Наталья Ветрова - Последняя надежда планеты

— Значит, это был ты… — прошептала я — А мне казалось, что это сон…

Весь рассказ не укладывался в голове. Неужели, Эвит действительно бросил раненых и сбежал? Но как он мог так поступить? Нет, это невозможно…

— Мне стоило огромных усилий уговорить отца, чтобы тебе предоставили медицинскую помощь. Когда он узнал, что ты в числе плененных мятежников, его гневу не было предела. Он назвал тебя предательницей, которая сделала свой выбор и не достойна другой участи, чем та, которая предназначена для всех остальных. Но… медицинская помощь — это всё, что позволили тебе.

Анторис замолчал, и я видела, как его зубы сильно сжались, а в глазах промелькнула боль.

— Что же ты наделала?.. — совсем тихо прошептал он, не сводя с меня пристального взгляда черных глаз — Зачем было губить свою и мою жизнь ради призрачных идей?

Мне стало не по себе. Две вещи поразили до глубины души, первая — это решение Хортепа предать меня казни, а вторая — поведение моего недруга. Только если к первой я была готова еще до боя, прекрасно понимая, что понесу ответственность за свои действия, если мы проиграем, а вот ко второй…

— Я не совсем понимаю, причем здесь твоя жизнь — растерянно произнесла я, освобождая руку из ладони Анториса — Я знала, на что иду, и была готова к любому развитию событий. Мне известно, что ты не разделяешь моих мыслей. Наверное, это правильно, ведь они направлены против твоего отца. Но это моя жизнь, и я сама распорядилась ею. Причем здесь ты?

Анторис несколько секунд молчал, словно подбирая слова, а когда заговорил, в его низком голосе послышалась тоска и печаль.

— Неужели ты думаешь, будто я могу позволить, чтобы тебя предали смертной казни? Как я могу дальше жить, зная, что отец распорядился убить тебя? Мне больно, Иленния, если ты так думаешь обо мне.

Мой мир словно перевернулся от этих простых, но таких искренних слов. Я не могла поверить, что человек, который, как я думала, ненавидит меня всей душой, говорил такие вещи.

— Я… не знала… что ты так беспокоишься… — только и смогла прошептать я — Мне казалось, тебе всё равно, как сложится моя жизнь…

Анторис порывисто встал, отстраняясь от меня, и собираясь уходить. Он молча, уныло подошел к двери, и мне показалось, что он пожалел о своих словах. Но когда он обернулся, я поняла, что снова ошиблась, и это подтвердилось, когда он ответил:

— Мне никогда не было всё равно. Твоя жизнь интересовала меня намного сильнее, чем тебе казалось. Я знаю, что вёл себя не совсем правильно по отношению к тебе, но поверь, у меня были на то свои причины. Возможно глупые и амбициозные, но я только сейчас понял, как был не прав. Прости меня. Ты мне очень дорога, и поверь, я сделаю всё возможное, чтобы тебя спасти.

И не сказав больше ни слова, он быстро вышел из комнаты, оставив меня одну. Сердце готово было выскочить из груди, а лицо залила предательская волна краски. Это был шок, который обрушился подобно холодному водопаду. Странная догадка, внезапно вспыхнувшая в мозгу, заставила покраснеть еще больше. Неужели, он не равнодушен ко мне? Не может быть. Просто нелепо и абсурдно. Но разве то, что он сказал, нельзя расценивать, как скрытые чувства? Я обессилено легла на кровать, закрывая глаза. В ушах звучали слова такого незнакомого мне человека, которого, оказывается, я совсем не знала. «Не может быть» — навязчиво пульсировало в висках, лишая покоя. «Не может быть» — мысленно повторяла я, вспоминая низкий голос и черные, грустные глаза.

Два раза в день ко мне заходил Анторис, и я уже не могла быть прежней в его присутствии. Казалось, его слова, которые запали в душу, многое изменили для меня. Хотя он больше никак не проявлял другого отношения ко мне, чем просто забота, я чувствовала себя напряженной рядом с ним. Он всегда был сдержан и внимателен, но я видела, что он очень обеспокоен, хотя и пытался это скрыть. Я узнала, что прошла неделя моего пребывания в госпитале, прежде чем я пришла в чувства. Нога у меня действительно была сломана и в другом месте повреждена энергетическим лучом. Было так же сотрясение мозга и тяжелая инфекция, которая развилась, когда я была в камере. В общем, Анторис спас меня в прямом смысле этого слова, потому что если бы не искал меня, то еще день в тюрьме — и меня уже не было на этом свете. Я пыталась просить, чтобы он разрешил мне встречу с Энтой, но он не мог в этом помочь. Хортеп так взбесился после восстания, что категорически запретил помогать пленным. То, что Анториса пускали ко мне, было просто невероятным. И мне стало стыдно, что я усомнилась в нем и подозревала, хоть и недолго, в организации покушения на меня. Теперь я точно знала, что он этого сделать не мог.

Я с тяжелым сердцем ожидала решения своей участи. Как стало известно, скоро должна состояться казнь всех, кто остался жив и находится в тюрьме. Иногда я спрашивала, зачем было меня спасать, если всё равно хотят убить? Но Анторис упрямо молчал, и только боль и терзание мелькали в его красивых черных глазах.

Моя медицинская комната тщательно охранялась, как будто я могла сбежать. Все два дня, проведенные в ней после того, как я смогла передвигаться, заходили стражники, и свирепо осматривали комнату, вдруг я что-то спрятала для побега. Наверное, при других обстоятельствах, мне было бы смешно, только не сейчас. Каждый новый час я с тяжелым сердцем ждала, что дверь откроется, и на пороге появится конвой, который уведет меня на встречу со смертью. Не могу сказать, что я не боялась совсем. Да, мысленно я была готова, но инстинкт самосохранения все равно вселял страх перед неизвестностью.

И вот однажды, это произошло. На третий день с момента прояснения сознания, ранним утром дверь резко открылась, и на пороге появилось двое высоких, злобных мужчин.

— Вставай! — рявкнул один из них — На выход!!!

Всё. Значит, моя жизнь на этом и закончится. Я в последний раз бросила прощальный взгляд на маленькое окошко, сквозь которое несмело пробивался солнечный луч. Ну что же, во всяком случае, я пыталась изменить этот мир. Пусть у меня не получилось, но не всегда можно всего добиться. Жаль только, что не успела завершить запланированные дела, и не попрощалась с родными. Может, они буду хоть иногда вспоминать меня не только, как преступницу, а как любящую их сестру и дочь…

Поправив одежду, я с приподнятой головой пошла на выход. Никто не увидит меня сломленной, и я встречу смерть как положено дочери правительницы Арлонка — гордо и смело.

Меня вели по длинным узким коридорам, которые пронизывали здание, словно потайные ходы. Я ожидала увидеть еще кого-нибудь из своих друзей, но их не было, и я в одиночестве шла к неизвестности.

Один поворот, второй, третий… Мы спускались вниз по очень узким лестницам, и мне оставалось только догадываться, куда меня ведут. Я даже представить не могла, какого типа смертная казнь меня ждет, ведь ни разу не слышала, чтобы она применялась в современном мире. Когда-то давно я читала, что последняя казнь была в виде укола с ядом, от которого человек умирал быстро и без мучений. Но зная жестокость Хортепа, я ничуть не удивлюсь, если казнь будет более изощренной и мучительной. Ну что же, пусть так.