Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том II

Затем отпил приличный глоток чая и удивлённо уставился на бонну, пока тело его не выгнулось, и не сползло в кресле. Он был мёртв.

Его Хозяин, как справедливо и полагал Домбровский, был умнее, и просчитал все варианты, замысловатой этой истории. Витольд должен был умереть при любом раскладе. Судьба его земной юдоли завершила свой оборот. Теперь его ждали вовсе не чертоги рая, а черти, злые духи ада, здесь исключений для родственников и любимчиков, «блатных» — не делали, перед очередным циклом воплощения оболочки, все, согласно Воле, воплощённых Законов Рока, отвечали за то, что сотворили, или натворили. Изменить Закон было практически невозможно.

Бонна подождала ещё немного, минуты три, продолжая сидеть на большом кожаном диване, поговаривали, что он был вывезен в составе другой мебели и объектов интерьера (картины, ковры, часы, шкафы и т. д. и т.п.) специально, по личному указанию Иосифа Джугашвили — Сталина из поверженного Берлина. Конкретно из Фюрербункера (Führerbunker) — наименование комплекса подземных помещений в Берлине, размещённых под рейхсканцелярией. Этот бункер служил последним убежищем Адольфа Гитлера. Достался диван и высокие напольные с боем часы поначалу Василию, сыну вождя, разумеется, бесплатно, а уже потом, через череду перекупщиков, Домбровскому, за большие деньги, и стал он любимым другом однофамильца польских генералов.

Сколько было проведено совместных встреч, на его роскошном выпуклом сиденье и не сосчитать, скольких Морфеев познал он вместе с пружинистым телом дивана.

До настоящего времени в различных кабинетах начальствующих особ министерств и ведомств, состоящие, либо списанные с инвентарного учёта, на правах раритетов, словно вросшие в пол, стоят эти красного дерева массивные мастодонты мебельного искусства времён третьего рейха. Где с них срезали свастики и орлы, что смотрели на посетителей, а где прикрыли стыдливо другими придвинутыми вплотную столиками и столами для посетителей.

По большей же части перекочевали они, путём несложных махинаций в дома и на дачи шустрых хозяйственников или генералов промышленности и управленцев, не особо задававшихся вопросом откуда? Списали и все! Вплоть до начала 90-х держали на должностях столяров ремонтников, специалистов для устранения тех или иных поломок, а главное они единственно умели перетянуть темно зелёное сукно на столешнице. А на диванах поставить заплаты на попорченную кожу, сама она прохудится не могла никак, по причине почти в пол сантиметра толщины и высокого качества. За десятки лет лишь кое-где были видны незначительные потёртости. Скрипели, вздыхали и поскрипывали старыми пружинами диваны благородно.

Знаю, поскольку, когда-то, будучи начальником отдела, сам сидел до полуночи за таким столом, а иногда, приходилось, и спать на таком диване при очередном аврале в управлении, или как потом обозвали, переиначили по заграничному — департаменте. К середине первой десятки двухтысячных годов старых мастеров поголовно разогнали, новых не было и, на моем столе справа красовались два здоровых чернильных фиолетового цвета пятна, десятилетней давности, по истрёпанному сукну. Чтобы выдвинуть нижний ящик, внутрь которого при случае можно было спрятаться, приходилось, упираясь ногами в пол, тащить за ручку обеими руками, что было сил, тогда только он нехотя выдвигался.

Алевтина Игоревна, убедившись со спокойным лицом, что судороги прекратились, и пульс на шее её бывшего хозяина не прощупывается, сняла с покойника ту самую флешку, и приступила к самой трудной части своей миссии, необходимо было переправить труп в подземный гараж, а их было теперь два. Домбровский и убитый ею тем же способом шофёр Шурик десяток минут тому назад. На тот случай, если бы тот отказался от чая, был предусмотрен сильный удар электрошокера, в виде фонарика, но все обошлось. Поскольку, надо было как-то решать этот ребус, в подвале, что смежный с гаражом, где хранилась всякая всячина, была обнаружена загодя широкая длинная доска на колёсиках, якобы скейтбордовая. Её то и было решено использовать для перемещения трупа Домбровского из кабинета в подвал. Она, то есть доска, уже стояла у двери кабинета.

С трудом перевалив на неё, то, что когда-то называло себя Витольдом, бонна довезла его ещё тёплое тело до лифта и спустила в подвал. Всё это молча и тихо, с учётом прослушки, одновременно работал телевизор в гостиной на первом этаже и радио в одной из спален на втором.

Там прокатила до двери, уже открытой, когда ещё забирала этот самодельный эвакуатор, наконец, уже в кладовой остановилась и повернула на 90 градусов какой-то из мелких садовых инструментов, висящих в крепеже на стене. Затем подняла резиновый коврик на полу, отодвинула, под ним оказалась металлическая пластина в метр шириной и около метра тридцати в длину. Проделав несколько манипуляций с неким подобием замка сбоку, за ручку углублённую в сталь двери открыла вход в лаз, ведущий в подвал дома по соседству.

Вниз опускалась небольшая металлическая лестница, закреплённая в железобетон. Там было просторнее и именно туда были переправлены оба трупа, от которых дурно пахло продуктами жизнедеятельности, выделяемыми при судорогах и скорой смерти.

Предусмотрительная бонна выполнила эту сложную работу, как и все, что делала, аккуратно, прислонив, оба трупа друг к другу и к стене. Все это потребовало немалых сил, и она передохнула. Затем поднялась наверх в дом, закончив все дела, вымыла руки и присела на дорогу. За тройку минут до того увидела, как от соседнего дома куда-то поспешила соседка, с которой бонна была хорошо знакома, и куда она предварительно позвонила с мобильника, сменив симку. Когда ей ответили, приложила работающий диктофон к трубке. Тот сообщил мамаше взволнованным голосом сына соседки, жившего на другом конце города, о том, что находится де в милиции на Кропоткинской, и просил её как можно скорее прийти туда.

Новость вырвала старуху из привычного плена бесконечного турецкого сериала и направила куда надо. В доме у Виктории, то есть соседки больше никого не было. Прихватив фонарик с шокером и небольшую сумку, одетая в парик и купленную заранее одежду бонна опять спустилась к лазу, закрыв все двери изнутри и выключив свет в подвале. Закрепила моментальным клеем на металле резиновый коврик и спустилась в лаз, опустив люк на своё место. Подвал в соседнем доме имел прямой выход во двор и далее на улицу.

Через десять минут она ушла, успешно обманув экипаж невнимательной наружки, стоявший через дорогу. Ведь много в стороне из соседского дома, на который и внимания то никто не обращал, вышла не элегантная 45-летняя бонна. Вышла оттуда толстая старуха в платочке и массивных древних очках, и неспешно уже удалилась по переулку от Сбербанка, в сторону Сивцева Вражка.