Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том II

— собственные возможности отдела (имеющиеся свои и приданные силы и средства и готовность к их применению);

— общие сведения о среде, которые необходимо учитывать в работе группы (настроения, быт и нравы населения района, состояние транспорта, хозяйства, свойства местности, погоды и т. д.);

— криминальная обстановка в районе, выводы из неё;

— что прямо или косвенно может помешать и каковы те благоприятные обстоятельства, которые могут быть использованы для достижения успеха.

Особое внимание обратил на обеспечение безопасности проведения всех мероприятий, — По этому делу мы уже потеряли много людей. Ну да Найтович вам должен был довести.

По той же схеме был заслушан и начальник райотдела. Так прошёл ещё час. После этого, принял доклад, уточнил и выборочно проверил наличие и готовность линий и каналов связи и управления с группами и точками пребывания десанта. Переговорил с теми, кто успел добраться к установленным местам дислокации и работы, а также выслушал доклад своего зама по обстановке в Москве, и только после этого проинформировал дежурного генерала Службы о прибытии к месту командирования и начале работы группы.

Затем не поленился и объехал сам за рулём, хотя уже начало темнеть, весь посёлок, это была старая привычка и необходимость, не раз подтверждённая различными ситуациями и историями. Городок Сидякину определённо понравился. На севере, ближе к аэродрому был он деревянным одноэтажным, но дома и заборы ровными, крашенными и аккуратными, центр был застроен в основном 5 и 3—4 этажными кирпичными и панельными домами. Всего около 250—300 домов, дороги, школа, магазины содержались в чистоте и порядке, несмотря на то, что снегу вокруг было много, дорожки и заасфальтированные дороги чистились, убирались, видно, что где-то и посыпались. Посёлок был хорошо освещён, возвращался в гостиницу он уже затемно. Температура была на уровне минус 8—10 градусов, люди, взрослые и дети были добротно и тепло одеты, пьяных и деклассированных бомжей не встретил. По окраинам ютились и несколько двухэтажных сталинских бараков, но и они были обшиты снаружи, и не выглядели полными развалюхами, как подмосковные. Гостиница не хуже иных в Москве или в Питере, неплохо для окраины России, снаружи и ещё лучше изнутри. В номере чисто, тепло, вода холодная и горячая, телевизор, телефон, радио, Интернет — все есть и работает.

Неплохо! Здание районной и поселковой администрации было, судя по всему, недавно отреставрировано и предстало в старинном английском стиле, перед ним росли, будто нарисованные острыми треугольниками реликтовые ели. В двух магазинах, куда он заскочил, разных было полно товаров, не сказать, чтоб не было людей, несмотря на вечернее время. По городку бегали машины, в том числе немецкие и японские иномарки.

До ужина Виктор Николаевич успел посетить Троицко-Печорский районный историко-краеведческий музей им. А. Н. Попова. Большое одноэтажное деревянное здание с двухэтажной центральной частью явно было из 50—60 годов прошлого столетия. Входная плата — два рубля удивила. Перед закрытием побродил по его залам, рассматривая национальные орнаменты на полу и интересные экспонаты на полках и столиках. Работников в музее было всего два, правда, присутствовал лишь один, посетителей кроме него не было. По понятным причинам его внимание привлекали, прежде всего, рисунки, символы и орнаменты, но ничего подобного, тому впервые увиденному им, в ходе визита академика Нефедова в Москве не было. Правда один из ценных экспонатов музея — Молитвенная книга тоже была XVIII века, как и панагия, но это могло быть простым совпадением, не более. Уникальные экспонаты — деревянные мансийские идолы, доставленные туристами с верховьев Илыча в 1966 г. интереса для цели предприятия не представляли.

Прогулявшись с полчаса пешком, хорошо поужинал в ресторане гостиницы в компании трёх членов группы, прибывших вместе с ним. На сей раз обошлось без спиртного. После того, он вернулся в райотдел, где поработал ещё часа полтора с документами. Когда закончил, опечатал специальный кейс и в присутствии одного из офицеров, сдал его в металлический шкаф-сейф, который освободили заранее, под документы прибывших москвичей и круглосуточно охранялся днём и ночью дежурным по райотделу. Около 23.00 направился в гостиницу, расположенную в здании неподалёку. Спалось, что удивительно, на новом месте хорошо.

За прикрытыми шторами окон гостиницы бушевали всполохи северного сияния. Зелёный светящийся эллипс размером в полнеба по краям набухал то фиолетовым, то ярко-розовым цветом. Отдельные протуберанцы света достигали ярко горевших разноцветных звёзд и россыпей мелких звёздочек. Спустя минуты все затихало и почти пропадало где-то там, в черноте космоса. Затем следовал новый всплеск и уже вертикальные волны, переливами всего спектра и миллионами оттенков колышась, словно листья на ветру, ниспадали, к самой земле освещая кроны елей и лиственниц, первичных бореальных лесов. Эта музыка цвета длилась и длилась, будоражила сознание, которое протестовало против такого обыденного объяснения этого явления царственной природы, как результат простой бомбардировки атмосферы потоком заряженных частиц. Величественная картина сияния, тем, кто видел её хоть раз, запоминалась потом надолго, если не на всю жизнь. Чистый, не «убитый» загрязнениями промышленных отходов и выхлопами помесей и примесей осатаневшей стаи миллионов мощных авто, снег отражал часть этих огней и, казалось, что белый экран земли играет в пинг-понг с чёрным экраном неба, зайчиками света.

И только «мансийские болваны» в Печоро-Илычском государственном заповеднике, расположенном на Востоке территории района (плато Маньпупунер в 120 км от райцентра), эти столбы выветривания — семь великанов, выстроившихся в ряд на фоне призрачной темноты неба и бескрайней тайги, в недоумении смотрели на это мельтешение. Молча наблюдали с высоты своих мгновений — миллионов и сотен тысяч лет каменной истории. Ждали, когда проснётся — также окаменевший на вершине другой горы — Койп, что напротив, колдун Ялпингнер. Совсем недалеко от того места, где по преданию погибли девять охотников манси, и где погибла легендарная группа Игоря Дятлова, тоже состоявшая из девяти человек. Одного из идолов — братьев местные звали — Рака.

Если из ничего достать что-то, то в этом что-то, и не будет ничего. Третье начало термодинамики.

Закончив переговоры с Москвой, с утра на следующий день генерал отправился на встречу с отцом Фёдором (Ларионовым Максимом Ивановичем), священником Церкви Троицы Живоначальной. Прочитав объёмную справку на батюшку, да и вообще зная по собственному опыту, что возрастным церковным лучше не врать. Можно не сказать ничего, не договорить, но не лгать, не изворачиваться. Решил представиться тому по имени, отчеству, умолчав, кто он и откуда здесь появился.