Виктор Песиголовец - Тайна илистой реки

Бобров только успел приготовить на ужин свой любимый гречневый суп с кусочками свинины, как в квартиру буквально влетела зареванная Юлька.

— Вадик, Вадик! — закричала она, остановившись на пороге и хватая его за руки. — Один ты у меня остался! Только ты, который всегда заботился обо мне, жалел и понимал!

Он окинул взглядом ее лицо, прическу и слегка поморщился:

— Глянь на себя в зеркало! Пойди в ванную умойся и причешись!

Но бывшая жена не слушала.

— Костик меня бросил! — запричитала она. — Бросил, подлец! Связался с этой шалавой Зинкой Семеновой. Час назад привел ее к нам домой. Я сразу, дура, ничего не поняла, кинулась на стол накрывать. А он мне: подожди, нам надо с тобой поговорить…

— И что? — без особого энтузиазма осведомился Бобров, впуская бывшую супругу в комнату.

— Костик стал говорить мне, что Зинка — его первая любовь. И, как он теперь понял, единственная любовь всей его жизни, — на лице Юльки появилась гримаса жгучей обиды, а из серых глаз еще обильнее потекли слезы. — Вадик, как такое пережить?! Скажи, как?

Он усадил ее на диван, а сам плюхнулся в кресло напротив. И посоветовал:

— Да просто плюнь на него!

— Ты прав! Как всегда, прав! Я просто плюну на него и все! — истерично подхватила Юлька, тряся кудряшками, выбеленными пергидролем. — Он негодяй, мерзавец, неблагодарная тварь! Я из-за него бросила тебя — человека, который не жалел для меня ничего, который носил меня на руках…

— Так ты приехала, рассказать мне, какой я был хороший? — оборвал Бобров тираду экс-супруги.

Она вскочила с места и, размазывая слезы по щекам, защебетала:

— Я приехала к тебе, как к самому родному человеку, который посочувствует и морально поддержит!

— Ну, а Костик сейчас где, вернулся в больницу? — спросил Вадим, глядя в сторону.

— Нет, он остался с Семеновой в квартире! — Юлька опять заплакала. — Они сказали, что им негде жить, и я ушла — пусть живут! Пусть! Желаю им счастью! И завтра же отправлюсь к нотариусу и переоформлю на Костика квартиру, завтра же! Пусть он увидит, какая я благородная и сто раз пожалеет за мной…

Бобров подхватился, пошел на кухню и вернулся оттуда со стаканом воды. Протянул бывшей жене:

— На, выпей и успокойся!

— Как я могу успокоиться, когда он меня предал! — заголосила она, падая на диван. — Нагадил в душу! Плюнул в лицо! Негодяй!

— Не ори! — попросил Вадим, ставя стакан на стол возле компьютера. — И не вздумай наделать глупостей! Квартира твоя, Костик к ней не имеет никакого отношения. Насколько я знаю, он даже не успел прописаться у тебя…

— Мне не жалко! Пусть подавится этой квартирой! — взвизгнула Юлька и опять вскочила на ноги. Заметалась по комнате и неожиданно бросилась Боброву на грудь. — Я хочу жить с тобой! Мне ни с кем так не было хорошо, как с тобой!

Он снял ее руки со своей шеи и, отступив, мрачно произнес:

— Вместе нам уже не быть никогда! Когда ты меня бросила и убежала к Костику, я ни словом тебя не попрекнул. Наоборот, сделал все, чтобы мы остались друзьями. Разменял квартиру, которую, кстати, купил еще до женитьбы. Вам отдал «двушку» в центре города, а сам еле наскреб на доплату за этот сарай! А теперь ты, брошенная и обманутая, приходишь и заявляешь, что хочешь жить со мной. Но я же не шакал, чтобы подбирать падаль…

Перепачканное тушью и помадой лицо экс-супруги вытянулось от изумления.

