Генри Каттнер - Все - иллюзия [сборник]

И затем, на одно промелькнувшее мгновение, затмив все остальное, что дрожало в воздухе, сверкнула мысль красная и опасная, как свежая, теплая кровь. Промелькнула и исчезла. Аргил не смог подобрать аналог этой мысли в средневековых картинах. Прямая, слепая, убийственная мысль, яркая, как меч на свету, направленная на убийство и ни на что иное. В ней не было никакого разума. Только убийство.

Потом ужасная мысль исчезла, а девушка присела, чтобы сорвать цветок, ее юбки опали вокруг нее большим золотистым кругом. Цветок представлял собой шестиконечную звезду с желтыми лепестками, с желтым листком и стеблем, а в центре его трепетал алый треугольник. И внезапно Аргил вспомнил то, о чем и не думал до этого момента, — как четыре дамы карточной колоды держат цветочки в своих кулачках. Такие же маленькие цветочки, как и этот...

— Ты никогда тут раньше не был, не так ли? — отчетливо, хотя и без слов, спросила девушка. — Конечно, сюда никто не возвращается...

Она посмотрела на него. У нее было средневековое лицо с круглым, как у детей, лбом, аккуратным маленьким ртом и большими, темными, раскосыми глазами, сейчас немного печальными. Она крутила цветок в пальцах и смотрела на Аргила.

— Они никогда не возвращаются, — снова сказала она.

— Кто? — спросил он, и его голос прозвучал необычно громко в этом тихом мире беззвучных мыслей.

Он беспокойно смотрел в лес, ожидая повторения опасной вспышки, сверкнувшей секунду назад.

— Кто не возвращается?

— Никто, — ответила девушка. — Даже Колдун, и тот не вернулся. В любом случае, я рада, что ты не такой старый, как он.

— Расскажи мне о Колдуне, — нежно попросил Аргил. — Я ничего не знаю об этом мире, как ты уже поняла.

Девушка посмотрела на него с озадаченной улыбкой.

— Странно, что ты так говоришь, ведь на тебе его одежда. Но я вижу, что ты не лжешь.

Аргил с удивлением оглядел себя. На нем было что-то незнакомое, старомодная туника, такая же фантастическая, как и ее платье, расшитая золотом, богатая, средневекового покроя. Только Золотое Яблоко связывало его с Лондоном, который мог оказаться сном.

— Другие тоже приходили в одежде Колдуна, — сказала девушка и слегка пожала плечами под золотым воротником. — Двое оказались старыми, и мне было все равно, когда они ушли. Молодой человек... ну, он исчез очень быстро, прежде чем я успела рассказать ему, как вернуться обратно. Мне было жаль. Увидев тебя, я на секунду подумала, что это он... но ты ведь тоже молод, да? Возможно, ты останешься.

— Возможно, — ответил Аргил. — Я бы хотел остаться... Почему тот молодой человек ушел так быстро?

— Он не хотел умирать, — сказала девушка и улыбнулась, продолжая крутить цветок. — Смерть, наверное, странная штука. Тут ничто не умирает, только то, что приходит снаружи.

— И из-за чего, — спросил Аргил, — они умирают?

— Из-за Змея, — задумчиво ответила девушка и посмотрела на желтый цветок. — Колдун создал его, когда строил мир. Думаю, он хотел, чтобы тут жили только мы с ним. Но сейчас... — Она вздохнула. — Временами здесь, действительно, одиноко. Этот мир такой маленький, и тут никто не живет, кроме Змея, крошечных созданий и меня.

— ДА КТО ЖЕ ТАКОЙ этот Колдун? — удивленно спросил Аргил.

Девушка взяла его руку гладкими, холодными пальцами.

— Пойдем со мной в замок. Колдун оставил нас очень давно. Наверное, он уже мертв. Или снаружи прошло много времени? Здесь нет времени, знаешь ли. Он хотел, чтобы было именно так. Он боялся старости... Так что здесь всегда Сейчас. Но как только выйдешь наружу, перейдя через Трясущиеся Земли — ты все забываешь. Это как-то связано со временем. Только по чистой случайности Колдун нашел способ вернуться... — Девушка опять подняла взгляд на Аргила, а ее ротик чуть скривился. — Тебе рассказать, как он нашел обратный путь? Думаю, пока не стоит. Или, может, я должна...

Ее улыбка пообещала, что она расскажет. Пальцы девушки сильнее сжали его руку.

— А как насчет Змея? — бросив взгляд на лес, спросил Аргил.

— Ох, думаю, он сейчас спит. Он бы пришел за тобой раньше, если бы, вообще, знал, что ты тут. Возможно, в замке я сумею спрятать тебя.

Она сказала это так беспечно. Смерть ничего не значила для нее, как и течение времени. И Аргил мог только идти рядом с ней по усыпанной цветами траве, а непривычная туника цеплялась за колени при каждом шаге.

Аргил не спал. Все было живым и реальным, но он не боялся опасности, которая, как он знал, скоро придет за ним. Пальцы девушки потеплели, а, пока они шли к замку в летней тишине, ее печальное личико озарилось улыбкой.

Вскоре он понял, что она имела в виду, когда сказала, что в этом безымянном мире всегда Сейчас. Время тут ничего не значило. Возможно, они шли до замка несколько часов, а может быть всего секунд десять. По воздуху лениво плавали нечеткие, рассредоточенные мысли маленьких существ, населяющих этот мир. То и дело их рассекала вспышка убийственного света. Вероятно, Змей, в своих снах... Но девушка то и дело выразительно косилась на Аргила, ее пальчики нежно держали его руку, а печальное личико тронуло его сердце своеобразием и одиночеством.

— Вскоре ты уйдешь, — сказала она через некоторое время. — А я снова останусь одна. Если я расскажу тебе, как сюда вернуться, — ты придешь? Я бы хотела этого.

— Расскажи, — ответил он. — Обещаю. Я приду.

И она объяснила. Все было очень просто. Взяв Аргила за руку, она провела его через зал замка в круглую, обшитую панелями комнату со столом и в центре него пером, воткнутым в резную коробочку с песком. На столе был пергамент и сосуд с фиолетовыми чернилами.

— Все это принадлежит Колдуну, — заметила девушка. — Но, думаю, он уже мертв... Можно вернуться только, если ты помнишь, как, так что ты должен написать, как сюда попал и о тайне Золотого Яблока, а также, что лежит за Трясущимися Землями, чтобы вспомнить о своем обещании и обо мне... Садись и пиши, Джон Аргил, и, надеюсь, ты никогда не забудешь об этом, как забыли все остальные. Пожалуйста, Джон Аргил, помни меня!

Итак, он начал писать, а жалобный тихий голосок звенел в его голове. «Пожалуйста, помни меня!» Грусть в ее голосе пронзила Аргилу сердце, пока он царапал пером давно умершего Колдуна по его же листам пергаментной бумаги, описывая ее красоту и одиночество так, чтобы не забыть снова, описывая странное великолепие этого мира и опасность попасться на глаза Змею, чтобы не забыть и это.

Аргил исписал фиолетовыми чернилами три листка бумаги, пока время замерло в тишине заколдованного замка. Только, когда он почти закончил, в его сознании, внезапно, возникла очевидная мысль.

— А почему ты должна оставаться тут? — воткнув перо в песок, пропитанный фиолетовыми чернилами, спросил Аргил. — Почему не можешь пойти со мной?