носу защипало ещё больше.

В полдень на работе началась раздача. Я стояла у окошка и выдавала рабочим требуемое, Яра заносила все в компьютер. Лица, как обычно, слились в сплошной поток. Но вдруг из этого потока вынырнула знакомая физиономия – один из мужиков, который тогда с Витей стоял, при нашем разговоре. Вместе с талонами он мне в ладонь сунул записку. Я кивнула слегка и записку пока в карман спрятала.

Наконец поток жаждущих отовариться иссяк. Я сказала Яре, что мне надо закончить уборку в шкафу и нырнула в складское помещение. Уборка была закончена, но какая разница? Я открыла шкаф, отгородившись створкой от Яры, и прочитала записку.

«Спасибо за подсказку! Ольга нам здорово помогает. Жди событий, ты обещала участвовать, мы скажем, что делать».

Только через несколько секунд я сообразила, что Ольга – это Иволга. По ходу я спросила, как ее зовут на самом деле – или не на самом, не знаю даже, может, и это тоже псевдоним. На завод она устроилась под именем Ольги Свиридовой.