Кейт Лаумер - Машина времени шутит (сборник)

— В другой раз, может быть. — Я снова встал. Теперь это получилось немного лучше, но голова была словно набита песком.

— Подождите, пожалуйста, — сказала она и положила свою руку на мою.

— Я задержусь в другой раз, — сказал я. — Зовет долг. Или что-то другое.

— Вы избиты и больны…

— Прости, крошка, я ухожу. Извини, что не дал на чай, но, похоже, я оставил мелочь в другом костюме. Между прочим, ты когда-нибудь слышала о Ластрион Конкорд?

Она не ответила, только покачала головой. Когда у двери я обернулся, она все еще смотрела на меня большими красивыми глазами. Я позволил двери разделить нас и снова оказался на улице. Падал легкий снежок. На тонком слое тающего снега, лежащего на мостовой, я заметил следы, ведущие обратно; по дороге, которую мы с Сенатором использовали, чтобы прийти сюда. Я двинулся по ним, немного покачиваясь, но оставаясь при исполнении.

Следы повторили маршрут, по которому мы шли с Сенатором, когда отважно спасались от убийц или от чего-то еще, если спасались вообще. Следы закончились на месте, где мы слезли с грузовика. Ателье было все еще закрыто, но второй слева манекен, казалось, посматривал на меня.

— Привет, дружище, — сказал я. — Мы с тобой из одной команды. — Он не ответил, что меня вполне устроило.

Я чувствовал себя слабым, как новорожденный бельчонок, и почти таким же проворным. Мои кисти и колени болели. Мне хотелось лечь на что-нибудь мягкое и ждать, чтобы со мной произошло что-нибудь приятное, но вместо этого я двинулся вперед к мрачному дверному проему, устроился поудобнее и стал ждать. Я не знал, чего ожидаю. Я думал о той девушке в баре. О ней приятно было думать. Я размышлял, является ли она частью наркосна. У меня возникло желание возвратиться и проверить, но как раз в этот момент какой-то человек вышел из аллеи напротив. Он был в темном пальто и шляпе, но я узнал лицо. Это был покрытый перхотью Рыжеволосый, посещавший меня в гостинице вместе с Седым.

Он оглянулся по сторонам, затем повернул и припустил резвым шагом вдоль по улице. Я дал ему дойти до угла, затем пошел следом. Когда я дошел до угла, его нигде не было видно. Продолжая идти, я прошел мимо темного входа как раз вовремя, чтобы заметить последнее скольжение вертящейся двери. Я толкнул ее и очутился в маленьком вестибюле, пол которого был выложен черным и белым кафелем, маленькими прямоугольничками без глянца, уложенными зигзагами, подобно моим мыслям в этот момент. Лестница вела наверх к площадке, я услышал шаги над головой. Казалось, они спешили. Я двинулся за ними.

Двумя пролетами выше подъем закончился неосвещенным коридором. Призрачный зеленоватый свет струился из-под двери в его дальнем конце. Мои ноги абсолютно бесшумно передвигались по зеленому ковру. Из-за двери не доносилось никаких звуков. Я вошел без стука, просто повернув ручку.

Внутри был красивый ковер; горка, кресло, письменный стол.

А за столом, одетая в щегольский серый полосатый костюм, сидела и улыбалась мне кобра.

Ну, может, и не кобра. Ящерица. Темно-фиолетовая, с пепельно-голубым отливом, белая у горла. С гладкой чешуей, блестящая с круглой мордой, глазами без век и пастью без губ. Что-то нечеловеческое. Это что-то откинулось на спинку кресла, беззаботно махнуло почти рукой и сказало:

— Ну, мистер Флорин, вы удивляете всех нас. — Его голос был легким и сухим, как лепестки увядшей розы.

Я выхватил браунинг и направил на это существо. Оно зажгло сигарету и выдохнуло дым через две маленькие безносые ноздри.

— Являетесь ли вы участником первого кошмара? — спросил я. — Или это дублирующий аттракцион?

Он издал смешок, приятный, дружелюбный, расслабленный смешок, какой редко можно услышать от рептилии. Может быть, с этим у него было все в порядке.

— Вы занятнейший парень, Флорин, — сказал он. — Но какое дело вы пытаетесь завершить? Что вы ищете в этих призрачных комнатах, в этих коридорах с привидениями?

— Вы не упомянули еще наводненные фантомами улицы, — сказал я. — Но я сдаюсь. Так что же я ищу?

— Позвольте дать вам дружеский совет, Флорин. Пусть все идет своим чередом. Перестаньте искать, прекратите расследование. Позвольте жизни течь мимо вас. Принимайте ее такой, какая она есть. Вы человек действия, а не философ. Смиритесь с этим.

— Постепенно или со всем сразу? — Я поднял пистолет и прицелился в центр улыбки.

— Рассказывайте мне все, — сказал я. — Если мне не понравится, я буду стрелять.

Улыбка рептилии плавала в мягком облаке сигаретного дыма. Звенящий звук исходил от деревянной мебели. Я попытался что-то сказать, но в моих легких не было воздуха, только густой фиолетовый туман. Я попытался надавить на спусковой крючок, но он был приварен к скобе, я нажимал сильнее, и звон становился громче, туман густел и вертелся вокруг маленьких красных глаз, которые сверкали, как две затухающие искорки где-то далеко за морем, а затем замерцали и погасли.

Напротив меня сидела девушка, одетая в облегающее темно-синее платье, которое поблескивало, как полированная рыбья чешуя. Она смотрела на меня с беспокойством, как наблюдает орнитолог за неведомой ему птицей.

— Не пойдет, — сказал я. — Ни у одного орнитолога нет таких глаз. — Звук собственного голоса меня очень удивил.

— У вас… все в порядке? — спросила она. Ее голос был сладкий, как мед, мягкий, как утреннее облачко, приятный, как музыка. В любом случае, это был красивый голос.

— Ваш друг ушел, — сказала она. У нее был обеспокоенный вид.

Я огляделся. Я сидел за столом в том же баре, на том же месте, где был в прошлый раз, когда вернулся из забытья. Сенатора нигде не было видно. Не было также и Седого и зеленой машины.

— Не подумайте плохого, — сказал я. — Я не алкоголик. Что заставило вас подумать, что он мой друг?

— Я… я просто предположила…

— Как долго я был в ауте?

— Не знаю точно; я имею в виду — вы просто сидели здесь; вы выглядели немножко странно, поэтому… — ее голос затих.

Я потер виски, и в глазах у меня появились световые пульсации, все учащающиеся. От этого нельзя было ожидать ничего хорошего.

— Не возникает ли у вас чувства, что вы участвовали в этой сцене раньше? — сказал я. — Я почти догадываюсь, что вы скажете дальше. Вы собираетесь предложить мне сидеть спокойно, пока я не почувствую себя лучше.

— Я… думаю, вам действительно следует так сделать. Вы выглядите неважно.

— Я ценю ваше внимание, мисс — но откуда такая забота?

— А почему ее не должно быть? Я — человек.

— Это больше, чем я могу сказать о некоторых людях, которые еще недавно давали мне советы. Скажите, вы не видели парня с головой змеи? Только побольше. Я имею в виду голову.

— Пожалуйста, не говорите чепухи. — Она посмотрела на меня непроницаемым взглядом, в который, тем не менее, я старался проникнуть.