— Ты… ты… такое мне говоришь? — пролепетала она плаксиво и, крутнувшись на шпильках, выскочила в прихожую.

Через секунду с грохотом закрылась входная дверь квартиры.

Бобров тяжело вздохнул и пошлепал на кухню кушать свой давно остывший суп.

Через пару часов позвонил Клавке — старшей Юлькиной сестре, которая жила вместе с мужем и дочерью в частном доме на окраине Запорожья.

— Юлька у тебя?

— У меня! — ответила та со вздохом. — Сидит вон на кухне, пьет кисель и рыдает.

— Ладно! Никуда не отпускай ее ночью, — попросил Вадим. — А то еще натворит чего…

— Ну, что ты! — успокоила Клавка. — Сейчас уложу ее спать.

Утром он поехал в квартиру бывшей жены.

Дверь открыл заспанный Костик.

— О, кого-кого, а тебя мы никак не ожидали! — удивленно проговорил он, почесывая под пижамой свое волосатое пузо.

— Кто там, дорогой? — из спальни послышался звонкий голос Зинки.

— Да Вадим это! — крикнул ей Таран.

— Веди его в гостиную! — распорядилась Семенова, выглянув из двери. — Я сейчас оденусь и приготовлю кофе.

— Я пришел не за этим! — отрезал Бобров.

— А чего ты хочешь? — кисло осклабился Костик.

Вадим бросил на него презрительный взгляд и, опершись плечом о стену, отчеканил:

— Я хочу, чтобы вы немедленно убрались отсюда! Даю десять минут на сборы.

— Ты чего здесь распоряжаешься? Ты кто здесь… — начал было Таран, но Вадим не дал ему договорить.

— Повторяю русским языком: пошли вон отсюда! — рявкнул он и, оттолкнув Костика плечом, прошел в спальню. Зинка как раз застегивала пуговицы на халате. — Ты слышала, что я сказал, Зинуля?

— Мы не выгоняли Юльку, она сама нас в квартире оставила! — стала оправдываться та.

— Но это ее квартира! — печатая каждое слово, проговорил Вадим, исподлобья поглядывая на Семенову. — И никакие квадратные метры вам здесь не обломятся! Собирайте вещи! Живо!

— Но, дорогой мой, тебе не кажется, что ты много на себя берешь? — Таран стоял у порога спальни, скрестив руки на груди, и нагло ухмылялся. — Я тоже имею кое-какие права…

Бобров стрелой бросился к нему, одно рукой ухватил за воротник пижамы, другой — за резинку штанов и потянул в прихожую.

— Ну, ты полегче! Не распускай руки! — заорал опешивший Костик. Но, получив сильный тумак в спину, растянулся в коридоре.

Вадим рывком открыл входную дверь, выволок брыкающегося и вопящего Тарана на лестничную клетку и, пнув ногой, вернулся в прихожую. Семенова стояла, вжавшись в стенку, и смотрела на Боброва со страхом.

— Зинуля, давай-ка бери в руки свои шмотки, и чтобы я тебя здесь больше не видел! — посоветовал он ей почти дружески. — Только не забудь снять Юлькин халат.

— Пользуешься тем, что у тебя брат полицай? — проворчал Костик, поднимаясь с пола и отряхиваясь. — Окажи я тебе сопротивление, сразу ему нажалуешься, и меня заметут в отделение…

— Причем тут мой брат? — пожал плечами Вадим, повернувшись к приятелю. — Ты ведь прекрасно знаешь, что я всегда тебя гонял. Помнишь, в шестом классе? А в восьмом, помнишь?

— Да иди ты к черту! — процедил сквозь зубы Таран. — Дай я хоть свои документы и вещи заберу.

Бобров отступил в сторону, впуская его в квартиру.

— Бери, бери! Только по-быстрому. И уматывайте!

Через десять минут Вадим уже звонил из машины Клавке.

— Скажи Юльке пусть едет домой. Костик и горячо обожаемая им дама решили пожить в другом месте.