Генри Каттнер - Все - иллюзия [сборник]

Сейчас от них уже не приходили никакие мысли.

Затем, в пенящихся водах, в безумной панике, криком посылая сообщения, показалось серебристо-голубое тело, плывшее к ним через раскачивающиеся джунгли, разрывая коричневые листья.

— Бегите! Бегите! Бегите! — слепое от страха, вопило существо.

Клан нарушил строй и рассыпался в стороны, высматривая во всех направлениях опасность. Рэн послал сигнал быстрее и дальше всех, прощупывая путь назад, вдоль линии движения беглеца, на предмет железного существа в форме торпеды, беззвучно скользящего к ним.

И ничего не засек. Разрушители еще не ушли, но держались далеко, и никто из них, казалось, еще не ощущал присутствия убегающего клана. Эта суматоха могла с легкостью привлечь их. Рэн распушил мех, чтобы уловить движения воды, снова его пригладил и резко двинулся вперед, собираясь догнать новоприбывшего.

Это был крупный человек, с мехом голубого оттенка и полубезумными мыслями, расходящимися по воде, как рябь, и улавливаемыми слуховыми рецепторами разумов племени, слишком напуганного и уставшего, чтобы попасть под их влияние. Рэн почувствовал, как они трясут поводья, которые он на них накинул, и подавил свой гнев, потому что это лишь еще больше распалит их.

— Молчать! — строго приказал Рэн, в основном обращаясь к новоприбывшему. — Молчать! Следуй за нами, но ничего не говори.

Человек развернулся в воде и увидел его. Он рванулся вниз быстрыми, резкими гребками, неся на своем меху отчетливый след крови, насчет которого было невозможно ошибиться. Разделенные каким-то полуметром, двое примерялись к друг другу.

Так Рэн встретил Дагона, предводителя исчезнувшего племени, а сейчас уже вождя без племени.

РЭНУ НЕ ПОНРАВИЛОСЬ то, что он увидел в темном сознании, так долго обладавшем неоспоримой властью. Там скрывалась сила и некоторая отвага, но не было никакой дисциплины, а отвага рассыпалась перед Разрушителями. И, когда отвага покидает Род Человеческий , осторожно подумал Рэн, то что остается? Только слепая ярость, как у акулы. На секунду он увидел блестящие тела своего народа, как стаю рыб, неразумную, делающую последний смертельный шаг по дороге, ведущей к забвению расы.

Вихрь мыслей о панике, бегстве и смерти, вырывающийся из разума Дагона, чуть не увлек Рэна за собой. Было так легко уступить страху, так легко бросить племя, убежать, не помня себя, поддаться беспричинной панике и, в конце концов, попасться на глаза Разрушителям.

Было легко сделать то, что совершил Дагон. Но, конечно, когда человек видит, как все его племя погибает от единого вала взрывающихся звезд...

— Присоединяйся к нам, — сказал Рэн так спокойно, как только мог. — Мы найдем убежище, тут недалеко есть подводный город...

Но Дагон привык править, а не исполнять приказы. Его мысли испустили дикий крик, наполненный ужасом, призывающий к беспорядочному бегству — причем без оглядки на других. Пара молодых и менее устойчивых к таким мыслям соплеменников Рэна бросились в разные стороны, в панике молотя руками по воде, взбивая пену и разрывая коричневые листья водорослей, готовясь нырнуть, только завидя убежище.

Рэн опустил голову, напряг истощенные мышцы и со всей силой ударил мощным плечом по шее Дагона, точно между головой и ключицей. Рэн раньше много дрался, — он знал куда бить.

Бешеный поток мыслей Дагона прекратился на мгновение — короткое, но очень важное мгновение. В эту пустоту Рэн направил свой собственный разум, излучая знакомые клану мысли об единстве и спокойствии.

Разрозненное племя немного сплотилось, заколебалось, помешкало, а затем собралось в кучу, ожидая дальнейших указаний. Мысли Дагона вновь обрели форму после внезапного секундного молчания. Но он мешкал, колебался. Рассудок оставил его, и Рэн победил — на секунду.

— Идем, — сказал Рэн и мощно оттолкнулся ногами так, что инерция потащила его к колеблющемуся клану. — Тише! Следуйте за мной и не нарушайте строй. Вы знаете дорогу до расщелины.

Внезапно, Дагон развернулся и поплыл за послушным племенем. Его мысли имели красноватый оттенок, но он двигался вместе со всеми.

В воде что-то шевельнулось. Не металлическое биение, говорящее о Разрушителях. А обширная, спокойная пульсация, прошедшая через весь океан медленным и мощным приливом... И прекратилось. Они опять услышали «Мысль Бездны»

Раса способна ощущать подобные импульсы на заре и в сумерках. Что-то подобное, вероятно, когда-то происходило в папоротниковых лесах, когда биение самой Жизни еще не стихло в тишине. Покрытые шерстью приматы, еще не совсем люди, вероятно, также прислушивались и принюхивались к порывам ветра, когда эти неслышимые импульсы разносились по молочному воздуху, пробиваясь через топот ног травоядных мастодонтов и крики хищников. Человек не может отчетливо чувствовать сердцебиение мира, но те, кто появились раньше человека, могли знать, как оно звучит, — и те, кто пришли после человека — тоже. Человек снова покрылся шерстью и становился все ближе и ближе к тому, чтобы замкнуть долгий цикл жизни на планете, и здесь, в морях, родивших его, он слышал этот звук.

Он был частью моря, как и сам Рэн. Звук всегда присутствовал тут, человек не сомневался в существовании необъяснимого. Память об этом смешалась с более ранними воспоминаниями Рэна, темными, прохладными, тихими картинами из первых лет его жизни и «Мыслью из Бездны», мощной, непостижимой, стремящейся через весь океан так незаметно, что ни одно, даже самое хилое подводное растение не было потревожено, хотя в этом могучем импульсе заключалась сила, способная смахнуть в сторону целое племя, если оно плывет перпендикулярно направлению медленно катящейся «Мысли». Рэн сомневался в этом ничуть не меньше, чем в самих приливах.

Он знал, что «Мысли» поднимаются из Огромных Глубин. Но что лежит там, не мог сказать никто. Ни один человек не возвращался оттуда живым.

РАЗРУШИТЕЛИ теперь были уже неподалеку от племени, они рассекали мелководное море ужасающе близко. Рэн чувствовал их огромные темные корпуса, дрожащие от скрытой мощи и поблескивающие, когда солнце пробивалось через волны, чтобы озарить их бока подводным огнем.

Клан не знал об этом. Клан, как и все кланы, слишком положился на вождя, чтобы тот следил за всем, слишком охотно поверил в то, во что их слабые разумы жаждали поверить — что убежище ближе, чем опасность, еда ближе, чем смерть, а отдых на песчаных полянах ближе всего. Рэн не говорил соплеменникам, как близко кружили Разрушители.

Однажды, пока они плыли по открытым саваннам между морскими лесами, по бледно-зеленому песку над ними проплыла чудовищная тень, и клан рассыпался в стороны, не дождавшись приказа, превратившись в суматошные серебристые стрелы, мечущиеся туда-сюда в поисках укрытия в водорослях.