Анна Семироль - Офелия

Трубка запищала короткими гудками. Питер опустил её на рычаги телефона, пошёл быстрым шагом в спальню, где мама и Агата застилали кровати. Выглянул из-за угла, проводил взглядом белоснежное крыло свежевыглаженной простыни, взметнувшееся над постелью. Услышал, как Агата говорит о каком-то рецепте запеканки, подслушанной ею по радио. Глубоко вдохнул и на цыпочках пошёл в свою комнату. Там он выдвинул ящик письменного стола, выхватил лист бумаги. Быстро написал: «Я поехал в Дувр. Без спроса, потому что вы бы меня не отпустили одного. Я должен искать Йонаса. Простите. Я вернусь. Питер» и всё так же, крадучись, пробежал коридорами к выходу из дома. Промчался через сад, задевая шапки белых и розовых гортензий, вывел из сарая велосипед и вышел через маленькую калитку в живой изгороди.

Небо хмурилось, глядя свысока на мальчишку, одетого слишком легко для переменчивой английской погоды. Питер хлюпал носом, налегал на педали своего «железного коня» изо всех сил. Он мчался по шоссе к Дувру так быстро, как никогда. Как будто загадал: выиграю велогонку сам с собой – Йонас тут же найдётся. Из встречных автомобилей на Питера глядели с удивлением, кто-то даже посигналил ему и помахал рукой. Велосипед потряхивало на неровностях дороги, а на резких поворотах Питер дважды с трудом избежал падения. Он обогнал рейсовый автобус – и даже не обрадовался этому. Думалось только о Йонасе.

«Я тебя найду, - упрямо повторял про себя Питер, глядя вперёд, на серое полотно дороги. – Я найду тебя, потому что иначе быть не может. Мир не допустит, чтобы с тобой что-то случилось. Я верю, что с тобой Лу, а он волшебный. Он лучший на свете талисман, он тебя сбережёт. Я найду тебя. Я сразу попрошу прощения, расскажу, сколько ты для меня значишь, мой самый лучший друг. Мне ничего не надо больше, только бы знать, что ты есть. Говорить с тобой. Про футбол, про музыку, про новые модели машин и велосипедов. Ловить рыбу, сидя на ветке ивы и болтая ногами. Есть конфеты, валяясь в траве на лугу. Носиться наперегонки на великах и орать песни во всё горло. Слушать твои истории – такие удивительные, интересные и самые правдивые на свете. Йон. Я еду тебя искать. Пожалуйста, позволь мне найти тебя как можно скорее. Иначе наступит конец света. Для меня одного, но он случится. Йонас. Пожалуйста, найдись».

Город вынырнул из-за лесопосадок внезапно. Шумный, яркий, людный, окликающий Питера клаксонами автомобилей, похожий будничной суетой на карусель странствующего карнавала. Питер знал, что Дувр считается небольшим, но для него, живущего в загородной усадьбе, он представлялся огромным городом. Где-то за домами простучал по рельсам поезд, ветер донёс из порта раскатистый, густой бас парохода. Мимо Питера проехал автобус, в окне мелькнула красная бейсболка. Мальчишка вздрогнул, налёг на педали из последних сил, но автобус ускорился, свернул за угол и вскоре исчез вдали.

На перекрёстке под светофором Питер спешился. Мышцы ныли, спину ломило так, будто он не до Дувра за час с небольшим доехал, а как минимум три дня мчался по дорогам. Тело просилось в кровать: лечь, свернуться, подтянув колени к животу, накрыться одеялом и не двигаться хотя бы пару часов. Но упрямый Питер, пыхтя, шёл вперёд, всматриваясь в лица встречных прохожих, заглядывая в окна открытых кафе и пекарен. Он останавливался лишь у пешеходных переходов и один раз – у столба, обклеенного объявлениями: ему показалось, что с линялой от дождей листовки на него смотрит Йонас. Но нет, паренёк, которого разыскивали, был старше.

«Йон, а у нас с тобой даже фотографий нет, где мы вместе, - с тоской подумал Питер. – И мне кажется, у тебя их вообще тут не было ни одной»

Мимо прогрохотал грузовик, щедро одаривая прохожих брызгами грязи из-под колёс. Питер отпрыгнул в сторону, оступился и едва не упал. Поморщился: свело ногу. Пришлось попрыгать, помять натруженные мышцы. Пока стоял, увидел указатель на школу для мальчиков, в которой учился Йонас. Дёрнулся было туда, но рассудил, что там Йона точно быть не может. Июль же, школа закрыта. Да и вряд ли Йонас пошёл бы туда. Питер помнил, что друг говорил, что ни с одноклассниками, ни с учителями он не ладит.

Над крышами домов, пронзительно крича, пронеслись три чайки. Питер вздрогнул и словно проснулся: «Я теряю время. Ведь я же точно знал, куда ехал! Чего ж я тогда тут стою?»

Крутить педали уже не было сил, и Питер, толкая велосипед в горку, медленно побрёл в сторону восточной окраины Дувра. У магазина к нему подошёл местный попрошайка. Раньше Питер его боялся, но сегодня ему стало как-то всё равно.

- Мальчик, у тебя не найдётся?.. – заискивающе спросил попрошайка и сделал движение пальцами, словно пошуршал невидимой купюрой.

Питер поднял голову, взглянул в лицо, будто сделанное из мятой тёмной бумаги, и твёрдо ответил:

- Да, мистер. Йонас обязательно найдётся.

Офелия (эпизод двадцать второй)

Автомастерская хромого Стива умела прятаться. Её скрывали горы металлического хлама на окраине города, отсутствие указателей и даже сама дорога, ведущая к ней: такое жуткое количество рытвин, ям и непролазных луж не всякому под силу преодолеть. Несмотря на все эти препятствия, мастерскую Стива в Дувре не знал только что ленивый. Ну и женщины, конечно – если они не были заядлыми велосипедистками или автовладелицами.

Угрюмый немногословный Стив, охромевший после ранения в Дюнкерке, был мастером на все руки. У него чинилась вся техника, безнадёжно больные машины выздоравливали и бегали лучше прежнего. У мастерской вечно вились мальчишки, одержимые желанием научиться «магии Стива», но хозяин их гонял, не доверяя своё искусство никому. Со Стивом работали двое парней, но оба годились только на «подай-принеси», и большую часть дня курили в стороне от мастерской среди гор ржавого хлама.

Питер Стива побаивался. Он напоминал мальчишке циркового шимпанзе, вставшего на задние лапы и одетого в грязный до неузнаваемого цвета комбинезон. Заросший тёмным волосом, взъерошенный, пропахший потом и бензином, широкоплечий хозяин мастерской ковылял по своим владениям, постукивая по пустым бочкам и металлохламу разводным ключом. Мальчишки помладше пугали друг друга россказнями о том, что Стив – оборотень, что он забивает ключом своих жертв и жрёт их на автосвалке, а головы держит в подвале. Легенды о подвале, вход в который расположен на дне ремонтной ямы, плодились с каждым годом, и, если их можно было бы записать, материала хватило бы на толстый том. Городская мелкота, к которой Питер и Йонас относились каких-то три года назад, на спор приходила к мастерской вечером подсматривать за хромым Стивом. Ребята постарше, выросшие из дурацких баек, посещали Стива с поломанными велосипедами, реже – мотоциклами.