Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том I

Ремонт заказан солидной фирме, их представитель должен заявиться сюда, с минуты на минуту. Отдашь ему вторые ключи. Все барахло будет сначала собрано по коробкам, потом, также аккуратно разложено, прошу не волноваться.

Забрать только самое, самое! Лучше всего — хорошее настроение. Интерьер и новую мебель заказал согласно проекту молодого дизайнера, а посему — Сюрприз! До конца ремонта, я сообщу, в «берлогу» прошу не соваться. Обрадовал, тем, что выполнил обещанное, достал билеты на концерт квартета «Il Divа». Предупредил, что встретит её уже в «Кронос Сити Холл» перед самым началом концерта. «О прикиде и прочих «бирюльках» — просил не беспокоиться, он все оплатит сам, деньги ей отдаст Витольд, её дело выбрать и купить. «Пусть это будет запоздавший подарок, бонусы по случаю удачной сдачи сессии».

«Из дома ничего не бери. Машину такси я за тобой пришлю, посмотрел на часы, через час. Ровер оставь здесь на своей клетке у дома.

Ну, все пора, до встречи вечером на шоу».

Дядя племянницу любил, был весьма богат, эксцентричен и потому эта Анастасия, избалованная, привыкшая к деньгам, столь дорогим подаркам брата отца, ничего в том странного не видела. Тем более что шмотья и ценных вещей в доме было полно.

До сих пор по её квартире на 6 этаже дома, что рядом с магазином «Гурман», валялись, где попало ценники и срезанные бирки, по шкафам и мебели разбросаны, развешаны и разложены кофты, джинсы, платья, белье, на шкафах и полу, коробки с обувью. Как они попали сюда, она не задумывалась, были и всё. Толи программа давала временные сбои, толи кто-то помешал оператору её внедрившему провести тонкие настройки нам не известно. Уверен, когда-нибудь физика, с её кротовыми норами, антимирами, симметриями частиц разных зарядов и «левыми» — «правыми», сможет дать объяснение этому феномену, у автора их нет! Ни о каком посещении «Petter Haherns» с дядей и его знакомым забавным Арсатом она и не подозревала, может быть там была другая Настя, из другого измерения, так, наверное, и есть. Автор сам уже запутался, что и не мудрено, о чем речь?!

Как же так воскликнет пытливый читатель, где рациональное объяснение, понятийный аппарат, что за пессимизм. Где логика сюжетной линии, наконец? Мы ждём от автора разъяснений! Даёшь открытость и прозрачность! Наиболее активная часть публики, старательно подсчитывающая количество дней, прошедших с того первого, прерванного обходом главврача Лепецкого, скрупулёзно исследующая, приведённые исторические факты, правильность цитат и деепричастных оборотов, негодует. Признаю, осознаю. Но и те, у кого давно чешутся руки забросать автора тухлыми помидорами, кто спит и видит себя героем известного рассказа Василия Шукшина «Срезал», ВСЕ ВЫ ПРАВЫ!

У того же, кто покорно следует за героями этого странного для него самого произведения, но не ведёт их уверенной рукой и твёрдой волей к заранее известному правильному финалу, к коим и относит себя автор, о чем написал ещё в Предисловии, нет объяснений тому факту раздвоения событий и людей. Пока нет.

Но он абсолютно уверен в том, что все происходящее, несмотря на кажущуюся сумбурность, вполне так себе и было.

Как такое возможно, или это диагноз — раздвоение личности героя (или автора) повествования, современной науке неизвестно.

«Наука ещё пока не в курсе дела… А-ха-ха-ха… Асса! Но стоит только нам взять телескоп, и посмотреть вооружённым глазом, как мы уже видим две звёздочки, три звёздочки, четыре звёздочки… Лучше всего, конечно, пять звёздочек».

После того, как все отобранное, с визгом радости, и приготовленное было надето, подтянуто, поправлено, и разложено по кармашкам дамской сумочки, ещё не раз с подходами, поворотами и пируэтами осмотрено в зеркале, и удостоено широкой счастливой улыбки, девушка спустилась на первый этаж в сопровождении бонны.

Она успела поменять карту в новеньком телефоне и сделать пару селфи. Полный фурор! «Старый» дамский угодник Витольд, ради этого выхода «парад алле» поставил запись — Grand ballet, финала, в исполнении Groupe d’instruments Anciens de Paris и инструментального ансамбля Jacques Chailley.

Гремели из колонок горны и серебро труб, величественный звон литавры и дробь барабанов сменялись тоскующими звуками флейт и кларнетов. Валторны и пикколо вступали вслед за английским рожком.

Это был праздник, правда, ведь как мало надо, что бы устроить женщине настоящий Праздник. А, мужчины?

Готовность номер один была объявлена за пятнадцать минут до выезда Анастасии, по оценке Домбровского все было сделано безупречно. Бонна вдогонку учила, что накинутую на голые плечи накидку-палантин в помещении можно будет снять и перебросить через сумочку. В прихожей уже раздался звонок, водитель «Порш Кайен», похожий на испанского идальго в чёрном костюме и при галстуке доложил, что он готов выехать.

Как видите, готовились все. Но по-разному.

Суть любого мероприятия в качестве его подготовки и точном расчёте — поучал Швейка фельдкурат Отто Кац, посылая в трактир за тремя литрами сливовицы, но деньги дал всего на один литр

Настя, собираясь на концерт, где обещал быть весь московский и федеральный бомонд, и куда ждали, уже загодя было точно известно — белокурую жену Президента, а может быть и самого Премьера.

Девушка готовилась блеснуть, поразить всех-привсех, нарядами красотой и молодостью и поразится самой — прекрасным исполнением замечательного мужского квартета, известного на весь такой огромный избалованный мир, популярных музыкальных вещей, которые ей были прекрасно известны ещё с детской счастливой поры.

Домбровский, Бонна и Шурик (Александр) несомненно, готовились к худшему, ибо знали, появление людей со столь серьёзной спецтехникой, пусть и не первое, но никогда столь массовое (сработали аж четыре датчика), не сулило обитателям особняка ничего хорошего. В зависимости от статуса, каждый думал об одном и том же, чем вызван такой интерес и что известно органам. Уже танцуя от последнего, готовились по-разному.

Водитель Шура готов был выложить почти все и сдать Хозяина с потрохами, правда, знал он немного, потому сразу рассчитывал на малый срок, или вообще у/с (условный срок). Внешне кремень, на деле — отчаянный трус и перестраховщик, что умело, выдавал за предусмотрительность.

Витольд Петрасович, боялся более всего, что если его заберут даже на день, то с возможностями посетившего его сегодня господина, он не проживёт и двух дней, или ранее того, как начнёт говорить. Можно даже не гадать, к цыганке не ходи! Также на самый крайний случай готовился уничтожить все улики, готовил пути отхода в Париж, указания на то, как бы к счастью, уже поступили. Кроме, того, если все не так серьёзно, надо было продолжать исполнять указания куратора Архонта о подготовке Тора и Мессы, а это требовало много сил и времени, а его же было — чуть.