Джастин Кронин - Город зеркал. Том 1 [litres]

– Ну, вот он ты, – сказала она.

За этим последовало объятие, самое теплое, самое искреннее во всей моей жизни. Одно то, что я ощутил ее запах, наполнило меня чистейшей радостью. Но я ощутил не только счастье. Она прижалась ко мне каждой косточкой, каждым уголком своего исхудавшего тела, было ощущение, что я обнимаю птицу.

– Отлично выглядишь, – сказала она, отодвигаясь от меня.

– И ты тоже.

Она тихо усмехнулась:

– Лжец ты этакий, но спасибо за комплимент.

Она сняла платок, обнажив короткие светлые волосы, такие, какие отрастают после химиотерапии.

– Как тебе моя новая праздничная «прическа»? Полагаю, ты всё знаешь.

Я кивнул:

– Мне звонил коллега Джонаса из колледжа. Он мне сказал.

– Должно быть, Пол Кирнан, этот мелкий хорек. Вы, ученые, такие сплетники.

– Есть хочешь?

– Нисколечки. А вот выпить не откажусь.

Мы поднялись по лестнице к бару на западной галерее. Кажется, даже это небольшое усилие лишило ее сил. Мы сели с краю, глядя на главный зал. Я заказал скотч, Лиз – мартини и стакан воды.

– Помнишь, как в прошлый раз меня здесь встречала? – спросил я.

– У тебя тогда друг был, так? Что-то ужасное случилось.

– Точно. Лучесси.

Я уже много лет не произносил это имя.

– Для меня это было очень важно, сама понимаешь. Ты тогда очень мне помогла, правда.

– Включено в список услуг. Но, если я правильно помню, всё было совсем наоборот, наполовину, не меньше. Если не больше.

Она поглядела на меня.

– Ты действительно хорошо выглядишь, Тим. Успех тебе к лицу, и я всегда знала, что так и будет. Я всегда, типа, руку на пульсе держала. Скажи мне одно. Ты счастлив?

– Сейчас я счастлив.

Она улыбнулась тонкими побелевшими губами.

– Превосходная увертка, мистер Фэннинг.

Я взял ее за руку. Она была холодной, словно лед.

– Скажи мне, что должно произойти.

– Я скоро умру, вот и всё.

– Я не могу этого принять. Должно быть хоть что-то, что они могут сделать. Позволь мне сделать несколько звонков.

Она покачала головой:

– Всё это уже сделано. Поверь мне, я не сдаюсь без боя. Но наступило время поднять белый флаг.

– Сколько?

– Четыре месяца. Шесть, если мне повезет. Поэтому сегодня я здесь. Я была у врача в Слоун Кеттеринг. «Оно повсюду». Его слова.

Шесть месяцев. Ничто. Как я мог допустить, что прошло столько лет?

– Иисусе, Лиз…

– Не говори этого. Не говори, что тебе жаль. Поскольку мне не жаль.

Она сжала мою руку.

– Сделай одолжение, Тим.

– Всё что угодно.

– Мне надо, чтобы ты помог Джонасу. Уверена, ты уже всё слышал. И всё это правда. Он сейчас в Южной Америке, снова в своей великой погоне за несбыточным. Он не может принять всё как есть. Он всё еще думает, что сможет спасти меня.

– А что я могу сделать?

– Просто поговори с ним. Он тебе верит. Не только как ученому, но и как другу. Знаешь ли ты, как много он о тебе говорит, до сих пор? Он следит за каждым твоим ходом. Наверное, знает, что ты по утрам на завтрак ешь.

– Чушь какая-то. Он должен был бы ненавидеть меня.

– И с чего бы ему тебя ненавидеть?

Даже тогда я не смог произнести нужных слов. Она умирала, а я не мог ей сказать.

– Уйдя так, как я ушел. Так и не рассказав ему почему.

– О, он знает почему. Или думает, что знает.

Я был в шоке.

– Что ты ему сказала?

