Алистер Лоуренс - Соната лунной принцессы [СИ]

— Секрет. — Капитан улыбнулся. — Мы же разведка. Нам положено. Да ты не волнуйся. Не украли ничего. Да и воровать нечего, если честно.

— Это точно. Банковская карта в кармане рубахи, по обыкновению. Как Элизабет?

— Хорошо. Доктор Кофман заверил, что кризис позади. А ему можно верить. Док слов на ветер не бросает, как и все настоящие профи. Это деревенский коновал может разбрасываться обещаниями налево и направо, будто сапожник нецензурной бранью.

— Значит, все позади? — Пусть я и не понимал, кто такие коновалы, но предположил, что так называли плохих врачей.

— Да, на этот раз. Но все может повториться вновь, если мы не узнаем причину. Скоро приедут из Мардук. — Господин Васнецов вынул из внутреннего кармана кителя позолоченную флягу и отпил из нее, подозрительно косясь на меня. — И чему ты так удивлен, Рэт? Да, выпиваю, да, водку. Не люблю я эту мочу, пьешь-пьешь…

— А толку никакого. — Иронично закончил я.

— Точно. А ты, как посмотрю, усвоил урок. — Капитан довольно улыбнулся.

— Еще бы. Вы повторяли его десятки раз, с завидным постоянством, почти при каждой нашей встрече. Спасибо за пиво, кстати.

— Да не за что. Пей на здоровье. — Звучит так же странно, если по правде, как обмани за честность. — Только без фанатизма. Что подумает Элизабет, когда наутро от тебя будет разить перегаром.

— Она уже привыкла. Да и тут немного.

— Ты неисправим, Джонс. Посмотри в холодильнике. Там много, я же знаю тебя, пьянь. И что такая милая девушка нашла в таком алкоголике, как ты? — Речь о трезвости из уст капитана, державшего в руке флягу с водкой, не впечатляла. — Что, небось думаешь, что Васнецов тоже пьет без меры? — Капитан заметил мою злорадную улыбочку.

— Никто из нас не безгрешен.

— Пойдем спать. Сегодня выдался сложный день.

— Ага, особенно у меня. Весь день кровать душил.

— Везет тебе. А я носился, как угорелый. — Капитан рассмеялся. — Знаешь сколько мне лет?

Я отрицательно покачал головой. Откуда мне знать. Телепатией не владею, в разведке не служу. За помощью к колдунам, магам и прочим, на мой взгляд, шарлатанам — не обращался.

— Девяносто три.

— Я ослышался? Сколько?! — Челюсть со звоном упала на пол. Да быть того не может, нет, не больше шестидесяти. — Хм…

Тут мне вспомнились слова девушки-официанта из ресторана грузинской кухни. Она что-то упоминала про ану. Так и есть. Россия тоже использует энергию людей, пожирая их с помощью ану, не иначе. Так я и знал.

— Именно. Через месяц с небольшим стукнет девяносто четыре. Молодо сохранился, правда? — Лицо капитана сделалось серьезным, он замолчал, и, будто для храбрости, сделал глоток горькой. — Не волнуйся, у нас нет красных зон и пушечного мяса. Убивать ни в чем неповинных людей — не наш метод. — Он словно знал, о чем я могу спросить его.

— Тогда как же? — Откуда брать энергию, если не из людей? — Из воздуха?

— Скоро сам все узнаешь. Постарайся уснуть. Не засиживайся допоздна.

Ага, как же, уснуть. Даже после пива глаза никак не желали закрываться, увы, как я ни старался, какие бы хитрости ни предпринимал — толку никакого. В итоге — до полуночи пил пиво, бесцельно смотрел в потолок, время от времени совершая короткие пробежки по нужде.

