Виктор Песиголовец - Тайна илистой реки

— Ясное дело! — с жаром воскликнул Вальдман. И тут же стал строить догадки: — Вероятно, в отделении лечится или работает человек, специально внедренный туда, чтобы немедленно убрать Наталью Леонидовну, если она придет в себя. Те, кто ночью проник в дом главврача, боялись ее показаний. Среди налетчиков вполне мог быть человек, которого Бугаевские знали…

— Похоже, что так, — машинально согласился собкор. И, вздохнув, поинтересовался: — А может, жена главврача все-таки умерла естественной смертью? Может, врачи отделения поторопились со своими выводами? Экспертизу ведь, как я понимаю, еще никто не делал…

— Да не могли врачи ошибиться! — в голосе участкового инспектора явственно звучала уверенность в своей правоте. — Но, конечно, подождем выводов экспертов. В Токмак вот-вот прибудет оперативно-следственная бригада из Запорожья…

Часа через три Бобров позвонил Сахновскому и без предисловий потребовал:

— Николай, скажи, Бугаевскую убили? Только одно слово — да или нет?

— О, а ты откуда об этом знаешь? — удивился подполковник. Но выяснять, кто информировал брата о преступлении в токмакской больнице, не стал. — Да, она умерла от асфиксии. Ее задушили.

— И кто это сделал, уже известно? — с надеждой спросил Вадим.

— Мы этого пока не установили, — недовольно пробасил Сахновский и, чуть помедлив, без энтузиазма заверил: — Но у нас уже есть подозреваемый. Его фамилию, понятное дело, озвучивать не буду…

Утром следующего дня собкор связался с главредом токмакской газеты Калиниченко. Тот сообщил, что накануне вечером полиция задержала медсестру Анастасию Задворную, которая находилась возле Бугаевской в момент ее прихода в сознание. Однако в больнице уверены в невиновности медсестры, она там проработала почти двадцать лет и всегда была на хорошем счету. По городу ходят слухи, что опера подозревают и сестру-хозяйку Карабаджанову — ее кабинет расположен рядом с палатой интенсивной терапии, где лежала покойная Наталья Леонидовна. Однако Карабаджанова приходится двоюродной сестрой районному прокурору и ее трогать не стали.

После обеда Бобров узнал из сообщений в интернете, что Задворную из-под стражи все же освободили, взяв с нее подписку о невыезде.

Ближе к вечеру Вадим поехал в больницу навестить Костика. Однако в палате того не оказалось. Пришлось звонить ему на мобильный.

— Ты где?

— Я гуляю в сквере за корпусом! — голос Тарана звучал беззаботно и весело.

Бобров выскочил из отделения и побежал в небольшой парк, раскинувшийся сразу за больницей, на берегу узенькой речушки, протекающей через центр Запорожья. Костик сидел на лавочке и улыбался. Собкор уселся рядом с ним.

— Ты чего такой веселый?

— Да так, — Костик растянул губы еще шире. — Завтра меня выписывают.

— Значит, прошла твоя хворь?

— Прошла…

Бобров уже раскрыл рот, чтобы расспросить приятеля о планах на выходной и пригласить на рыбалку, как вдруг заметил высокую белокурую женщину, которая одиноко топталась неподалеку под старым берестом. В ее облике было что-то очень знакомое. Этот изящный поворот головы, эта пышная прическа… Неужели?

— Зинуля, иди сюда! — вдруг крикнул Таран, призывно махнув рукой женщине.

Она одернула платье и с улыбкой направилась к приятелям.

— Зинка, ты?! — Вадим не верил своим глазам.

— Неужели я так изменилась, что меня нельзя сразу узнать? — дамочка кокетливо повела узким плечиком и, приблизившись, к Боброву, подставила свою розовую щечку для поцелуя.

Он немного смущенно чмокнул ее куда-то пониже скулы и, отступив на шаг, стал с интересом разглядывать.

— Да я это, я! — засмеялась Семенова и дважды прокрутилась на каблуках вокруг самой себя. — Узнал, наконец?

— Давненько мы с тобой не виделись, — негромко обронил Бобров, уставившись на ее пальцы, унизанные перстнями и кольцами. — Как поживаешь?

Она окинула его оценивающим взглядом. В зеленоватых, словно болотная жижа, глазищах вспыхнул огонек лукавства и озорства:

— А кто тебе мешал навестить меня? Я ведь живу не на краю света!

— Присаживайтесь, чего стоите! — прервал их болтовню Костик, поглядывая на свою подружку с непонятной тревогой.

— Я ведь совсем недавно узнал, что ты обосновалась в Чабановке, — развел руками собкор, не обратив внимания на призыв приятеля. — Кстати, а сейчас ты где обитаешь?

— Первые два дня после эвакуации жила у подруги в Малиновке, а потом перебралась к сестре в Пришиб, — Семенова, приподняв подол платья, присела на лавочку. — А сегодня вот приехала в Запорожье навестить Костика.

Вадим озадаченно почесал затылок.

— А если бы ты нарвалась на Юльку? Представляю, какой бы она закатила скандал…

— Да я же не дура! — беззаботно отмахнулась Зинка. — Я сначала позвонила Костику, разведала, что к чему и только потом пришла.

Таран вдруг вскочил и с горячностью выпалил:

— Да нечего нам таиться! За дни своей болезни я все обдумал… Ухожу я от Юльки! Ухожу немедленно!

От услышанного глаза Боброва полезли из орбит.

— Да ты что, совсем офонарел?! — заорал он и с силой всплеснул руками. — Юлька же тебя любит! Она просто не переживет такого вероломства!

— Ну, так забери ее себе! — немного сконфуженно проворчал Костик. — В конце концов, она ведь раньше была твоей женой. И жили вы, настолько я знаю, вроде бы неплохо.

— Да Юлька же из-за тебя и ушла от меня! — напомнил рассерженный Вадим, недобро сверкнув глазами. — И я смирился, хотел, чтобы она чувствовала себя счастливой.

— Если бы ты любил свою жену, то никому не уступил бы ее! — отрезал Таран, насупившись. — Разве я не прав?

— Прав, не прав, какая разница! — вмешалась Зинка, подхватившись на ноги. — Я скажу тебе, Костик, вот что: рубить с плеча не стоит. Нельзя вот так сразу взять и уйти! Ты должен поговорить с Юлькой, извиниться, все объяснить, чтобы твой уход не стал для нее неожиданностью. Да и куда тебе уходить? Ты что, собрался жить в Чабановке? А как же твоя работа? Нужно решить с Юлькой вопрос о размене жилья. Попроси вот Вадика, пусть и он поговорит со своей бывшей женой, она должна войти в наше положение и не артачиться…

— Ну, вообще-то, ты права, — нехотя согласился Таран. — Жить-то нам с тобой негде…

Семенова коснулась руки Боброва:

— Вадичек, ты поможешь? Убедишь Юльку разменять квартиру? Нам с Костиком хватит и времянки или, на худой конец, комнаты в коммуналке…

Бобров в упор посмотрел на Зинку, затем перевел взгляд на потупившегося приятеля. И сквозь зубы с презрением проронил:

— Ну, вы и скоты!

Затем круто развернулся и неторопливо потопал прочь.

Семенова что-то крикнула ему вслед, даже погналась за ним. Но, сделав несколько шагов, остановилась и с досадой махнула рукой.