Сергей Барк - Второй урок. Сидерис [СИ]

Наконец они выбрались из тесноты трубчатого коридора и оказались на небольшой площадке. Бросив быстрый взгляд наверх, Кир не увидел потолка, тающего высоко в темноте.

— Помогите! — Взревел рабочий, схватившись за один из рычагов у ближайшей стены и, наваливаясь всем телом, потянул его вниз.

Кир с Азулом не медлили, разом ухватившись за ребристый стержень, торчавший на метр из массива стены. Рычаг подался, надрывно заскрежетал и упал вниз.

— Хорошо! Еще один у противоположной стены!

В голосе работяги сквозила какая-то надежда, даже радость. Кир уловил эту размытую интонацию краешком сознания, но анализировать не было времени — они уже неслись к противоположной стороне. Только сейчас он заметил, что гигантская площадка представляет собой решетку, под которой светится та ужасающая жаром пасть, что глядела на них голодным оком пылающего металла минуты назад.

От видимой ненадежности опоры и опасного монстра, змеей клубившегося вокруг Киру стало неуютно и он, казалось, понесся еще быстрее, еще стремительнее.

До рычага оставалось несколько десятков метров, когда одновременно случилось несколько вещей. Скрежет металла разорвал писклявую сирену на части и сотряс пол под ногами, заставив Кира сбавить скорость, чтобы удержаться на ногах, но еще один сильный толчок выбил опору из-под ног, Кир упал и перекатился на спину. Незамедлительно раздался взрыв, выпуская ошеломительный поток пара там, где еще секунду назад бежал бедный работяга.

Азула же подкинуло в воздух, так высоко, что у Кира сперло дыхание.

Пар рассеялся и имрахец полетел вниз. В зияющую рвань дыры, где клокотала огненная лава.

Кир молниеносно вскочил и ринулся к проему. Ноги Азула уже скрылись за кромкой обрыва и туда же неумолимо тянуло его тело. Кир практически был на месте, ему не хватало какой-то секунды! Чё-ё-ёрт!

Кир прыгнул и сила инерции поволокла его вниз, за Азулом.

Одной рукой он схватился за щель покорёженной решетки, что чуть не стоило ему вывихнутого сустава, а другой схватил руку Азула.

«Есть!»

Ребята повисли над пропастью, медленно раскачиваясь из стороны в сторону.

Кир перевел дыхание, мысленно распределил силу, собрав ее в верхних конечностях и сняв ненужный пока щит сознания, стоивший дополнительных сил, трату которых Кир не мог себе позволить. Стало заметно легче.

— Жив? — спросил Кир у тёмно-золотой макушки.

Азул не реагировал.

«Если он без сознания…»

— Эй, Азул, ты живой?

Имрахец вздернул лицо и с ненавистью уставился на Кира:

— Отпусти!

Кир не поверил тому, что услышал:

— Рехнулся! Ползи вверх, давай!

— Отпусти! — Раскатисто разнеслось в пустоте стихшей сирены.

«У него что, крыша поехала?»

Кир чувствовал как гнев, словно раскалённая лава внизу, закипает в крови. Какого черта он вообще рискует жизнью ради этого урода!

— Если ты сейчас же не подтянешь свою задницу наверх, я так и сделаю! — От напряжения и духоты по лицу Кира текли тяжелые влажные капли.

Азул опустил лицо вниз, больше не глядя на фризийца.

— Давай… — едва слышно коснулось слуха Кира.

«Чертов ублюдок! Высокородная тварь!»

Кир представил, с каким удовольствием он выпустит тонкое запястье и навсегда забудет об отравляющем ему жизнь имрахце. Если бы только…

— Отлично! Решим, что ты поплатился за нападение на Санару.

Перекоженное злобой, ненавистью и досадой, залитое слезами лицо блондина снова уставилось вверх:

— Если бы ты был немного умнее, до твоей пустой башки бы дошло, что я не имею к этому никакого отношения, — последние слова он прокричал, от чего Кир опешил.

Руки начинали затекать, несмотря на приток дополнительной силы, но разжать пальцы Кир так и не смог, он слышал что секунду назад прозвучавшие слова отмечены искренностью человека, знающего, что ещё миг, и его жизнь оборвется. Как бы невероятно это ни звучало, но Азул не врал, абсолютно точно, неоспоримо, бесспорно и непреложно он говорил чистую правду.

Но…

Кир всё ещё не мог поверить в услышанное, но если это не он, то…

Сухожилия выкручивало спазмом напряженных мышц, пора было что-то решать, иначе они оба погибнут.

— Послушай, — начал Кир, тщательно подбирая слова, зная что от этого зависит исход их плачевного положения. — Если ты сейчас погибнешь, то все равно будешь обязан мне жизнью, пусть и единожды, — Кир сделал паузу. — Если спасемся — дважды, — снова тишина. — Но у тебя останется шанс вернуть долг, как бы противно тебе не было.

Всё. Кир знал, что теперь решение за Азулом. И еще он ясно осознавал, что не сможет отпустить руку имрахца.

Жизнь неожиданно четко и просто расставила все по полкам. Если Азул не повинен в нападении на Санару, то и смертного греха за ним нет, кроме того, что он настоящая сволочь и придурок. Но разве это основание для того, чтобы желать смерти? Однако, долго они все равно не протянут, а значит, если через пару секунд Азул не согласится, Киру не останется ничего кроме…

Вторая рука впилась в его напряженную конечность, и Кир выдохнул, поняв какой выбор сделал Азул. Видимо честь и гордость, в какой бы извращенной форме они не представлялись, все же присутствовали в этом ударенном на всю голову принце.

Азул вскарабкался по телу Кира наверх, неприятно заехав в нос подошвой, заставив фризийца выругаться про себя. Как только Кир почувствовал легкость, он схватился за решетку второй рукой и, превозмогая напряжение и усталость, подтянулся. Имрахец, схватив его за куртку, также тянул вверх.

Вместе они устало рухнули на решетку, задыхаясь от изнеможения.

Расслышав странные крики и возгласы Кир повернулся на бок. Через огромных размеров прореху, проделанную взрывом, кучка людей им что-то кричала, размахивая руками и тыкая пальцами.

— Надо опустить рычаг, — слабо произнес Азул, не глядя на Кира и пытаясь встать. У него получилось.

Фризиец, распрямившись, с трудом последовал за Азулом.

Они вцепились в крепкую сталь.

— На счет три, — скомандовал Кир, готовясь избавиться от остатков энергии, точно так же обессилевший Азул не стал спорить, а сделал глубокий глоток воздуха.

Кир сконцентрировался понимая, что вдвоём эту задачу будет трудно осилить и ему понадобятся вся оставшаяся энергия.

— Раз, два… три!

Взрыв силы вспыхнул из недр души фризийца и погрузил безвольное сознание во тьму.

Кир с трудом выходил из тянущего небытия после долгого сна, не торопясь раскрывать глаза. Вот уже какое-то время он прислушивался к тому, что происходило вокруг. Судя по тихому монотонному пиканью работали какие-то приборы, приглушенный свет не бил в закрытые веки и не заставлял морщиться. Чуть позже его слуха достигли глухие перестуки и свисты кипящей неподалеку работы.