– Правду. То, что ты наконец понял, что ты слишком хорош для нас.

– Это безумие. И это не было истинной причиной.

– Я знаю, Тим, что не было.

Повисло молчание. Я медленно пил. Объявляли поезда, люди спешили к ним, чтобы уехать в зимнюю тьму.

– Мы с тобой оказались хорошими солдатами, ты и я, – сказала Лиз. Сдержанно улыбнулась. – Верными до безобразия.

– Значит, этого он так и не понял.

– Мы с тобой об одном и том же Джонасе говорим? Он себе такого даже представить не может.

– Каково это было, жить с ним? Я не имею в виду сейчас.

– Не могу пожаловаться.

– Но хочешь.

Она пожала плечами:

– Иногда. Как и все. Он меня любит, он думает, что мне помогает. Чего еще желать девушке?

– Того, кто понимает тебя.

– Это уже перебор. Я не уверена, что сама-то себя понимаю.

Я внезапно разозлился:

– Ты, в конце концов, не какой-то институтский проект, черт подери. Он просто хочет чувствовать себя благородным. Он должен был быть здесь, рядом с тобой, а не шляться по миру, где он там сейчас? В Южной Америке?

– Это единственный способ, как с этим справиться, для него.

– Так нечестно.

– А что такое «честно»? У меня рак. Это нечестно.

Я понял, что она пытается мне сказать. Ей страшно, а Джонас оставил ее одну. Может, она хочет, чтобы я убедил его вернуться домой; может, на самом деле она хочет, чтобы это я сказал ему, как он ее подвел. Может, и то, и другое. Я знал лишь одно – что сделаю всё, о чем бы она ни попросила.

Я вдруг осознал, что мы молчим уже достаточно долгое время. Я поглядел на Лиз и увидел, что что-то не так. У нее на лбу выступил пот, хотя было достаточно прохладно. Судорожно вздохнув, она неуверенно потянулась за стаканом с водой.

– Лиз, ты в порядке?

Она отпила воды. Ее рука дрожала. Она поставила стакан на стол, едва не расплескав воду, уронила на стол локоть и уперлась лбом в ладонь.

– На самом деле вряд ли. Похоже, сейчас в обморок упаду.

Я резко встал со стула.

– Нам надо тебя в больницу отвезти. Я такси вызову.

Она раздраженно махнула рукой:

– Хватит уже больниц.

Куда же тогда?

– Идти сможешь?

– Не уверена.

Я бросил на стол несколько купюр и помог ей подняться. Она едва не падала, опираясь на меня почти всем весом.

– Ты всегда меня носишь, а? – тихо сказала она.

Я усадил ее в такси и сказал водителю мой адрес. На улице валил густой снег. Лиз откинулась на сиденье и закрыла глаза.

– Леди в порядке? – спросил водитель. У него была густая черная борода и тюрбан на голове. Я понял, что он имеет в виду, не пьяна ли она. – Леди выглядит больной. Не тошнить в моем такси.

Я дал ему купюру в сто долларов.

– Это поможет?

Движение на улицах стало тягучим, будто клей. Мы ехали почти тридцать минут. Под растущим покровом снега Нью-Йорк становился мягче. Снежное Рождество, то-то все обрадуются. Моя квартира была на втором этаже. Придется ее нести. Я дождался, пока в дверях не появился один из соседей, и попросил его придержать дверь, пока я выведу Лиз из такси. Я взял ее на руки.

– Вау, – сказал сосед. – Не слишком хорошо она выглядит.

Он проводил нас до моей двери, достал из моего кармана ключ и открыл замок.

– Не хотите, чтобы я позвонил 911? – спросил он.

– Ничего, я справлюсь. Она просто многовато выпила, вот и всё.

Сосед мерзко подмигнул.

– Не делайте ничего неподобающего.

Я снял с нее пальто и отнес в спальню. Когда я положил ее на кровать, она открыла глаза и повернулась к окну.