На следующее утро, после завтрака, который мне показался издевательством над желудком (манная каша, как в детском садике, честное слово), доктор разрешил Элизабет принимать посетителей, и я был первым. Капитан обещал подойти несколько позже, видимо, решил дать нам время побыть наедине. Это меня весьма радовало — больше не было сил томиться среди белых стен, белого потолка, белого пола, в полном одиночестве. Я ощущал себя заключенным в дурдоме. Подумать только, а ведь раньше я любил снег. Теперь, наверное, предпочту его отсутствие.

Элизабет лежала неподвижно, будто спала, не обратив внимание на легкий скрип входной двери.

— Доброе утро, дорогая. — Произнес тихо, словно боясь нарушить ее покой, подойдя поближе и проведя рукой по ее холодной щеке.

— Здравствуй, милый. — На ее бледном лице проступила улыбка. — Прости меня. Я опять подвела…

— Нет, милая. Ты не подвела, никто же не знал, что так получится.

— Ты спас меня. Я слышала твой голос. Ты звал меня вернуться, и я вернулась. Не могу без тебя… — Последнюю фразу Лиз произнесла, еле сдерживая слезы.

— Ты сильная, Лиз. У тебя получилось. Ты молодец. — Присел рядом и погладил девушку по голове.

— Это потому что ты со мной, ты всегда поддержишь меня. Ты даешь мне силы жить. — Из ее уставших глаз все же потекли слезы.

— Лиз, теперь все хорошо. Все позади. — Пытался успокоить ее. — У тебя такие красивые глазки, они не должны плакать. — У меня, как назло, не оказалось платочка, он остался в кармане куртки в палате, и я аккуратно смахнул капельки своей рукой. — Все будет хорошо. Обещаю. Мы всегда будем вместе, проживем долгую, счастливую и полную радости жизнь. Ты веришь мне?

— Верю. — Произнесла она, немного придя в себя.

— Мы справимся, у нас все получится.

— Да, получится.

Я держал ее руку, хотя и не понимал толком, что вообще происходит, и есть ли шансы на спасение? Просто верил — иначе быть не может, мы среди светил науки, мы спасем Лиз!

Капитан появился несколько позже, когда Элизабет утерла слезы, даже несколько раз улыбнулась, пусть и не искренне, а только что бы поддержать меня.

— Доброе утро, голубки.

Васнецов, стоит отметить, вошел тактично, со стуком, что весьма удивило меня. Давно не видел капитана таким вежливым, если не сказать, никогда.

— А это вам, мисс Элизабет. — Протянул девушке цветы и мне стало не по себе, ведь я пришел с пустыми руками. — Учись, Рэт. — Капитан приветливо улыбнулся и сел на стул чуть поодаль. — Как чувствуешь себя, Элизабет? — И с чего это капитан перешел на «ты».

— Спасибо большое, теперь гораздо лучше. — Ответила Лиз.

— Ты что-нибудь помнишь из того, что произошло? Только честно, мы с Рэтом и доктором Кофманом пытаемся помочь.

— Да. Помню. — Девушка немного приподнялась, приняв наполовину сидячее положение. — Немного и не совсем ясно, будто отрывками и все так размыто. Помню, как незнакомый голос звал меня к себе, сперва тихо, потом все громче и громче. Я шла на его зов и увидела облака, а в них — души людей. Я никогда не знала их, не встречала ранее. Они не выглядели счастливыми, скорее — безразличными, будто куклы. Голос назвал свое имя — Тиа… Тиамат. Потом — услышала голос Рэта, такой теплый и поняла, что если сделаю еще хоть шаг, то не смогу вернуться обратно. Затем… — Девушка остановилась, словно боялась чего-то. — Оно начало делать мне больно, словно обжигало невидимым огнем, кололо иглами.

«Тиамат? Получается, я не сумасшедший, уж и не знаю радоваться или огорчаться. Выходит, если голос внутри меня реален, значит и опасность быть поглощенным ану — тоже реальна». — Кто такой Тиамат я не знал, однако, картина вырисовывалась не очень хорошая.