Алистер Лоуренс - Соната лунной принцессы [СИ]

— Легко сказать, технически это почти невозможно. — Фэллон взглянул в глаза Вилмеру, понимая, что тот все еще зол, и, наверное, желал успокоить его.

— Надо попытаться. — Вилмер, кажется, испытывал скорее не злость, а досаду.

— Оборудование будет готово через час. А пока, можно выпить чаю. — Кайлер сохранял хладнокровие, как и Фэллон.

Нервничал только Вилмер. Но в чем заключалась причина столь необычного поведения для кардинала, предстояло узнать. Впрочем, этим я и собирался заняться.

— Почему вы помогаете нам? — Мне пришлось идти напролом. — Почему хотите сохранить жизнь Элизабет?

— Потому что она моя сестра. — Ответил Вилмер. Я ожидал услышать что угодно… Но не это.

— Да, это так. — Подтвердил Кайлер. — Хоть это и тяжело представить.

— Мои родители — тоже ану в обличии человека. И не делай такое удивленное лицо, Джонс. — Произнес Вилмер, заметив, как я открыл рот от услышанного. — Ану и люди жили всегда. Мы — тоже люди. Только из другого измерения.

— Но как? — Я только и смог выдавить из себя.

— Случилось так, что, когда мой город попал под власть магистра Мардук, а я еще был юным и не мог ничего предпринять, тогда сестру поглотил Тиамат, оставив только тело. Поэтому я и… — Кардинал Вилмер запнулся.

«Неужели… И Мардук может плакать?» — Из глаз кардинала текли слезы.

— Тише, не расстраивайся. Мы все сделаем. — Кайлер не остался в стороне и обнял Вилмера, как и полагается брату.

В тот момент грань черного и белого окончательно пала, и где добро, а где зло — утратило для меня значение.

— Как видите, господа, и мы не роботы и умеем чувствовать. — Фэллон явно был недоволен этой особенностью человека, поэтому и произнес свои слова с нескрываемым раздражением. — Но мы стоим друг за друга. И сейчас… — Кардинал обратился к братьям. — Мы должны действовать. Поэтому — сохраняем спокойствие.

— Я вообще не понимаю, какого лешего тут творится. — Шепнул Роб.

— Я тоже.

Очередной подземный толчок возвестил: пора действовать, а разборки о добре и зле лучше оставить на потом.

— Первым делом, наши установки, которые подчиняют волю пожирателя, попытаются усмирить подземного ану, а заодно и всех остальных, которые идут на зов первого пробудившегося. — Кайлер ввел нас в курс дела. — А пока что, будьте добры и окажите услугу. Не мешайтесь под ногами.

Кардиналы по очереди покинули кабинет. Мы последовали их примеру. Никому не хотелось оставаться в одном помещении с трупом. В нашей палате куда приятнее, даже несмотря на белые стены.

— Подумать только, Васнецов предал империю. До сих пор не верится. — Первым заговорил Роб, бледный, как мел. — Что думаешь?

— Похоже, что так и есть. Зачем тогда Вилмеру понадобилось убивать его? — Я мог только строить предположения, ни одно из которых не выдерживало критики. — Охрана даже не среагировала, ведь появление кардиналов должно быть санкционировано. Да и доктор не особо расстроился.

— В любом случае, у них были мотивы и причины. Убийство иностранного гражданина не в их интересах. Может быть скандал…

— Если, конечно, император сам лично не дал на это добро. Политика — грязная штука.

Вернувшись в палату, мы могли приступить к уничтожению пивных запасов, чтобы не путаться под ногами, как и выразился Кайлер. Но пива совершенно не хотелось. Слишком многое произошло за эти дни. И что-то мне подсказывало, что будет еще хуже.

Так, что мы просто заварили крепкий чай и уселись в кресла друг напротив друга.

— Черт, вообще не разобрать теперь. Кто друг, кто враг. — Роб почесал затылок.

— Да, ты прав. Все смешалось, и нам остается только плыть по течению.

— И смотреть в оба. Кто знает это трио.

Роб достал сигарету и предложил мне. Я отказался, никогда не курил и начинать не собирался. А вот Роб иногда баловался, хотя делал это нечасто, и только когда испытывал сильное эмоциональное переживание.

Палату наполнил запах табака. Запах, который мне никогда не нравился, однако тут, в России, он был несколько приятнее, чем в Далласе. Быть может, я просто забыл, как пах американский табак на самом деле? Скорее всего, так и было и сигареты везде одинаковые.

За окном завыли сирены. Протяжный вой повис в воздухе. Вслед за сиренами, за нашими окнами пронеслись несколько бронемашин и черный джип.

— Это еще что? — Фыркнул Роб, едва не выронив сигарету.

— Скоро узнаем.

На машинах не было опознавательных знаков, но мне казалось, что это русские спецслужбы. Не будет же Мардук открыто колесить по России. Хотя, кто знает, что у этих психов в голове.

Вскоре все стихло. Так продлилось около часа. Ни кардиналы, ни спецслужбы не тревожили нас, а мы, в свою очередь, не донимали их. Всех все устраивало. Повисло молчание.

— Интересно, что они будут делать? — Наконец, не выдержал Роб.

— Откуда я могу знать. Никто ничего толком не объясняет. — Развел руками. — А все, что говорят, и вовсе противоречит друг другу, сам знаешь ведь.

— Это точно. Вляпались мы по самые уши. Не отмоешься.

Я допил чай и отправил чашку в мойку. Роб последовал моему примеру.

— По пивку? — Предложил он, жестом указав на холодильник.

— Нет. Не хочется.

— Не узнаю тебя. — Роб пристально посмотрел мне в глаза. — Ты ли это? Или Мардук подослали двойника?

— Сейчас надо сохранять ясность мысли. Вдруг что…

— Вдруг что, если бы да кабы, так и будем сидеть и киснуть? А что, если этот день последний?

— Просто не хочу. — Демонстративно скрестив руки на груди, я отвернулся, тем самым давая понять, что нет — значит нет.

— Зря.

Роб достал из холодильника бутылку, откупорил ее и перелил содержимое в стакан. Затем отпил из него, причмокивая и тем самым пытаясь соблазнить и меня.

Впрочем, бурного пьянства и у него не вышло, поскольку в палате оказались Элизабет, доктор Кофман и Вилмер.

«Вот это да, что на этот раз?» — Промелькнуло в голове.

— А вы все пьете? Алкоголики. — Кардинал рассмеялся. — Шучу-шучу. Я и сам иногда люблю выпить виски.

— Пью только я. Рэт усиленно изображает трезвенника. — Возразил Роб обиженным голосом. — А я вынужден пить один, как закоренелый алкаш.

— Смешные вы. Пейте, сколько хотите. Но до утра — придите в норму. Вы все будете нужны. — Произнес кардинал.

— Скоро мы дадим вам время побыть наедине, да. — Деликатно добавил доктор, скрестив пальцы рук в треугольник.

— Надеюсь. — Ответил я.

— Не злись, милый. — Тихо прошептала Лиз.

Мы разместились в креслах, коих, стоит отметить, было немало, будто это и не палата вовсе, а зал для переговоров. Напряжение нарастало.

— Теперь возникает вопрос: что делать? И тебе, Элизабет, отведена главная роль. — В речи Вилмера звучало спокойствие.

«Быстро он приходит в чувства. А еще недавно бушевал, подобно штормовому океану». — Этот кардинал вообще показался мне самым эмоциональным из всей троицы.